V1
Шрифт:
Новелла третья. Оружейный барон
– Итак, первый и третий угол, у вас пересвет, ребят! Сделайте что – нибудь!
– Сейчас-сейчас! Секунду…Ага, вот так?
– Отлично. Так, а почему у камеры горизонт завален?
– Погоди, Степаныч! Сейчас кофе допью…
– Какое нахрен кофе! У нас один час на съемку, ты что сдурел, баран?!
– Даже и минуты расслабиться нельзя…
– Так, Егор Кириллович, – наконец-то их главный обратился ко мне. Забавно, возле меня то и дело снуют какие-то люди, хотя я даже не заслужил такого внимание к себе. Как
– Егор Кириллович, вы знаете, что такое интервью?
– Это когда один человек задает вопросы, а другой на них отвечает. Дураков нет.
– Извините, я просто хотел убедиться. Тогда я юлить не буду, и сразу же скажу, что нас ожидает. Мы снимаем передачу, документальное кино, если хотите, и ваши ответы на поставленные нами вопросы очень бы помогли. Сначала мы зададим вам общие вопросы, а потом мы будем говорить уже по теме непосредственно. Итак, вы можете нам помочь?
– А у меня что, есть выбор?
– Ребята, мне нравится этот парень! Черт подери, он нам еще покажет, – и тут же, потеряв ко мне интерес, режиссер опять начал работать. – Так, готовность три минуты!
Жизнь каждого человека должна иметь какой-то смысл. Для кого-то этим смыслом является достаток, а для некоторых безумцев смысл есть любовь к себе и другим людям. Кто-то стремится к знаниям и постигает весь окружающий его мир. Остальным вообще смысл не нужен, такие прожигают жизнь впустую, тратив ее на развлечения и удовольствия. Многие не живут, а существуют. В конце концов, есть и такие поехавшие люди, романтики, которые тешат себя сказками типа «мира во всем мире», а в тот момент, когда разочаровываются в этом самом мире, пытаются сделать свой всеми доступными и недоступными средствами.
– Готовность минута!
Ради чего я им понадобился? Я – лишь десятый герой истории, которую они будут всем рассказывать. Я знаю, какие вопросы они зададут, знаю, как я буду на них отвечать. А может быть, сказать все, как есть? Хоть раз в жизни мне нужно, жизненно необходимо не лукавить, не уходить от ответа, принять вызов и закончить с этим. Нужно же как-то жить дальше…
– Готовность десять секунд!
Осталось всего-то ничего.
– Семь!
Ты же ведь справишься, ты же не побоишься!
– Три!
Соберись, трус! Прими бой, наконец!
– Мотор!
Cam_0001
– Здравствуйте, Егор Кириллович, я – Игорь Латушкин, специальный корреспондент телеканала Россия-1. Мы снимаем фильм про события, произошедшие в сентябре прошлого года, и поэтому мы зададим пару вопросов, хорошо?
Улыбайся, тяни улыбку из себя, но будь вежлив. Если не сейчас, то никогда, ты понял?
– Да, хорошо.
Это ведь было несложно, верно? Ответил на один вопрос, другой вообще покажется каплей в море.
– Итак, – режиссер начал поглядывать в листик со специально заготовленными вопросами. – Как вас зовут, если вас
– Вы же и так знаете!
– Это всего лишь формальность, для монтажера, не более. Пожалуйста!
– Фадеев Егор Кириллович.
– Вы опять меня не поняли, я же другое имя просил, более известное, если вы понимаете, о чем я.
– Ах, это… Вы не поверите, как сильно я хотел забыть об этом имени. Но, вот удивительно, каждый раз, когда я все думаю, что кошмар уже позади, мне все время напоминают о нём. Какое-то наказание судьбы… И тем не менее, я скажу. Коба, меня звали Коба.
– Могли бы вы предположить, что говорили знающие вас люди о вас?
– Что бы они ни говорили, они не знают ничего обо мне, и соответственно врут. Да и я, собственно, еще раз говорить о себе не буду. Не хочу. Скажу, что я хороший, другие назовут плохим, так еще и нескромным. Скажу, что плохой, так обзовут еще неуверенным в себе, закомплексованным прыщавым бородавочником. Я скажу лишь о своем месте в прошлогодних событиях, не более. На все остальное мне насрать.
– Однако, вы хотите сказать, что они врали? Погодите-ка, ведь это установленный всеми факт, что вы занимались…
– Я продавал оружие, не более. Меня знают все, я знаю всех, и при помощи меня можно было достать все на свете: тяжелые наркотики, левые стволы, дурь, а некоторым я продавал телефоны доступных женщин.
– И как вы начали этим заниматься?
– Пёс его знает. Когда в детстве все хотели иметь карманные деньги, и ради этого раздавали листовки на улице и раскрашивали подъезды, я покупал что-то дешевле, а продавал где-то дороже. Это было даже не хобби, а так – всего лишь способ не брать деньги у матери.
– Простите, но у меня тут написано, что вы жили один! Какая мать, где она была?
– Она умерла. Почти год назад как.
– Мне очень жаль. Вы скучаете по ней?
– Не было и дня, чтобы не скучал.
– Помните ли вы сентябрь прошлого года?
– А как же. Захват заложников, школа № 69, Сперанск. Это еще по всем каналам крутили, да и сейчас, я так вижу, не утихает.
– Что тот день значил для вас?
– Я не сидел дома, как сотни тысяч других. Я был там. Нет, Боже упаси, не в школе конечно, но рядом с ней, за чертой оцепления, где собрались и люди с телекамерами, и толпа зевак, и я посередине.
– Как вы оказались там?
– Немудрено ни разу. Моя квартира в квартале от школы, и не услышать сирены я не мог. Я сидел дома возле компьютера в одних трусах, почесываясь в самых нескромных местах и листая новости в социальных сетях. Как только за окном закружил вертолет, я не придумал ничего лучше, чем отправиться туда.
– Вы видели там что-нибудь?
– Я видел все. И вертолет, кружащий в небе, и какие-то фигуры на крыше, и детей, покидающих школу, и полицейские сирены – я видел все это. Вояки в черных костюмах по страховочным тросам спускались вниз с военного вертолета, маленькими группками те же спецназовцы с касками, щитами и автоматами наперевес забегали в не очень огромное четырехэтажное здание школы, а вдали все бликовала красно-синим цветом полицейская мигалка. Но все это было так, фоном. Я наблюдал за другим.