Валлия
Шрифт:
– Валлия я хотел бы…
– Можно просто Лия, – произнесла я, – Извини, что перебила.
– Лия, я хотел бы попросить тебя рассказать подробно о себе. Это не из праздного любопытства, дело в том, что тебе придётся какое-то время пожить здесь. Сколько – сказать не могу, всё будет зависеть, как быстро найдём артефакт. А может тебе понравится в стае, и ты сама примешь решение остаться.
– С чего начать? Я имею ввиду – что ты хотел бы узнать?
– Начни с детства. Я должен признаться, что некоторую информацию о тебе
Что ж, то, что на меня будет некое досье – ожидала. Было бы интересно взглянуть на него. И я начала своё повествование:
– Родилась в стае Серебряных, мне было чуть больше четырёх лет, когда я с мамой покинула стаю.
– Причина?
– Не знаю, – пожала плечами, – мама мне об этом не рассказывала. Мы с ней очень часто переезжали, потому что прятались от отца.
– Поясни, – голос его был сух и бесцветен.
Я отвернулась и посмотрела сквозь закрытую стеклянную дверь, на деревья за террасой:
– Он издевался над мамой, – взглянула на Максима, наблюдая за его реакцией на сказанные мною слова, но он лишь спокойно на меня смотрел.
Отвернувшись, продолжила:
– Каждый приезд отца для меня был кошмаром. В детстве мама закрывала меня в комнате или на кухне, став постарше я убегала на улицу. Не важно, было лето или зима, я бродила под дождём или снегом, грелась в подъездах, но часов пять домой не возвращалась. Когда приходила, отца уже не было, а мама, она… Я не хочу это рассказывать.
– Поэтому вы часто переезжали?
Поморщившись, кивнула:
– Да, мама в срочном порядке собирала документы, вещи, и мы уезжали. Правда он всё равно находил нас, и всё повторялось сначала. Окончив школу, год прожила с мамой, работала продавцом. Потом мама сказала, что нам опять надо уезжать и оставаться опасно. Только в этот раз мы разделились. Она настояла на этом. Я уехала в Петрозаводск, мама не сказала куда. Она периодически звонила мне с разных номеров и один раз приехала на неделю. Больше я её не видела.
Сглотнула подступивший комок в горле и прикусила изнутри щёку, чтобы не расплакаться.
– Устроилась на работу в офис мебельной фирмы, но понимала, что надо учиться. Поступила в медицинский колледж сразу на два отделения: сестринское и лабораторного техника, перешла на заочное, осталась защита. Потом приехали Владислав и ещё какие-то оборотни, имён не помню и вот я здесь, – закончив, посмотрела на Максима – лицо сосредоточенное, ещё чуть-чуть и нахмурится.
– А почему не закончила училище?
Я отвела взгляд, уставилась в пол. Вот как ему сказать, что мама пересылала мне деньги, но небольшие суммы. Этих денег и моей мизерной зарплаты едва хватало на питание, одежду и учебу в заведении, где только, наверное, уборщица взяток не берёт. А уж на защиту я планировала, работая, собирать год. Пожав опять плечами, сказала как можно более нейтральным тоном:
– Собирала деньги. У нас же дипломы не только за знания дают.
– Лия, в прошлую нашу беседу, я просил вспомнить тебя хоть какие-нибудь детали о нахождении артефакта.
– Есть ли возможность взглянуть, как он выглядит? Может какая-нибудь фотография, рисунок?
Максим кивнул, встал и прошёл к одному из шкафов, достал с полки большой фотоальбом и, перелистав несколько страниц, передал мне. Со старинной фотографии на меня смотрела привлекательная женщина, и на груди у неё висел кулон на цепочке. Маленький камешек в оправе.
– Прости, но здесь плохо видно. Каких он размеров и что за камень?
– Камень – янтарь, с фалангу женского мизинца, в золотой оправе.
– А женщина, кто она?
– Твоя бабка. Если хочешь, можешь взять фотоальбом. Посмотришь, потом вернёшь.
– Нет уж, – я закрыла и протянула альбом обратно.
Максим медленно забрал его, потом пристально на меня посмотрел.
– Что? Осуждаешь? – не выдержала его взгляда.
– Нет, не осуждаю. Пытаюсь понять.
Отвернувшись, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Он поставил фотоальбом на место и вернулся в кресло.
– Я клянусь, что увидела артефакт Янтарных только сейчас. Поклясться, что никогда не слышала о нём, не могу, так как может что-то упустила или забыла. Но честно, если вспомню хоть что-то, обязательно скажу.
– Что ж, – вздохнул он, – мы хотя бы поняли друг друга.
– Максим, я хотела бы чем-нибудь быть полезной, пока, – намеренно акцентировала слово, – буду жить здесь. Я занималась делопроизводством, продавцом могу работать, опять-таки хоть и неоконченное, но медицинское образование.
– Ты хочешь работать здесь? – он удивлённо приподнял брови.
– Да, если конечно есть такая возможность, – а про себя подумала, что уже чувствую себя содержанкой и чувство это весьма противное.
Максим побарабанил пальцами по столешнице, задумчиво посмотрел на меня и сказал:
– У меня сейчас немного свободного времени, пройдёмся к Марте – это наш лекарь и она также чувствует энергетические потоки оборотней. Так что с вероятностью девяносто процентов поможет определиться с работой в стае.
– Она у вас здесь, что-то вроде предсказателя-психолога, врача и отдела кадров? Всё в одном флаконе?
Он усмехнулся:
– Поверь, в том флаконе столько намешано, что иногда сам удивляюсь и даже побаиваюсь. Пошли, сама увидишь и поймёшь.
Спустя пять минут мы уже сворачивали от дома на боковую аллею, которую я даже не заметила, когда осматривала дом. Непродолжительное время шли молча, но когда показались дома, он вдруг остановился. Я по инерции сделала пару шагов и удивлённо обернулась: