Вампиры Восточной Европы

Волков Александр Владимирович

Эти любят кусать, Кровь людскую сосать. Клеопатра — царица (В книгах так говорится) Только смерти ждала, Как младенцу, дала Грудь змее кровожадной, Чтобы гад беспощадный Кровь царицыну пил, Смерть ее торопил [51] .

С подачи Клеопатры змею накрепко привязали к женской груди, а питие крови заслонило вливание яда в тело жертвы. Правда, сосет змей преимущественно молоко, но ведь в молоке содержится менструальная кровь. В результате с женщиной случается

та же история, что и с жертвой вампира. В романском искусстве грешница Луксурия, наследница архаической богини со змеями, выкармливает грудью двух змей. Дама из «Римских деяний», в чью грудь впиваются змеи, быстро испускает дух. В сербской песне царица Милица, к которой летает змей, «невесела, бледна». Русская баба, встречающаяся по ночам с огненным змеем, «худеет, бледнеет, чахнет, болеет, теряет жизненные силы, становится замкнутой, молчаливой и умирает или находит способ избавиться от вредоносного любовника» (Л.Н. Виноградова).

51

Пер. В. Микушевича.

Смерть Клеопатры. Картина К. Виньона (1650). Кажется, что острый язык змеи прокалывает человеческую кожу. Вскоре такой язык появится у вампира.

* * *

Из каких побуждений человек пьет кровь ближнего своего? Все случаи пития крови акцептором можно условно поделить на те, что предполагают согласие донора, и те, что связаны с насилием над ним [52] . При первом условии кровь исполняет функцию жизни, при втором она может нести смерть или осуществлять связь с миром мертвых.

52

Насилие над акцептором (туземцы арунта) или его неосведомленность (кровь убитых детей для отца, менструальная кровь для мужчины) встречаются довольно редко.

Обычно человек неохотно делится своей кровью. Поэтому среди кровопийц преобладают насильники. Добровольно поят кровью родители детей, побратим побратима, товарищ товарища — все они заботятся о душевном (кровном) сродстве, о солидарности душ.

Кровь мертвеца воздействует на психику античного кровопийцы и его врага на поле боя. Питие крови не всегда дает ожидаемый результат, и впоследствии от него отказываются, чтобы не обезуметь и не уподобиться мертвецу. Лишь на исходе Средневековья эта кровь перестает внушать страх: убийца лижет кровь убитого, эпилептик пьет кровь казненного и т. п. В монстра превращается человек, отваживающийся напиться собственной крови, но медики дозволяют это средство.

Напоив своей кровью инородные сущности, ведьма и колдун сталкиваются с необходимостью возместить утрату и пополнить запасы «корма». Особый смак состоит в том, чтобы выпить кровь еще живого человека, но грань между жизнью и смертью очень зыбка. Кровопийцы с того света привыкли к крови жертв, и их служители поневоле должны пить кровь мертвеца.

В сфере медицины нарушаются почти все религиозные и мифологические запреты на кровь. В погоне за жизнью, заключенной в крови, больной забывает о ее смертоносной функции. Показательно сходство между легендарными тиранами древности и страдальцами XIX столетия. Все они озабочены физическим здоровьем, не служат никаким духам, не занимаются «кормежкой». Позабыв о содержащейся в крови душе, они преследуют сугубо практические цели или потакают собственным страстям. В результате такой, с позволения сказать, охотник за кровью превращается в заурядного насильника, которого тошнит от крови, но который все-таки пьет ее, потому что «так делают вампиры». Попытки придать Дракуле и Кровавой Графине статус колдунов, а Жилю де Рэ — статус кровопийцы успехом не увенчались. Их «дьявольская» репутация обуславливается массовыми убийствами, а не питием крови.

О животных мы побеседовали лишь для того, чтобы убедиться в их незначительном участии в истории вампиризма. В вышеприведенном перечне кровососов ни одно животное не превалирует, и, к разочарованию поклонников тотема, должен заметить, что, скорее всего, животные переняли любовь к крови у духов (это касается и змея, схожего с прочими демоническими любовниками).

Мифологическое животное выступает как объект для атаки кровопийцы или как средство для его маскировки. В то же время ряд повадок кровососов из мира зоологии был усвоен вампиром XIX–XX вв.

ЧАСТЬ III

УПЫРЬ

Вампир древности

ы явились свидетелями многовековой тяги различных существ к крови — загадочной субстанции, наделенной мощнейшим потенциалом. Охочи до крови и духи, обитающие на горних высотах, в подземных глубинах, на грешной земле, и люди, поклоняющиеся, прислуживающие духам, защищающиеся от них или погруженные в заботы о себе самих. Триста лет назад в пеструю компанию кровопийц затесалось существо, окрещенное упырем (вампиром), чья неуемная жажда крови постепенно вознесла его над всеми. Оно успело побывать в роли живого духа и мертвого человека, пока, наконец, в наши дни не заняло место среди граждан цивилизованного мира.

Мы будем пользоваться собранной информацией о крови и кровопийцах и уделим пристальное внимание остальным свойствам упыря. Их немало выявилось за три минувших столетия, и они затмили само питие крови. Одному из этих свойств даже пришлось посвятить четвертый раздел.

Такой заголовок не совсем корректен. Кем был русский упырь, неизвестно, а вампира обозвали вампиром в XVIII в. Но ряд кровососущих монстров мы вправе считать предками восточноевропейского персонажа, и именно в ранге таковых они описаны в литературе о вампирах. Это не люди и не животные, а духи, которым не воздавались божественные почести и не приносились жертвы, как древним богам и русским упырям, но которые сами нападали на человека, чтобы заполучить его кровь.

Царица ночи. Месопотамский рельеф из Британского музея (1800–1750 до н. э.). По одной из версий, на нем изображена Лилит.

Древний Вавилон, Китай, Индия, Древняя Греция и Рим — все они знали о демонических существах, пьющих кровь. Шумерам были знакомы эдимму — бестелесные призраки, высасывающие жизнь из спящего человека, и кровососущие акшары, которые скитались в темноте, убивали новорожденных младенцев и беременных женщин. Их позднейшими аналогами стали духи Лилу, Лилиту и Ардат Лили, давшие имя злому женскому демону Лилит, чей образ был усвоен иудейской демонологией.

Наведение порчи на младенцев, питие их крови и высасывание мозга из костей — древнейшее из занятий Лилит, описанной в Талмуде как волосатое (Эрубин 18б) и крылатое (Нидда 24б) существо. Большое значение иудеи придавали каббалистическим заговорам для рожениц, защищающим их от нападения демона. Один из популярнейших заговоров рассказывал о святом, заставившем Лилит назвать все свои девять имен и поклясться, что она не повредит роженице и младенцу, если увидит эти имена в доме (в форме амулета или письменного заклинания).

Лилит подозревалась также в охоте за мужчинами, чью кровь она, однако, не пила, а совокуплялась с ними, чтобы родить от них детей. Впоследствии получила развитие легенда о первой жене Адама по имени Лилит, и демон обрел облик прекрасной, соблазнительной женщины. В эпоху Возрождения популярностью пользовались многочисленные рассказы о любовных похождениях Лилит. Она соблазнила бедняка из Вормса, прикинувшись царицей Савской, и заморочила голову каббалисту Иосифу делла Рейна.

Древнекитайские цзян ши («окостеневшие, неподвижные трупы»), демоны-мертвецы, пожирающие людей, угодили в число кровопийц недавно. Мариньи возводит их к VI в. до н. э., но Де Гроот, заслуживающий большего доверия, говорит, что до XVIII в. ни один китайский текст не упоминает о цзян ши как об охотниках за человеческой кровью. Ученый приводит случай из сборника «Цзы бу юй». Описанный в нем цзян ши выбирается из могилы, летает по воздуху, похищает и съедает маленьких детей. Звон колоколов, не прерывающийся ни на минуту, заставляет демона кружиться вокруг своей могилы. С наступлением утра он падает на землю обессиленный, а крестьяне подбирают его и сжигают. Цзян ши наделены способностью превращаться в волков.