Вальс одиноких
Шрифт:
Чтобы спасти Сергея от бабушкиной ругани, а бабушку от грубости подростков, их разделили. Таким образом, кровать старушки переехала в супружескую спальню. Но Аня уже отдалилась от дома, возвращалась поздно – занималась то в библиотеке, то в общежитии, где обитали иногородние ребята. Увлекла Аню и работа на недавно появившихся персональных компьютерах – девушка стала завсегдатаем компьютерного зала университета. О самбо пришлось забыть. Теперь она лишь раз в неделю ездила в бассейн.
Валентин вновь стал задерживаться на работе, а однажды не пришел вовсе. Иветта ни о чем не расспрашивала мужа, но догадывалась, с кем он провел злополучную ночь.
Сергей споро шел на поправку. Друзья из музыкальной команды его не забывали. Вечерами, после занятий в своих училищах, они приходили к нему с инструментами и репетировали. Ближе к ночи соседи возмущенно начинали стучать в стену, и музыканты расходились по домам. Иветта же не гнала мальчишек: пусть в доме лучше звучит музыка, чем ругань. Но гневливая вспыльчивость бабушки оставалась печальной неизбежностью.
Предстоящий новогодний праздник не радовал Иветту. Дети решили встречать Новый год с друзьями, каждый в своей компании. Сергей уже не нуждался в палочке. Он не скрывал, что встречается с Леной, своей больничной подружкой. Несколько раз Лена заглядывала в дом к Соловьевым и сразу не понравилась Иветте: тринадцатилетняя девчушка была раскрашена как циркачка, от нее пахло сигаретами. Однако запретить сыну встречаться с пей Иветта не могла.
Уходила и Аня. С переходом в новую школу у дочки изменились отношения с одноклассниками. Она обрела новых друзей и стала еще независимее. Иветта в свое время в такой же ситуации потерялась, стушевалась в новом коллективе – хорошо, хоть дразнить ее перестали! – а Анечка, напротив, вышла на первые позиции в школьной иерархии. В математическом классе умные головы ценились, отличников уважали. Но умные дети умеют не только зубрить теоремы, но и хорошо веселиться. Это было время компьютерных мальчиков и девочек со своим миром, своими шутками, своими «глюками». Сильная, самостоятельная Аня оказалась лидером. Разумеется, сидеть с родителями перед телевизором в Новый год она больше не собиралась.
Около полуночи Соловьевы сели за празднично накрытый стол, поставленный рядом с кроватью больной. Включили телевизор. Прослушали выступление президента. Затем Валентин произнес тост за здоровье. Иветта выпила шампанского, бабушка пригубила апельсинового сока и вскоре задремала. Супруги сидели рядом, не зная, о чем говорить. В последнее время они и не были супругами в полном смысле этого слова: бабушка не способствовала их ночной жизни. Иветта давно ничего не хотела. И хотя роковая для женщины цифра 40 лишь смутно вырисовывалась в тумане грядущих лет, Иветта чувствовала себя старухой. Тягостные заботы минувшего полугодия сказались на ней не лучшим образом. Валентин опрокинул еще рюмку, откинулся на спинку стула:
– Ива, я готов пойти тебе навстречу.
– Ты о чем, Валя?
– Помнишь, ты просила, чтобы я ушел… дал тебе свободу.
Иветта напрягла память. Последние месяцы отодвинули на задний план выяснение отношений. Похождения Валентина больше не занимали Иветту. Припомнить, что она якобы просила свободу? Этого не было. Она лишь сказала, что отпустит его, если он захочет уйти. Но зачем спорить?
– Хорошо. И что дальше?
– Я могу дать тебе развод хоть завтра. Но желательно, чтобы мы разъехались. Как ты смотришь, если я поживу в квартире Натальи Всеволодовны?
– Тебе сейчас дать ключи? – с горькой иронией спросила Иветта.
Но Валентин не шутил:
– Можно и сейчас. Чего откладывать? Посплю часика три и поеду туда.
– Так сразу? – поразилась Иветта. – Тебе же требуется время на сборы. А твои банки с вареньем? – снова не удержалась она от шпильки.
Но Валентин не обиделся:
– Варенье можете есть, мне не жаль. К тому же я буду наезжать, тогда и возьму все, что потребуется. С детьми я хочу встречаться здесь, ты не возражаешь?
Иветта усмехнулась предложению о варенье. Какой добрый! Интересно все же: он собирается жить там один или с этой? Но она так и не задала этот вопрос.
Когда следующим вечером дети вернулись, отца они уже не застали. Иветта сообщила, что у папы поднялось давление и он поживет отдельно, пока не придет в норму. Она солгала, чтобы не травмировать детей. Валентин поддержал ее миф.
Уменьшение семьи на одного человека повлекло едва заметное улучшение: из суммарного квартирного шума исключились скандалы между зятем и тещей.
14
Уход Валентина из семьи больнее всего отразился на сыне. Он, в отличие от сестры, ничего не знал о летнем приключении отца, о разногласиях между мамой и папой. Судя по всему, Аня не откровенничала с братом. Поняв, что отец не вернется, Сергей совсем отбился от рук. Наотрез отказался поступать в училище, сказал, что пойдет работать. С большим трудом Иветта уговорила сына записаться в вечернюю школу. Одно утешало Иветту: сын не подлежал призыву в армию. Теперь главное – удержать мальчика от соблазнов, подстерегающих подростка на каждом шагу. Иветта опросила знакомых, не примет ли кто мальчика на работу. Преодолев неловкость, Позвонила даже Амосову. И тот откликнулся: взял Сергея в свой театр производить шумовые и музыкальные эффекты. Парень был в восторге, хотя много платить Амосов не мог.
Аня совсем отдалилась от дома – даже ночевать приходила редко, оставалась у подруг в общежитии. У бабушки тем временем наметилось улучшение. К лету Наталья Всеволодовна уже могла передвигаться по квартире и обслуживать себя. Пригодилась Сережина палочка. Подвижность старушки, устранив одни проблемы, породила новые. Бабушка постоянно забывала, куда положила свои вещи, и обвиняла домочадцев в хищении. Спорить с больным человеком было невозможно. Иветта вышла на работу, приходила лишь вечером, но и несколько часов пребывания в нервозной домашней обстановке изматывали ее. Головная боль стала постоянной спутницей Иветты. Врач безапелляционно заявил: «Вам нужен мужчина». Но мужчины как раз и не было…
Ухудшалось положение на фабрике: то останавливался главный конвейер, то задерживалась поставка сырья. Работников посадили на голый оклад: ни премий, ни прогрессивок, ни тринадцатой, дополнительной зарплаты. Иветта еле сводила концы с концами. Валентин денег Иветте не давал, он готовился снова стать отцом – Светлана уже была на восьмом месяце. К счастью для Иветты, она уволилась.
Жанна советовала Иветте подать на алименты, но та лишь отмахивалась: нет, она не будет ходить по судам. Однако в суд явиться пришлось, чтобы оформить развод. Валентин заявил, что ему нужен чистый паспорт. Иветта поняла, для чего. И еще на одну жертву пришлось пойти Иветте: сделать родственный обмен и прописать Валентина в квартире Натальи Всеволодовны, а больную мать – по адресу Иветты. Бывший муж торжественно поклялся, что в этом случае станет добровольно помогать дочери до ее совершеннолетия. (Сергей, предполагалось, сам заработает на жизнь.) Будущее талантливой девочки очень беспокоило Иветту. И напрасно деловитая Жанна предостерегала подругу, уверяя, что сдавать жилье выгоднее, чем ждать сомнительной помощи от Валентина. Но Иветта не умела противостоять агрессивному напору – квартира матери уплыла к бывшему мужу. Наталья Всеволодовна без раздумий согласилась на обмен. Полоумная старушка уже плохо разбиралась в том, что происходит вне стен дома. Понимала одно: жить без присмотра дочери она не в состоянии. Зять оперативно привел в дом нотариуса, чтобы оформить сделку.