В зоне особого внимания
Шрифт:
Грозно зыркнув на обжору, я небрежно бросил:
— В КГБ.
И двинулся к лестнице, ведущей на второй этаж, благо я тут уже бывал разок. Дежурный тихонько свалил в закат, даже не потребовав у меня документ. На втором этаже имелась одна-единственная дверь, железная причем, с кодовым замком и звонком. Перед ней троица лиц в штатском, сидя на стульях, покуривала сигаретки. Значит, невысок пока их чин, раз курить выгоняют за пределы рабочего места.
— Ты к кому, парень? — озаботился один из сидевших
— Не бойся, не к тебе, — усмехнулся я. — Лубышев у себя?
— А ты кто? — спросил тот же дядя, выкидывая полсигареты в урну.
Показываю удостоверение.
— Ну, идём, — бросив жалостливый взгляд на недокуренную половину «Мальборо», дядька шустро набрал код, и мы зашли в логово «кровавой гебни».
Ну вот буквально! У первого же встреченного нами мужика носом шла кровь, и он быстрым шагом направлялся к туалету у входа.
— Проводите разъяснительную работу? Бьете? — пошутил я.
— Что? Нет, это наш. Не знаю, может, упал…, — ошалело ответил мой спутник и зашёл в приёмную.
Я так понял, мой провожатый — местный секретарь.
— Штыба? — раздался басок Лубышева — начальника отдела УКГБ по Хакасской АО. — Так это хорошо! Пусть заходит! На ловца и зверь бежит!
— Вы бы, Николай Николаевич, выражения выбирали! Кто зверь? — сухо спросил я, заходя в довольно просторный кабинет.
— Это я образно говорю, — успокоил начальник и сразу контратаковал: — А ведь на тебя жалуются! Твой бывший товарищ по работе.
— Догадываюсь кто, — я без приглашения усаживаюсь на стул. — И гусь свинье не товарищ. Это я тоже образно.
— Уел, уел! — захохотал Николай Николаевич. — Дай угадаю: сейчас попросишь разрешения позвонить и будешь жаловаться Шенину?
— Может и буду. Но время на склоки терять жаль. Я как раз по другому делу заехал. По поводу филиала банка ММБ в вашем городе.
— О как! Ну, спасибо, что признаешь, что город наш. Ну, давай, жги! — разрешил Лубышев. — А Олегу я уже пистон вставил, официально причем.
Глава 31
— Сделал гадость, а потом за помощью? — сердито поморщился хозяин кабинета.
— О чем это вы? Если про то, что банк совместный… Так у вас же не закрытый город, и иностранцев в штате у нас нет, — опешил я.
— Это сейчас нет. А кто поручится, что не завербует как-нибудь начальник подчинённого? Следи потом за ними. Да что тебе говорить… Что хотел-то?
— Пробить всех сотрудников на предмет: не водятся ли за ними какие грешки? Вам это раз плюнуть…
— Нет, я слышал, что ты наглец, но чтобы до такой степени! Это оперативная информация для внутренних нужд, — брюзгливо выговаривал мне Лубышев, чиркая при этом что-то ручкой в блокноте. «Проверили давно их. Чисто», — читаю я фразу на любезно развернутом ко мне листке
О как? Это он что, прослушки опасается? Или диктофона? А запиши я его ответ на диктофон? Могу потом воспользоваться нарушением служебных инструкций в своих интересах. Я хоть человек и понятный, но береженого бог бережет, как говорится. Впрочем, результат меня устроил, поэтому я извиняющимся тоном промямлил:
— Ерунду сказал, по неопытности. Ладно, сам проверю, чего уж! Найму, если надо, частного детектива.
— Выдумал! Какой частный детектив? — смеется довольный КГБшник.
Чё ржать? Фильм Гайдая, я помню, в этом году выйдет, так как смотрел его уже после армии. «Операция 'Кооперация» как раз про частного детектива, ну и про финские унитазы фирмы «Акала- какала».
— Чайку? Пожалуй, нет, — отказываюсь я. — Надо ещё в гостиницу селиться…
— В «Абакан», — понимающе кивнул Николай Николаевич, и конечно, угадал. — Да не морщись ты. Где тебе ещё жить? Никто за тобой не следит.
В этой главной гостинице города я останавливался в нулевых, или даже десятых. Неплохой отель. Но сейчас я дивился, осматривая свой двухкомнатный люкс на третьем, последнем этаже, в котором останавливался когда-то сам Каганович! Эту информацию мне с гордостью выдали вместе с ключами при заселении. Совмещенный санузел с ванной без пробки, полированная мебель не первой свежести, потертый мягкий уголок и пузатый телевизор, причем импортный! Богато живу. Шофёра своего я поселил в номер попроще, где даже туалета не было — все удобства на этаже. Но Саныч — мужик тертый, и в жизни у него только одна вещь имелась, которая вызывала эмоции — рыбалка. А рыбака общими туалетами не напугать!
Выглянув в немытое окно номера, я заметил гастроном напротив гостиницы и решил сходить купить что-нибудь к чаю. Тут в номере как раз электрический чайник и сервиз на шесть персон имеются.
— Толя, привет! — на выходе меня ждёт… нет, не управляющий филиала банка (он в отъезде, я в курсе), а моя протеже — Глафира Косая, работающая в нашем банке главбухом, ну и член правления заодно. Мой человек, короче.
— Привет, дорогая, давно меня караулишь? — целую в щёчку девушку, не обращая внимания на окружающих.
— Давно. Только отлучилась, а ты проскользнул уже. И позвонить тебе не дают, — желчно высказалась Глаша, недоброжелательно глянув на притихших хозяек ресепшена.
— А я в гастроном хотел сходить, — сообщаю я.
— За продуктами? Или ревизию будешь проводить? — деловито спросила девушка.
— Да какая ревизия?! К чаю купить что-нибудь!
— Тут ресторан неплохой, — кивнула головой на двери Глаша и тут же показала на большую сумку в руках. — А это я купила в кооперативном. Так что, сам решай! Но всё, что надо, уже есть.