Вальс в темноту
Шрифт:
Он откинул лопату в сторону и поплелся по лестнице ей навстречу.
Не дойдя до нее, он упал. Или, вернее, у него просто подкосились ноги. Он распростерся на ступеньке, уткнувшись лицом в согнутую руку и немного всхлипывая.
Она склонилась над ним. Ее рука утешительно опустилась на его плечо.
— Ну, успокойся. Все кончено. Все прошло. Больше беспокоиться не о чем.
— Я убил человека, — выдавил он. — Я убил человека. Я нарушил библейскую заповедь.
Она фыркнула отрывистым смешком:
— Солдаты на войне убивают людей десятками и ни на минуту об этом не задумываются. Им даже медали за это дают. — Поддерживая его за локоть, она помогла ему подняться. — Давай, пошли отсюда.
Она на секунду спустилась вниз, чтобы поднять забытую им лампу, принесла ее наверх и загасила. Затем закрыла за ними дверь. Тщательно отряхнула кончики пальцев один о другой; несомненно, после того, как они касались лампы. Или, возможно…
Снова оказавшись рядом с ним, она нежно обняла его за талию.
— Пойдем, ляжешь в постель. Ты совсем измучился. Знаешь, ведь уже почти десять. Ты там целых четыре часа провозился.
— Ты хочешь сказать… — Он решил, что ослышался. — Спать сегодня в этом доме?
Она вскинула руку, словно отмахиваясь от такой чепухи.
— Уже поздно. Поезда сегодня больше не ходят. А даже если бы и ходили, ну разве можно так вдруг срываться с места посреди ночи? Это наверняка наведет на…
— Но ведь мы же знаем, Бонни. И я, и ты, мы же все время будем знать, что лежит…
— Не будь ребенком. Выброси его из головы, вот и все. Он там, внизу, в подвале. А мы идем наверх, в спальню.
— Она потащила его за собой. — Ты как маленький мальчик, который боится темноты, — усмехнулась она.
Он больше ничего не сказал.
В освещенной спальне, замедленными, механическими движениями стягивая с себя одежду, он исподтишка наблюдал за ней. Обычная возня перед отходом ко сну, ничем не отличавшаяся от любого другого вечера. Как всегда, взметнулась над ее головой волна нижнего белья. Как всегда, падали на пол юбки, и она перешагивала через них, через одну за другой. Как всегда, ее распущенные волосы сначала попали под высокий воротник фланелевой ночной рубашки, а затем, слегка тряхнув головой, она высвободила их наружу. Все ее движения были свободны и естественны.
Она даже присела у зеркала и расчесала волосы.
Он лег на спину и, подавляя тошнотворное ощущение, закрыл глаза.
Они не пожелали друг другу спокойной ночи. Возможно, она решила, что он уже спит, или ее немного задел его моралистический эксцесс. В любом случае он был этому рад. Рад был, что она не попыталась его поцеловать. На мгновение ему показалось, что, случись такое, он бы невольно отпрянул, кинулся бы к окну и выбросился из него наружу.
Она погасила лампу у кровати, и комната погрузилась в синеватую темноту.
Он лежал такой же застывший и неподвижный, как то, что он недавно опустил в вырытую в подвале могилу.
Он не только не мог спать, он боялся заснуть. Если бы и мог, ни за что не дал бы себе этого сделать. Он боялся, что, если погрузится в сон, то встретится с убиенным.
Она, однако, тоже не могла заснуть, несмотря на всю свою безмятежность. Он слышал, как она ворочается с боку на бок. Вскоре она нетерпеливо вздохнула. Потом он услышал, как скрипнули кроватные пружины оттого, что Бонни приподнялась на локте.
В следующую секунду он каким-то образом догадался, что она склонилась над ним. Возможно, по направлению ее дыхания.
До него донесся ее шелковистый шепот:
— Ты спишь, Лу?
Он не открыл глаз.
Он услышал, как она поднялась и что-то накинула на себя. Услышал, как она взяла лампу и, не зажигая ее, осторожно вышла из комнаты. Потом за приоткрытой дверью замерцал зажженный свет. И постепенно померк, когда она снесла лампу вниз.
Его сердце забилось чаще. Неужели она бросает его? Неужели она готова предательски покинуть его под покровом ночи? Он в испуге стряхнул с себя охватившее его оцепенение, поднялся с кровати, что-то надел на себя и вышел за дверь.
Он увидел, как снизу проглядывает неяркий свет. Время от времени до него доносились слабые звуки от ее осторожных перемещений.
Он, прерывисто дыша, шаг за шагом спустился по лестнице и подкрался к тому месту, откуда виднелся свет. Затем, появившись в дверях, предстал перед ней.
Она сидела за столом и при свете лампы деловито грызла куриную ногу.
— Я проголодалась Лу, — смущенно объяснила она. — Я же сегодня не ужинала. — И, взявшись рукой за спинку стоявшего рядом стула, развернула его, приглашая его присесть. — Садись, поешь со мной.
Глава 47
Мягкое, но настойчиво повторяющееся прикосновение ее маленькой ручки к его плечу — и сон его мгновенно рассеялся. Он порывисто приподнялся.
Тут он вспомнил. Тут он все вспомнил. Словно занесенный над ним нож ударил в цель.
— Я пошла за билетами, Лу. Лу, просыпайся, уже десять часов. Я пошла за билетами. На вокзал. Пока ты спал, я все упаковала. Оставила тебе один костюм, а все остальное уложила. Лу, просыпайся, продирай глаза. Ты меня понял? Я пошла за билетами. Где деньги?
— Вон там, — отстраненно прошептал он, думая о вчерашнем. — В заднем кармане, слева…
В мгновение ока деньги оказались у нее в руках, как будто она уже знала, где их взять, и ждала только его согласия.
— Куда брать билеты? Куда ты хочешь, чтобы мы поехали?
— Я не знаю… — в замешательстве пробормотал он, прикрывая глаза ладонью. — Не могу тебе сказать…
Недовольная его нерасторопностью, она слегка тряхнула головой.
— Тогда я посмотрю по поездам. Поедем на самом первом.