Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2
Шрифт:
— Ах, эти слухи о намерении демонов нас уничтожить, — в голосе Андроника прозвучала снисходительность.
— Это не слухи! — отрезала я.
В тусклых глазах Андроника зажёгся едва заметный огонёк, Эдред глухо зарычал. Но Андроник даже не глянул в его сторону и коротко, будто домашнему псу, бросил:
— Замолчи.
Почему-то меня это задело. Успокаивающе, почти ласково, я посмотрела на Эдреда и холодно пояснила, обращаясь к Андронику:
— Ты, наверное, слышал о людях, заключивших сделку с демоном — их тень покорёжена, как если бы с неё живьём сняли кожу. В последнее время эти твари зачем-то выслеживают бессмертных и буквально предлагают себя в качестве жертв. Если это не кажется тебе странным, можешь и дальше считать весть о надвигающейся угрозе слухом.
Кивнув на прощанье Эдреду, я решительно отступила в темноту.
— Я не привык навязывать своё общество, — церемонно заявил Андроник. — Но твои слова меня заинтересовали — я узнаю об этом больше. Если захочешь меня навестить…
Молниеносным движением он оказался рядом со мной, а Эдред с такой же молниеносной стремительностью снова очутился между нами. Глаза Андроника из сонливо-томных стали жалящими, голос снизился до шёпота:
— Отойди в сторону.
Зубы Эдреда беззвучно оскалились, но он повиновался, правда, отступил только на шаг. Андроник протянул мне визитную карточку. Брать карточку из его рук было рискованно — одно неточное движение и он догадается, что ко мне невозможно прикоснуться. Поэтому я только покосилась на карточку и вежливо улыбнулась:
— Спасибо, я запомнила адрес.
— Тогда до встречи, — и на площади остались только Эдред и я.
Повернувшись к Эдреду, я застыла с открытым ртом: он смотрел на меня с такой горечью и тоской, словно мне только что вынесли смертный приговор.
— Эдред… — неуверенно начала я. — Если вы с ним не ладите, это не значит, что…
— Ты не понимаешь! Я вырос вдали от христианских учений, и о дьяволе долгое время имел очень смутное представление. Но я узнал его, когда встретил Андроника. И ты вызвала его интерес. Теперь он не оставит тебя, пока не…
— Пока не что? — переспросила я, видя, что продолжать он не собирается.
Взгляд Эдреда из мрачного стал жалобным.
— Пока не погубит…
— С чего ему меня губить?
— Потому что он не умеет по-другому. Он губит всё, к чему прикасается. А прикоснуться к тебе теперь станет его целью.
Слова Эдреда прозвучали как зловещее пророчество, но я постаралась обратить всё в шутку.
— Ты же знаешь — прикоснуться ко мне не так просто, — я потрясла запястьем, на котором обычно носила часы Винсента.
— Я не об этом. Он — что-то вроде коллекционера, только коллекционирует не предметы. Это трудно объяснить, но ты и сама скоро поймёшь.
— Я-то думала, ты попытаешься убедить меня держаться от него подальше.
— В этом нет смысла. Чем больше ты будешь его избегать, тем чаще будешь с ним сталкиваться…
Эдред вдруг замолчал, губы болезненно скривились.
— Ты ведь не перестанешь видеться со мной?
Я недоумённо вскинула брови, но тут же поняла: только пока я находилась рядом с Эдредом, Андроник мог "отслеживать" мои перемещения. Если, конечно, он вообще намеревался это делать.
— Мы можем встречаться только в нашем мире, — настойчиво продолжал Эдред. — Там он не чувствует моего присутствия…
В последнее время я действительно проводила с Эдредом больше времени, чем когда-либо собиралась, и вроде бы к нему даже привыкла. Научившись абстрагироваться от того, чем он занимался в свой досуг, я практически перестала испытывать отвращение от его присутствия, говорила с ним вполне дружелюбно и уже не задумывалась о том, что веду беседу с полувменяемым садистом. Но дальше этого наше общение не пошло бы и через несколько веков, и Эдред наверняка это знал, поэтому его рвение "продолжать видеться" было мне непонятно.
— Всё хотела тебя спросить: что тебе, собственно, с этих встреч?
Эдред потупился, как если бы давно ожидал вопрос, но так и не придумал, что на него ответить.
— Разве и так не понятно?
— Если честно, нет. Ты, конечно, можешь попытаться убедить меня, что всё дело в моём обществе и захватывающих разговорах, которые мы никогда не вели, но я не поверю.
— И не надо. Какую-то причину ты ведь для себя определила. Так зачем мне тебя переубеждать?
Меня удивила подобная ловкость в увиливании от ответа, и невольно вспомнились слова Акеми, отмечавшей ум Эдреда. Так, может, она скажет что-то полезное и об Андронике? Величавый вампир вызвал у меня довольно противоречивые эмоции, и в окончательной оценке я не хотела ограничиваться только предубеждённостью Эдреда.
Услышав имя Андроника, Лодовико многозначительно поднял брови:
— Ты многое выиграешь, если привлечёшь эту лису на свою сторону, piccolina. Он хитёр, как дьявол, ещё более беспринципен, но, как союзник, просто бесценен.
— Интересное сочетание.
— Он — интриган до мозга костей. Но, если решит помочь…
— Именно, — вставила молчавшая до того Акеми. — Если решит. Не возлагай на него слишком больших надежд. Андроник — наблюдатель и вмешивается во что-либо крайне редко.
— Если она нашла общий язык даже с безумным протеже, возможно, ей удастся убедить и более разумного наставника, — ухмыльнулся Лодовико.
— Попытайся, — пожала плечами Акеми. — Но будь осторожна. Андроник — не из тех, кому стоит доверять.
— Покажи хотя бы одного, кому можно, amore, — Лодовико ласково потрепал Акеми по щеке. — Лично я никогда не доверюсь никому, кроме тебя.
Ответив полной обожания улыбкой, Акеми положила голову ему на плечо. При виде этой идиллии у меня защемило в груди, и до безумия захотелось увидеть Доминика. Дом Акеми я покинула с такой поспешностью, словно за мной гнались гончие ада. К счастью, Доминик был в нашем мире, и я вихрем бросилась ему на шею, стараясь не думать о том, какое впечатление это произведёт на находившегося там же Винсента. Доминика ощущения Винсента волновали ещё меньше. Стиснув в объятиях, он жадно впился в мои губы и прошептал сквозь поцелуй:
— Что случилось?
— Соскучилась…
Я не сразу поняла, что мы перенеслись в другое измерение, не заметила, как с меня слетела одежда… Лишь спустя какое-то время, немного придя в себя, сконфуженно посмотрела на Доминика и пробормотала:
— Ты был занят. Я даже не спросила…
Губы Доминика не дали закончить фразу.
— Чем бы ни был занят, я всего лишь коротаю время до встречи с тобой, моя любовь…
Нам ещё долго не удавалось начать связный разговор. И, уже начатый, он то и дело прерывался поцелуями и признаниями, не имевшими никакого отношения к теме, которую я пыталась обсудить.