Ванечка
Шрифт:
Надя на ходу спросила:
– Откуда вы всех знаете?
– Это мои клиенты, – ответил он через плечо и остановился перед длинным шведским столом.
Как писал когда-то Виктор Шкловский, на столе еды было столько, сколько съесть нельзя. Во всяком случае, Надя такое видела впервые. Блюда с овощными, мясными и рыбными салатами стояли меж высоких ваз с заморскими фруктами и противнями с запеченными осетрами, копчеными угрями и молочными поросятами.
– Та-ак… – недовольно протянул Кибицкий. – А устрицы уже
– Виски? – спросил бармен.
– Со льдом…
С бокалом виски Кибицкий вернулся к Наде и наклонился к ее уху, чтобы перекричать шум:
– Что ты пьешь?
– Я не пью.
Кибицкий посмотрел на ее тарелку. Там – скромненько – лежала какая-то морская мелочь и ложка салата. Он возмутился:
– Да что ты?! Дай сюда!
Отнял тарелку и положил все подряд – большие куски запеченного осетра, креветки, крабовый салат и прочие морские деликатесы.
– Не надо! – крикнула Надя через шум. – Я не голодная…
– Еще бы! Если я сплю шесть часов, я встаю абсолютно сытый! Идем! Нужно место найти…
Надя озадаченно последовала за ним, так и не поняв – это он над ней издевается или просто шутит.
Администратор ресторана преградил им путь:
– Павел Антонович, я же вам столик держу!
– Правда? Спасибо!
Через минуту, сидя за столиком, Надя уже уплетала за обе щеки, Кибицкий, сидя напротив, смотрел на нее с улыбкой. Кто-то из знаменитых, проходя, положил ему руку на плечо:
– Паша, ты сбросил ГКО?
– И не собираюсь!
– Но имей в виду – французы уже сбежали с нашего рынка!
– Так это ж французы! – И Кибицкий подмигнул Наде: – Они от нас всегда драпали!
– И немцы ушли!
– А немцы тем более!
– А если серьезно? – спросил знаменитый.
– Я вчера был у Дубинина, – ответил Кибицкий. – Он сказал, что будет держать рубль за счет золотого запаса. А золота у нас!..
Тут еще одна теледива хмельно наклонилась к Кибицкому, соблазнительно открывая перед ним полную перспективу своего глубокого декольте.
– Пал Антоныч, вы знаете, как я вас люблю?!
– Еще нет…
– Безумно! – призналась теледива и сказала еще интимнее, с грудным придыханием: – И поэтому – между нами: рубль не грохнется? Я могу спать спокойно?
– Смотря с кем. Кто у тебя сейчас?
– Фу, какой вы противный! – И теледива подняла глаза на Надю: – Девушка, бросьте его!
Администратор принес Наде высокий бокал яблочного сока, а Кибицкому розетку с жюльеном.
– Павел Антонович, там Борис Немцов спрашивает, нельзя ли вас отвлечь на минутку.
– Боюсь, что нет. Я с дамой.
– Да вы идите, чего там! – сказала Надя.
– Ты разрешаешь?
– Угу, – ответила она с полным ртом.
– Спасибо. Тогда я сейчас…
Кибицкий ушел и действительно вскоре вернулся, пробираясь через толпу. Вырвавшись из очередных объятий каких-то полузнаменитых красоток и отпивая из своего бокала, подошел к столику. Надя сидела над опустевшей тарелкой, старательно вытирала ее хлебом…
Кибицкий, уже хмельной, сел рядом.
Проходивший мимо мужчина несильно хлопнул его по плечу, Кибицкий удержал его за руку, усадил за свой стол.
– Знакомься, Ян. Это Надя, будущая звезда экрана. А это Ян, хозяин самого крупного книжного издательства. Мы с ним знаешь как начинали? В Риге на улице книгами торговали. В восемьдесят пятом, студентами, ага! Приезжали в Москву, покупали четыре чемодана книг и везли в Ригу. И однажды в поезде – ты не поверишь! – ночью… Ты помнишь, Ян? Ночью, Надя, мы с ним спим в общем вагоне. И я слышу сквозь сон, как кто-то с меня сапоги снимает…
– И с меня… – сказал Ян.
– Так, дернет чуть-чуть и уходит… – продолжал Кибицкий.
– И с меня… – сказал Ян.
– А через пару минут – опять чуть дернет и уходит…
– И с меня… – сказал Ян.
– А мы с Яном после армии еще в кирзе ходили, – объяснил Кибицкий. – Ну, я лежу, думаю: ладно! Сейчас он снимет с меня сапоги, я встану и как ему врежу!..
– И я… – сказал Ян.
– Но когда этот вор снял с меня сапоги до половины…
– И с меня…
– Поезд останавливается, этот мужик вдруг хватает два наших самых больших чемодана и – к выходу!
– Мы вскакиваем… – сказал Ян.
– Подожди! – перебил Кибицкий. – Мы вскакиваем, а бежать не можем – ноги в голенищах! Представляешь? Два идиота, сапоги на ногах болтаются! А вор с нашими чемоданами спрыгивает себе на станции, и поезд отправляется!..
Надя невольно разулыбалась, представив себе эту картину.
– Но самое смешное не это! – сказал Кибицкий. – Самое смешное, я думаю, было, когда он притащил эти чемоданы домой, открыл, а там – сплошной Майкл Крайтон! Полное собрание сочинений!
Надя засмеялась, а Кибицкий допил свое виски и продолжил, все больше хмелея:
– Так мы начинали. Учились на инженеров, а теперь у Яна издательство, у меня банк. Я Гобсек. Кровосос. «Кровососы и мародеры! Верните зарплату шахтерам!»
– Как мама? – спросил у него Ян.
– Мама лежит. – Кибицкий повернулся к пробиравшемуся через толпу официанту с подносом.
– У него мама парализована, – объяснил Наде Ян.
Кибицкий снял с подноса бокал с виски и сказал Яну:
– Слушай, Немцов мне сейчас сказал: спокойно, никакой девальвации не будет, всё под контролем! Но… Посмотри на этих людей. Не дай Бог, завтра что-то случится, они меня зарежут. И ты, кстати, тоже… – И Наде: – Ну, выпей что-нибудь. С нами, с буржуями. Давай я тебе наливку возьму. Тут знаешь какая наливка?! Антон сам делает!