V1
Шрифт:
– Егор Кириллович! Пока мы не ушли, напоследок. Зрителям совершенно не важно, где вы. Сидите ли вы в тюрьме или же решили отлежаться в психушке. Главное, что по ту сторону проволоки. Всего доброго, мы еще вернемся!
Меня берут под руки два санитара, и волоком тащат в мою комнату. Тащят, потому что ноги уже не слушаются, как всегда. Пока один потуже затягивает ремни на кровати, второй санитар вкалывает какое-то нежное успокоительное. Почва реальности уходит из-под ног. Я захожу в храм сокровищ, в единственное место, где им меня никогда не достать. Воспоминания.
Я не забуду 4 декабря позапрошлого года.
Она шла ко мне навстречу в белом полушубке из какого-то неведомого мне зверя. Таких белых зверей в природе не бывает, сколько мне она не говорила, что это песец, столько раз я и не верил. Единственное, что красило ее лицо, это косметика. Я не знаю, мне было как-то все равно.
Сухо. Лаконично.
– Нам надо расстаться.
И также, молча, ушла в направлении автобусной остановки.
Знаете, такое странное чувство: ни то, чтобы я был очень этому событию рад, но я и не особо так парился. Осадочек, конечно, остался, но по крайней мере, я знал, что мне больше не придется устраивать этот бал лицемеров, каждый раз говоря по телефону о своих невероятно высоких чувствах. Никогда не любил эти отношения: фразы перестают иметь свою цену, превращаясь в набор сухих формальных общеобязательных ритуальных слов. Вроде бы ни она тебя не любит, ни ты её, а не скажи об этом хотя бы раз, упусти это, и всё! Маховик смерти запущен, а без пяти минут «котик» и «солнышко» превращается в «жмота» и «козла».
Но мне важно было совсем не это. Постояв около пяти минут возле Железного Феникса, я побрел в сторону своего дома. Не то, чтобы я люблю ходить пешком, просто мне не в кайф тратить лишние деньги на маршрутку, да и погода располагала. Так вот шел я по какой-то серой неприметной улице, целиком и полностью состоящей только из одних покосившихся частых домов и слушал музыку. «Sparks – Reinforcements», – классика не стареет. Я проходил перекресток, где потоком ехали машины, но не было ни одного светофора. Но я никогда не забуду, как тут же, словно ниоткуда, стали падать снежинки. Белые хлопья заполоняли эту серую неприметную улицу, делая её красивой и изысканной, как белый полушубок сделал принцессой самую настоящую кухарку. Я смотрел на это, я по-щенячьи радовался каждой снежинке, пусть они уже облепили все мое лицо.
Внезапно, как рояль в кустах, прямо на середине пересечения улиц в маленькую «Оку» на всех парах врезался такой габаритный монстр-микроавтобус, старенький Volkswagen Transporter коричнево-красного цвета. От удара эту крошечную тарантайку развернуло на 360 градусов, а мясистый титан дороги понесся прямо на меня, благо что я успел отскочить. «Фольц» со всего маху врезался в столб, оставляя за собой неровные черные полосы.
В это время «Ока» начала дымиться. Пока из микроавтобуса выбирались люди, я побежал к покореженной аварией машине, в которой сидел пожилой дед с уже окровавленным лбом. О какой подушке безопасности можно говорить в этой капсуле смерти.
Пока я помогал выбираться этому седому дядьке, водитель «Фольца» вызывал скорую. Я говорил с дедом, я пытался его
Телефон я нашел быстро. Пока постоял и помог врачам, пока побыл свидетелем у инспекторов движения, стало очень темно. Подул сильный ветер, я побежал домой, и, пока шел, понял, что моя жизнь могла бы закончиться лишь по вине случая. А может, и не могла бы. Неужели вся наша жизнь, все наши действия зависят лишь от неожиданных хаотичных событий и поступков других людей? А если я вот, например, спать буду, и в мой дом врежется самолет, ни оставляя никаких шансов мне на спасение. А если не врежется? А если наша жизнь – всего лишь череда случайностей, то стоит ли вообще жить?
Но как только я пришел, все мои страхи и домыслы развеялись и улетучились от приятного запаха корицы, манящего меня на кухню. Это значит, что мама решила приготовить мне фирменный фадеевский кофе. Мама давно его не делала, очень давно, и должен быть повод какой-нибудь, который я устремился узнавать.
А на столе записка: «Я на работе, хватит скучать! Не будь охламоном, помой посуду потом. Люблю тебя». И смайлик. Так только моя мама может. Не знаю как, но она то ли чувствовала, то ли просто хотела сделать мне тот день волшебным и незабываемым. И она его сделала. Люблю свою маму, по-настоящему. И хоть мы ругались каждый раз по поводу и без, но еще раз доказать, что счастье – в деталях, так может только она. Могла, верней.
Cam_0003
Самое главное при монтаже любого ролика – это правильная звуковая дорожка, сопровождающая весь видеоряд. Также работа со светом, грамотные стыки кадров и наличие какого-никакого внятного сюжета без единого ляпа. Если это постановочно и снято на камеру, то также немалую роль играет качество Full-HD, стабилизация и игра актеров. Коль учтено все, то знайте, что это от силы 20 % успеха любого вирусного видео в Интернете.
Остальные 80 % занимают такие факторы как раскрутка, актуальность и соответствие целевой аудитории. Немного скучной теории для интересной темы. К чему я это тебе рассказываю?
Три миллиона просмотров. Где-то миллион «Понравилось» и огромное количество комментариев. Да, я говорю про то самое видео, которое школьник-психопат записал в захваченном классе. Да, это один из тех вирусных продуктов сети Интернет, который пусть на время, но вбил имя Антона в рейтинг самых популярных людей года. Да, именно это видео показывали целый год по всем телеканалам страны. Да, именно благодаря этому он в глазах жителей нашей страны теперь сродни «мистеру V» из культового графического романа Алана Мура.
Какой образ! Загнанный в угол, жертва школьной травли, непонятый никем простой ученик в одиночку заставил срать кирпичами всю страну. Позор сей транслировали по ящику в прямом эфире с пометкой «Новости. Экстренный выпуск», а испуганные домохозяйки прильнули к телеэкранам, сопереживая маленьким детишкам в ловушке социопата. И все бы ничего, и удалось бы вроде сделать из него козла отпущения, но вот это видео…
А что сделал я? В глазах других людей – я убийца сродни Дорошкевичу. Только он – герой и непонятый гений, а я всего лишь типичный делец на черном рынке. Скучно как-то, не находишь?