Вампир по имени Клыкк и поцелуй Истины
Шрифт:
«Где счастливая страна петухов и курочек?
О, где счастливая страна петухов и курочек?»
Так Аттила добрался до моря.
Корабль уплывал из порта.
Аттила взлетел на мачту и прокукарекал:
«Отвезите меня в ту страну, где живут петухи и курицы!»
Но Капитан закричал: «Лови петуха! Нечего ехать зайцем!»
Корабельный Кок подкрался поближе
К Аттиле, сжимая в зубах огромный ножище.
Он подбирался все ближе и ближе,
Глаза
А взгляд их говорил: «Попался! Попался! Теперь-то я наемся!»
Аттила перелетал
С кормы коробля на нос
И с носа на корму.
Все бросились охотиться за ним.
Корабельный Кок крикнул: «Порубите лучку!» -
И тут…
Корабль налетел на риф!
Раздались крики: «На помощь!»
И корабль ушел под воду.
И там, где были прежде моряки,
Виднелись лишь акульи плавники.
А где же Аттила, отверженный петух?
А вот он - продрогший, вымокший
Плывет, нахохлившись, на коробке из-под яиц.
Но он не один.
Акулы выныривыют из воды, раскрывая зубастые пасти,
И жадностью горят их глазки-пуговки:
«Попался! Попался! Теперь мы наедимся!»
И тут волны расступились и со дна поднялся кит:
Глаза словно дырочки для шурупов,
Пасть словно ангар для самолетов.
И Аттила покатился, будто с горки -
Прямо киту в желудок.
В китовом чреве Аттилу кто-то окликнул:
Робинзон Крузо стоял у входа в хижину,
Которую построил на китовой печени.
«Эй, кто там! Милости просим!» - прокричал Крузо.
«Вот об этом я и мечтал: чудненький будильник!»
Наступило утро, первые лучи солнца
проникли в раскрытую пасть кита,
И Аттила прокукарекал в гулком нутре:
«Кук-кар-рекууу!!
О, где счастливая страна петухов и курочек?»
И Крузо отправился ловить макрель себе на завтрак.
«Вот это жизнь, - сказал Крузо, - Спой-ка еще».
И Аттила пропел:
«О, где счастливая страна петухов и курочек?»
Но ему стало так жаль себя, что он раскис и заплакал.
Так что Крузо допел сам:
«Где-то за морями,
очень далеко…»
Но вот - кит попал в водоворот.
Огромная воронка, качаясь, поднялась над морем
И превратилась в смерч.
Водяной вихрь кружился, плясал,
А внутри него, высоко над морем
Кружился кит вместе с бутылками и пробками.
Аттилу выбросило из китова нутра,
И он тоже стал кружиться над морем
В
Вместе с китом, бутылками и пробками.
Они кружились
Над островом крабов,
И над островом обезьян -
Все медленней и медленней…
И вот, смерчь утомился,
И Аттила упал на Остров Призраков
На самом краю света.
Толпа испуганных призраков обступила Аттилу.
Аттила, потрясенный, глядел на призраков.
Сонмы привидений, трепетавших как листья на ветру,
Прокричали: «К нам бог спустился!»
(Они были простодушны.)
«Это бог, - кричали они, - сошедший с Неба!
В одеянии для полета! Глядите, какие цвета!
Будь нашим Царем, о бог, будь нашим Царем!»
Наивные призраки ведать не ведали, что такое петух.
Но Аттила-то знал, что такое призрак,
И перышки его шевелились от ужаса.
И тут он вспомнил: призраки боятся петушиного крика.
И он прокукарекал: Кук-кар-рекууу!!!
Это сработало.
Призраков как ветром сдуло:
Кружась, будто клочья тумана, они исчезли в земляных норах.
Аттила был потрясен несказанно.
Привидения меж тем выбирались потихоньку,
Заткнув уши пальцами.
«О, не кукарекай на нас ужасным кукареком.
Будь нашим Царем.
Веди нас в бой с врагами.
Страшный звук твоего горна обратит вспять наших врагов».
«И правда, - ответил Аттила, - я боец.
А кто ваши враги? Тоже призраки, как и вы?»
«Наши враги, - ответили призраки, - наши враги – вампиры».
«Вампиры?!» – вскричал Аттила.
«Вампиры!
– вскричали призраки.
Веди нас в бой с вампирами!»
И вот, флотилия кораблей-призраков, битком набитых привидениями, выходит в открытое море,
И на флагманском корабле плывет Аттила.
А вампиры притаились и ждут их.
На Острове Вампиров черным черно от вампиров.
Вампиры гроздьями висят на деревьях.
Их глаза светятся, будто огни ночного города,
И в свете глаз поблескивают клыки.
Вампиры поджидают армию Призраков.
Аттила - секретное оружие Призраков.
Он взлетает в воздух
И камнем падает в черноту вампиров
С криком: «Кук-кар-рекууу!!»
Этот крик для вампиров - мука.
Взвыв как тысячи волков, они взметнулись в небо,
Словно черная скатерть, сдернутая со стола,
И исчезли в жерле потухшего вулкана,