"Валутина гора"
Шрифт:
– А это часом не Пётр Арсанов?
– раздался голос отца Фёдора.
– Он самый!
– Пётр повернул голову в сторону священника и улыбнулся.
– Ты- то мне и нужен, - обрадовался священник, - грех по твоей вине на душу взял. Анастасию-то одну венчал. Без тебя. И без твоего согласия, супругой нарёк твоей.
– Одна венчалась?
– Пётр перевёл изумлённый взгляд со священника на отца. Тот молча кивнул, подтверждая слова отца Фёдора.
– Одна, одна, - поспешно подтвердил отец Фёдор, - пришла вот сюда - он указал на алтарь, - встала на колени то, и говорит:
Закончив речь, отец Фёдор с надеждой посмотрел на Петра. Пётр некоторое время с непонятным видом смотрел на священника, а потом подскочил к нему, подхватил двумя руками и приподняв, закружил возле алтаря. Счастливый голос Петра разнёсся по всей церкви.
– Какие же вы все…прекрасные люди!
– Ты чего делаешь?
– закричал отец Фёдор, - а ну поставь меня на место.
Пётр поставил священника на прежнее место, затем широко развёл руки в обе стороны и ещё раз закричал:
– Да! Да! Тысячу раз «Да»! Я даже в самых смелых мечтах не мог вообразить такого. Вы батюшка, даже представить не можете, что для меня сделали
– Ну и слава Богу!
– с облегчением произнёс отец Фёдор.
Петр, не переставая счастливо улыбаться, повернулся к отцу.
– Домой?
Отец в ответ широко улыбнулся.
– Я бы не осмелился задерживать тебя в такую минуту!
– Домой!
– закричал Пётр.
Едва они покинули церковь, как Архип с удивлением узрел…Кузьму, да ещё в гусарской форме.
– Ты чего это на старости лет, совсем сдурел?
– поинтересовался у него Архип.
– На лошадь садись, - важно отвечал Кузьма и указывая рукой на Петра сажавшего в седло отца, добавил: - не то придется пешочком идти.
Глава 12
Эпилог
Пётр чувствовал страшную робость. Он никак не мог решиться войти в гостиную. Рука так и осталась лежать на ручке двери. Виктория приободрила его взглядом. Наконец Пётр решился. Войдя внутрь, он прикрыл за собой дверь. У него возникло чувство, что сердце больше не стучит. Оно остановилось. Пётр осторожно прошёл к кровати и опустился на одно колено. Анастасия всё ещё не пришла в себя. Руки ладонями вниз, лежали вдоль тела, всё лицо было в поту. Белокурые волосы разметались по подушке. Пётр прижался губами к её руке. А потом взял её в свою и с бесконечной нежностью посмотрел на любимое лицо. При этом он неосознанно гладил её руку.
Неожиданно Анастасия издала глубокий стон. Пётр весь напрягся. Он уже с беспокойством начал всматриваться в черты её лица. Анастасия вся пылала. От неё исходил жар.
– Что делать? Что делать?
– едва Пётр подумал об этом, как дверь открылась и вошла Виктория с тёткой Авдотьей. Пётр встал, освобождая ей место. Тётка Авдотья молча указала ему на дверь. Пётр отрицательно покачал головой.
– Я останусь!
– Мы недолго. Потом вернётесь
– Попросила его Виктория.
Петр, превозмогая себя, покинул гостиную, чтобы следующие четверть часа нервно вышагивать возле двери. Не успела она отвориться, как он немедленно бросился к ней.
– Всё хорошо, - успокоила его Виктория, - лихорадка не опасная. Очень скоро она поправится.
Пётр испытал огромное облегчение, услышав эти слова. Он без промедления вошёл внутрь и снова прикрыл за собой дверь.
– Пётр!
Он замер, услышав голос Анастасии. Почти сразу же к нему пришло понимание, что слова сказаны в бреду. Анастасия лежала по-прежнему с закрытыми глазами. Голова металась по подушке. Пётр бросился к ней.
– Пётр!
– издавая стон, повторила Анастасия.
– Я здесь. Я рядом,- прошептал Пётр, - я рядом Анастасия.
– Он прильнул к её руке губами.
– Я здесь!
– Я хочу домой Пётр…домой…скорее домой
Пётр вздрогнул, услышав эти слова и, осторожно положил руку на место. Запекшие губы Анастасии не переставали издавать горяченный шёпот:
– Домой…я буду дома,…батюшка говорил, когда время помереть настанет,…вернётся на седьмой день и придёт на Ильмень озеро. Может и ты придёшь?…Я буду ждать…А лучше забери меня к себе…забери,…не могу больше мучиться…своими руками на смерть тебя отправила…
– Анастасия!
– прошептал глубоко растроганный Пётр.
Он почувствовал, что может в любую минуту расплакаться. Слушая этот бред, он отчётливо осознал, насколько сильно страдала Анастасия. Его страдания были ничто перед ними. Он откинул одеяло с Анастасии и подхватив её на руки пошёл к камину. Возле камина Пётр, сжимая Анастасию в своих объятиях, опустился в кресло.
– Вот так и будет. Всегда будет. Клянусь тебе.
– Прошептал Пётр.
– Больше ни одной слезинки. Никаких страданий. Достаточно уже. Всю жизнь ты страдала…и сейчас по моей вине неизмеримо страдаешь. Если б я знал, если б я только знал…
Он крепче прижал Анастасию к груди, убаюкивая словно ребёнка. Потом поднялся и не отпуская её, взял одеяло с кровати. Вернувшись в кресло, он укутал босые ноги Анастасии и поближе придвинул кресло к огню.
– Родная моя, - шептал Петр, поглаживая рукой её разметавшиеся волосы, - родная…самая желанная моя. Вот так бы сидел всю жизнь и смотрел на твоё лицо. Ты ангел Анастасия, ангел, давший мне взамен минуты горя, столько радости и счастья…что я перестаю в них верить. Анастасия, милая жена моя!
Всю ночь Пётр держал в своих объятиях Анастасию и шептал ей слова, которые непрерывным потоком лились у него из души. Он так и заснул, сжимая её в своих объятиях. Огонь в камине почти погас, когда он снова услышал голос Анастасии.
– Пётр!
Пётр мгновенно открыл глаза. Снизу на него смотрели открытые глаза Анастасии, в которых светилось непередаваемое изумление и… робкая надежда.
– Пётр!
– едва слышно повторила Анастасия, - это правда ты?
– Я,- Пётр счастливо засмеялся, - знаешь, когда я вошёл в эту комнату, хотел сказать, те же самые слова, что ты сейчас произнесла…