Вам помогут святые покровители брака и семьи Петр и Феврония
Шрифт:
Житие не говорит, сколько именно прожили вместе супруги до того, как стали править Муромом. Может быть, год или два, а может, и десять лет. Но когда князь Павел скончался, благоверный князь Петр после брата своего «стал самодержцем в городе своем».
Как жили до этого Петр и Феврония, нам не сказано. Автор жития пишет, что жили они благочестиво. Но значит ли это, что жизнь их была безоблачной? Быть может, и так. Но брак не бывает без испытаний, и они начались – в тот час, когда Петр стал правителем Мурома. Потому что бояре, по наущению жен своих, не любили княгиню Февронию, потому что стала она княгиней не по происхождению своему; Бог же прославил ее ради доброго ее жития. Однажды кто-то из прислуживающих ей пришел к благоверному князю Петру и наговорил на нее: «Каждый раз, – говорил он, – окончив трапезу, не по чину из-за стола выходит: перед тем как встать, собирает в руку крошки, будто голодная!» И вот благоверный князь Петр, желая ее испытать, повелел, чтобы она пообедала с ним за одним столом. И когда кончился обед, она, по обычаю своему, собрала крошки в руку свою. Тогда князь Петр взял Февронию за руку и, разжав ее, увидел ладан благоухающий и фимиам. И с того дня он ее больше никогда не испытывал.
Зависть и сплетни погубили не один брак. Но погубили именно потому, что супруги не смогли им противостоять. Из повести мы знаем, что Петр испытал Февронию после того, как ему наговорили на нее. Значит ли это, что сердце его дрогнуло? Вовсе нет. Это испытание было не для него, а для людей – для того, чтобы раз и навсегда прекратить любые
Бойтесь малейшего начала непонимания или отчуждения. Вместо того, чтобы сдержаться, произносится неумное, неосторожное слово – и вот между двумя сердцами, которые до этого были одним целым, появилась маленькая трещинка, она ширится и ширится до тех пор, пока они не оказываются навеки оторванными друг от друга. Вы сказали что-то в спешке? Немедленно попросите прощения. У вас возникло какое-то непонимание? Неважно, чья это вина, не позволяйте ему ни на час оставаться между вами.
Из дневника Александры Федоровны Романовой
Как и многие девушки моего поколения, я мечтала выйти замуж за иностранца. Тогда границы только-только открылись, и мы получили возможность ездить куда угодно. На первом курсе института я по студенческому обмену попала в Германию, с тайной надеждой, что моя мечта о заграничном браке осуществится. Так и случилось: влюбился в меня аспирант-немец, ухаживал очень галантно, по-европейски, тем меня и покорил. Иоганну тогда всего-то было 25 лет, но в глазах семнадцатилетней девчонки он уже был совсем взрослым, зрелым мужчиной. Весной мне исполнилось восемнадцать, а летом мы поженились. Жили хорошо, я перевелась в немецкий университет, а он, закончив аспирантуру, стал там же преподавателем. Так что мы не расставались ни днем, ни ночью.
Пять лет мы прожили душа в душу. У нас родились дети, близнецы, мальчик и девочка. И когда им исполнился год, начались у нас с мужем разногласия. Я предлагала взять няню, чтобы у меня была возможность работать (мне как раз предложили место переводчика в русско-германской фирме). Иоганн же настаивал, чтобы я продолжала сидеть дома и воспитывать детей сама. А мне было это невыносимо! Я и так чувствовала себя одинокой в чужой стране. Мужа я любила, но общались-то мы на немецком языке! И все окружение – немцы, ни одной родной души… Конечно, когда родились дети, мне стало не до скуки, но прошел год, и стало ясно, что близняшки растут немцами, даже меня они называли не «мама», а «мами» – на немецкий манер. Это мне казалось просто ужасным! Да я и сама, кажется, начала забывать русский язык. И тут появляется возможность разговаривать на русском каждый день! И видеться с соотечественниками. Я все-таки настояла на своем: наняла няню, пошла работать. Но работа мне радости не принесла: переводить приходилось в основном документы, русские приезжали редко и со своими переводчиками. Я же день-деньской сидела за компьютером в окружении тех же немцев. Зарплата была, правда, приличная, но я понимала, что совершила ошибку, не послушав Иоганна. С тех пор, как я пошла работать, между мной и мужем как черная кошка пробежала. Он всем недоволен, меня в нем все раздражает… Раньше я все успевала сделать по дому, и обед приготовить, и убраться, и за детьми присмотреть. А теперь мы стали питаться кое-как, в доме вечный беспорядок, оба усталые, злые… Начались ссоры, скандалы… А потом случилось несчастье: няня дала малышам апельсиновый сок, а у них на него страшная аллергия. Дети попали в больницу, получилось – по моей вине. У нас и так с мужем отношения были натянутыми, а тут еще эта беда… Я боялась, что он обозлится совсем, но даже не подозревала, во что это выльется. Пока дети в больнице были, Иоганн мне ничего не говорил, не обвинял меня, даже казался каким-то заботливым, сочувствующим. А когда малыши поправились, он пригласил в дом адвоката и заговорил о разводе. Как сейчас помню этот страшный разговор… По словам адвоката выходило, что прав у меня никаких нет, дети останутся с мужем. А я должна быть благодарна, что меня не посадят в тюрьму: оказывается, я должна была ей не просто рассказать, что можно или нельзя давать детям, но и прописать это в контракте… В тот же день приехала свекровь и увезла близнецов. Муж уехал с ними, а я осталась дома одна. Я была в таком отчаянии, что даже плакать не могла. Просто ходила в прострации по дому, а потом, не в силах смотреть на пустые детские кроватки, игрушки, вышла на улицу и пошла, куда глаза глядят. Иду я по городу, мимо меня проносятся машины, люди куда-то спешат, а я ничего не вижу и не слышу. И вдруг сквозь эту тишину внутреннюю до меня донеслись несколько слов по-русски. Я словно от сна очнулась, догнала этих женщин, которые на русском говорили, остановила их и расплакалась. Ничего им сказать не могу, просто стою и рыдаю. А они, оказывается, шли в православный храм на вечернюю службу. И меня с собой взяли. Там мне дали воды, я успокоилась и всю службу просидела на скамеечке в притворе. А потом ко мне подошел священник и мы долго с ним разговаривали. Он меня утешил и дал бумажную иконку, объяснил, что это – святые Петр и Феврония Муромские, покровители брака и семьи. Еще дал молитву и сказал, чтобы я ее читала утром, днем и вечером. И я стала молиться – ничего не понимая из слов молитвы, но почему-то все время плакала, когда их читала.
Прошла неделя, от мужа – никаких известий, хотя он пообещал мне через адвоката прислать документы и вызов в суд. В воскресенье я пошла в церковь на утреннюю службу. И во время службы все Петра и Февронию вспоминала. А когда вернулась, вижу – перед домом стоит машина мужнина. И сам Иоганн на пороге меня встречает, что-то говорит, но я его не понимаю, только слышу, что наверху, в детской, кто-то возится и кричит… Я влетаю в детскую, обнимаю малышей, целую их, плачу… входит Иоганн, обнимает нас и сам плачет. Так вот и помирили нас Петр и Феврония. Стали мы с Иоганном в русский храм ходить, муж потом крестился, мы обвенчались. И мне на приходе дело нашлось: с маленькими детьми сидеть в игровой комнате, пока родители на Литургии. И своих малышей я с собой брала. Так они и выросли при церкви, и русский язык выучили. Так вот Петр и Феврония и семью нашу сохранили, и помогли детей вырастить русскими людьми.
Людмила, 33 года, Берлин
Терпение – лекарство против гнева и ненависти
Долгом в семье является бескорыстная любовь. Каждый должен забыть свое «я», посвятив себя другому. Каждый должен винить себя, а не другого, когда что-нибудь идет не так. Необходимы выдержка и терпение, нетерпение же может все испортить. Резкое слово может на месяцы замедлить слияние душ. С обеих сторон должно быть желание сделать брак счастливым и преодолеть все, что этому мешает. Самая сильная любовь больше всего нуждается в ежедневном ее укреплении. Более всего непростительна грубость именно в своем доме, по отношению к тем, кого мы любим.
Удерживайтесь от ссоры. Не ложитесь спать, затаив в душе чувство гнева. В семейной жизни не должно быть места гордости. Никогда не нужно тешить свое чувство оскорбленной гордости и скрупулезно высчитывать, кто именно должен просить прощения. Истинно любящие такой казуистикой не занимаются, они всегда готовы и уступить, и извиниться. Еще один секрет счастья в семейной жизни – это внимание друг к другу. Муж и жена должны постоянно оказывать друг другу знаки самого нежного внимания и любви. Счастье жизни составляется из отдельных минут, из маленьких, быстро забывающихся удовольствий от поцелуя, улыбки, доброго взгляда, сердечного комплимента и бесчисленных маленьких, но добрых мыслей и искренних чувств. Любви тоже нужен ее ежедневный хлеб.
Из дневника Александры Федоровны Романовой
Семья – крест житейский
Минуло немалое время, и вот однажды пришли к князю бояре его во гневе и говорят: «Княже, готовы мы все верно служить тебе и тебя самодержцем иметь, но не хотим, чтобы княгиня Феврония повелевала женами нашими. Если хочешь оставаться самодержцем, пусть будет у тебя другая княгиня. Феврония же, взяв богатства, сколько пожелает, пусть уходит куда захочет!» Блаженный же Петр, в обычае которого было ни на что не гневаться, с кротостью ответил: «Скажите об этом Февронии, послушаем, что она скажет».
Здесь, наконец, летописец открывает нам еще одну сторону князя Петра: оказывается, в его обычае было ни на что не гневаться. Это говорит о том, что не только его супруга Феврония обладала даром прозорливости. Петр тоже был провидцем, потому что человек, чье сердце освобождено от гнева, смотрит глубже и видит истинную сущность вещей. Именно потому что Петр эту сущность видел, он и позволил Февронии принимать решение самой.
Неистовые же бояре, потеряв стыд, задумали устроить пир. Стали пировать, и вот, когда опьянели, начали вести свои бесстыдные речи, словно псы лающие, отрицая Божий дар святой Февронии исцелять, которым Бог наградил ее и по смерти. И говорят они: «Госпожа княгиня Феврония! Весь город и бояре просят у тебя: дай нам, кого мы у тебя попросим!» Она же в ответ: «Возьмите, кого просите!» Они же, как едиными устами, промолвили: «Мы, госпожа, все хотим, чтобы князь Петр властвовал над нами, а жены наши не хотят, чтобы ты господствовала над ними. Взяв сколько тебе нужно богатств, уходи куда пожелаешь!» Тогда она сказала: «Обещала я вам, что, чего ни попросите – получите. Теперь я вам говорю: обещайте мне дать, кого я попрошу у вас». Они же, злодеи, обрадовались, не зная, что их ждет, и поклялись: «Что ни назовешь, то сразу беспрекословно получишь». Тогда она говорит: «Ничего иного не прошу, только супруга моего, князя Петра!» Они же ответили: «Если сам захочет, ни слова тебе не скажем». Враг помутил их разум – каждый подумал, что, если не будет князя Петра, придется ставить другого самодержца: а ведь в душе каждый из бояр надеялся самодержцем стать.
И снова, как и в юности, Феврония «просила князя себе». Но перед этим предложила боярам взять, кого они просят – прекрасно понимая, что взять они не могут, потому что взять можно лишь то, что является с тобой одним целым.
И блаженный князь Петр не захотел нарушить этой цельности, не захотел преступить Божиих заповедей ради царствования в жизни этой, он по Божьим заповедям жил, соблюдая их, как богогласный Матфей в своем Благовествовании вещает. Ведь сказано, что если кто прогонит жену свою, не обвиненную в прелюбодеянии, и женится на другой, тот сам прелюбодействует. Сей же блаженный князь по Евангелию поступил: пренебрег княжением своим, чтобы заповеди Божьей не нарушить.
Снова Петр приносит жертву ради любви. И теперь его жертва велика: ради Февронии он жертвует княжеством. А ведь это не только власть, это и благополучие людей, которыми он правил. И тем не менее, Петр приносит эту жертву, потому что понимает: нарушив целостность, он станет ущербным. И через эту ущербность в него может войти и грех, и болезнь, и любое преступление. Петр и Феврония являют нам пример евангельской любви, такой, о которой пишет Паисий Святогорец:
«Жена, говорит Евангелие, должна бояться мужа – то есть она должна его чтить. А муж должен любить жену. В любви присутствует уважение. В уважении присутствует любовь. То, что я люблю, я одновременно и чту. То, что я чту, я люблю. То есть любовь и почтение – это не разные вещи: это одно и то же. Однако люди уклоняются от этой гармонии Божией и не понимают смысла евангельских слов. Так муж, превратно истолковывая Евангелие, говорит жене: “Ты должна меня бояться!” Чудак-человек, да если бы она тебя боялась, она бы за тебя и замуж не пошла! А некоторые женщины говорят свое: “А почему это жена должна бояться мужа? Нет, такого я принять не могу. Что это еще за религия такая? Дискриминация!” Но посмотри, что говорит Священное Писание: “Нача́ло прему́дрости стра́х Госпо́день”. Страх Божий есть почтение к Богу, благоговение, духовная скромность. Этот страх приводит тебя к благоговейному трепету, это что-то священное. То равенство с мужчинами, к которому стремятся некоторые женщины, может быть оправдано лишь до какого-то предела. Сегодня женщины работают и участвуют в голосовании наравне с мужчинами. Поэтому они заразились каким-то нездоровым духом и думают, что равны с мужчинами во всем. Конечно, души мужчин и женщин одинаковы. Но если муж не любит жену, а жена не чтит мужа, то в семье возникает разлад.
Когда один из супругов любит другого, то, даже находясь вдали от него – если этого потребуют обстоятельства, – он все равно будет близко, потому что для любви Христовой не существует расстояний. Однако если, Боже упаси, между супругами нет любви, то они, даже находясь рядом, могут быть, по сути, друг от друга далеко. Поэтому каждый из супругов должен стараться всю свою жизнь сохранить любовь к другому, принося себя в жертву ради него».
Петр, обычно решительный, склонный к немедленному действию – от решения уклонился, передав его Февронии. А Феврония поступила еще мудрее: предоставила все решать боярам – если они выполнят ее условие. Какое же невероятное взаимопонимание было между князем и княгиней, если он с такой легкостью доверил ей их общую судьбу, а она рассудила так хитроумно, что остались довольны все: и она, и Петр, и бояре. В разнице характеров кроется божественная гармония
«Я не нахожу общего языка со своей женой! – жалуются мне некоторые мужья. – Мы совершенно разные по характеру! Она человек совершенно другого склада. Как же Бог допускает такие несуразицы? Неужели Он не мог устроить все таким образом, чтобы у супругов были одинаковые характеры, так, чтобы они могли жить духовно?» – «Неужели вы не понимаете, – отвечаю им я, – что в разнице характеров кроется божественная гармония? Разные характеры слагаются в гармонию. Представь, если бы и у тебя, и у твоей жены были одинаковые характеры! Да Боже упаси! Представь, что бы было, если бы, к примеру, и ты, и твоя жена легко приходили в негодование. Вы бы не оставили от вашего дома камня на камне! А если бы у обоих супругов были одинаково мягкие, кроткие характеры? Да вы бы спали на ходу! Если бы ни у тебя, ни у твоей жены нельзя было зимой выпросить снега – то вы бы, конечно, подходили друг к другу, но и пошли бы оба в адскую муку. А если бы оба были расточительными? Разве вы смогли бы вести домашнее хозяйство? Вы пустили бы ваше состояние на ветер, а дети остались бы под открытым небом».
Если тяжелый, своенравный человек найдет и жену себе под стать – такую, что хоть кол ей на голове теши, а она будет делать по-своему, – то они, конечно, друг другу подойдут. Разве не так? Однако через день совместной жизни они вцепятся друг другу в волосы! Поэтому смотри, как все устраивает Бог: Он делает так, чтобы хороший, добрый человек вступил в брак со строптивым, и тогда второй из супругов сможет получить помощь, потому что изначально он мог быть расположен по-доброму, но в молодом возрасте мог увлечься злым.
Не бывает брака без испытания. И часто это испытание приходит извне, от людей посторонних. Брак Петра и Февронии подвергся испытанию со стороны бояр; но и родные, и близкие вполне могут разрушить брак, если кто-то попытается вмешаться в течение семейной жизни. В своей семье муж и жена могут достичь согласия, договориться о всяком деле. Даже там, где нет единства взглядов. Ведь самоотверженность обязательно присуща любви. Как принесенный от любви дар одинаково счастливит и того, кто дарит, и того, кто его получает, так уступчивость – дар своего согласия с милым – радует обоих супругов. Нередко семейное обсуждение привлекает внимание кого-нибудь из родных и близких. Чаще всего родителей. Здесь мамам и папам нужно быть очень осторожными, чтобы своим вмешательством не разрушить единомыслия в молодой семье.