Ванька-ротный
Шрифт:
— Ты куда? — испуганно прохрипел Петя… Развернуться головой к выходу я не мог. Я стал пятиться задом по узкому ходу к выходу. Когда я повернул голову и посмотрел вверх, я от ужаса содрогнулся. С вершины стога ровным фронтом вниз по стене к земле быстро спускалось яркое пламя. Я не просто пламя, а бегущий, как порох, огонь, по сухой льняной костре. Немецкие пикировщики с ревом неслись к земле, делая второй заход над нашими стогами. От всего увиденного я перестал дышать. Мне нужно было крикнуть политруку, а у меня сперло дыхание.
— Горим, политрук! — крикнул я, выдавив воздух из лёгких и сделав над собой усилие.
— Заживо сгоришь! Я бегу! — крикнул я на ходу.
Промедли я ещё одну минуту, и мы с политруком сгорели бы во льне. Я бросился бежать через открытое пространство. Бомбы сыпались, рвались вокруг, перед лицом визжали осколки. Взрывы взметали комья земли то впереди, то слева, то справа. Я метался из стороны в сторону, стараясь уклониться от прямого попадания бомб. Вот тень пикировщика скользнула надо мной, и "Юнкерс" с ревом бросился вниз, пуская бомбы. Еще раз я рванулся в сторону, бомбы в нескольких метрах одна за другой разорвались справа.
Когда смотришь вверх на падающие бомбы, то кажется, что все они летят на тебя. В этом случае нужно смотреть не на бомбы, а на положение летящего самолета, который их сбрасывает. По положению фюзеляжа можно точно определить линию, по которой они пойдут, и где будут падать. Я мельком взглянул на самолёт и рванулся в сторону.
Политрук бежал сзади меня. Под грохот разрывов мы пробежали открытое пространство. Впереди стоял полыхающий дом. Я забежал за него. Высокое пламя и облако черного дыма мешало летчикам увидеть направление, по которому мы побежали дальше. Петя очень нервничал, ерзал на месте.
— Лежи, не шевелись! — прикрикнул я на него, — По пустому месту бомбить не будут!
Лежа на земле я огляделся кругом. Мельница была вся в огне. Над домами и стогами взметнулось огромное пламя. К небу, крутясь и извиваясь черными клубами, поднимался огненный дым. Всё было охвачено огромным пожаром. Я взглянул вверх на бугор, в сторону Демидок. Там кружила стая немецких пикировщиков. Они образовали над деревней своеобразную карусель. Огромное кольцо из самолётов вращалось в высоте. Из этой карусели, срываясь по одному, самолеты пикировали к земле, бросая бомбы. Сбросив бомбы, самолёт стрелой взмывал вверх и тут же пристраивался снова к карусели. Я обратил внимание, что дома в деревне огнём не горели. Немец бомбил деревню только фугасными бомбами. Всполохи взрывов подбрасывали в небо куски кровли, целые бревна. Вверх летела щепа, пыль поднималась столбом, земля брызгала в разные стороны. Сбросив бомбы и постреляв вдоль улицы из пулемётов, самолёты вскинулись, облегченные, вверх, построились в цепь, помахали крыльями и удалились за город. Пикировщики "Ю-87" ушли, а вместо них в воздухе появился "костыль", самолёт-разведчик. Мы короткими перебежками, пригнувшись, перебежали в пулемётный окоп. Потом перешли в отрытую, для нас с Петром щель. Наконец, я почувствовал себя в полной безопасности.
"Ю-87" — пикирующий бомбардировщик "Junkers Ju-87", "Stuka".
Узкая щель — великая вещь! В нее просто так не попадешь. По размерам она мала и глубиной по пояс. По ширине она чуть шире твоих плечей. Сядешь в неё, согнешься, и тебе ни снаряды, ни бомбы теперь не страшны. Передохнув и обтерев пот с лица, я поднял к глазам бинокль, болтавшийся на ремне на шее, и осмотрелся кругом. Теперь мы с политруком сидели среди своих притихших солдат, а не скрывались неизвестно где. В бинокль было видно, что с двух направлений на нашу полковую оборону ползли немецкие танки. Отсюда, из открытой щели в бинокль их хорошо было видно. Я посмотрел в бинокль дальше льнозавода, там в открытом поле находилась траншея соседней роты. В бинокль было видно, как солдаты этой стрелковой роты забегали вдоль своей траншеи. И вот из-за бугра на траншею выполз немецкий танк. Н подошел к траншее метров на пятьдесят и остановился. Танк опустил ствол пушки и стал им водить вдоль траншеи. Солдаты в окопах притихли и затаились. Танк не стрелял.
Бежать и траншеи было поздно. Да и куда бежать? Убежишь в тыл, тебя же потом и расстреляют. Траншея была расположена вдоль линии фронта. Ходов сообщения для выхода в тыл из траншеи не было. Считали, что так лучше, солдаты не убегут. По открытому полю под пулями в тыл не побежишь. Вот они и не бежали. На этот раз бежать было некуда. Был строгий приказ генерала Березина "Ни шагу назад!". И солдаты стрелковой роты в панике назад не побежали. Они только ждали, когда командир и политрук роты выскочат из траншеи и убегут, спасая свои шкуры. И действительно, в этот момент две пригнувшиеся фигуры оторвались от траншеи и побежали |рысью| в тыл. Офицеров за отход отдавали под суд, а солдат просто в штрафные.
Немцы из танковой пушки не стреляли. Позади танка топтались до взвода немецких солдат. Обе стороны выжидали. Немцы выглядывали из-за стальных боков танка и тут же прятались назад. Было явно видно, что немецкая пехота в открытую идти вперед побаивается. Да что там идти, они из-за танка выглядывать боялись. Но обстановка в такой ситуации была напряжена. "Что будет дальше?" — подумал я. Кто выстрелит первый? Но выстрелов ни с той, ни с другой стороны пока не было. Время как бы остановилось. Вот из траншеи выскочили двое и, пригнувшись, побежали зигзагами по открытому полю к нам в тыл. Им удалось благополучно добежать и скрыться в низине. |Я вспомнил, что у нас в батальоне был мл. лейтенант, не то Мошанян, не то Шаишвили, командиром той самой стрелковой роты. По-видимому он и кто-то еще вместе с ним бежали в овраг.| Со льнозавода тоже метнулись две фигуры и скрылись за бугром.
Я перевел взгляд снова на дальнюю траншею. Над траншеей показалась фигура солдата с поднятыми руками вверх. Через некоторое время на бруствер поднялись еще двое. Немцы не стреляли. Они ждали. Теперь было ясно, что рота солдат, брошенная своими командирами, сдается в плен. Через некоторое время вся рота стояла наверху с поднятыми руками. Такое я видел впервые. Я машинально перевел бинокль и посмотрел в сторону подвала. К подвалу медленно подвигался немецкий танк. В бинокль было хорошо видно, как танк опустил ствол пушки вниз, и не дойдя с десяток метров до подвала, замер, повращал своей башней и повел стволом. |Ствол его оказался направленным точно в боковое окно подвала|. Немцы с винтовками наперевес и здесь держались сзади танка. И вот внизу лаза в окне мелькнула белая тряпица, и перед немецким танком появилась фигура солдата в серой шинели с поднятыми вверх руками. Взвод солдат, сидевший в подвале, сдался немцам. Не миновать бы мне немецкого плена, будь я там, в подвале вместе с солдатами. Деваться было некуда. Судьба и в этот раз |смилова| …….лась надо мной.
А здесь, на мельнице, стога, дома и сараи полыхали бешеным огнем. Кругом стояла такая жара, что голову высунуть из окопа было нельзя. К небу поднимались языки пламени и облака черного дыма. Кверху летела горящими яркими огнями льняная троста.
— Танки сюда не пойдут! — подумал я, — Они к огню даже не приблизятся. Посмотрим, что будет дальше, — решил я. Танк около подвала развернулся на месте, выполз на дорогу и отправился в Демидки. |Вот почему во время бомбежки деревню они не подожгли.| Один танк поднялся на бугор и встал у развилки дорог. Другой развернулся и пошел вдоль бугра на Демидки. Из деревни, как горох, в разные стороны побежали словяне. Их, правда, было немного, с десяток, не больше. Это те, кто уцелел после бомбежки, и кто прибежал в деревню, бросив роты. |Начальство на НП в этот день предусмотрительно не явилось|.
Комбат Ковалёв и его зам Козлов из деревни Журы рванули еще утром. Я позвонил в Журы еще до начала бомбежки, их там уже не было. Но кому из солдат придет в голову, что батальонное начальство их бросило.
Солдаты остались, командиры рот сбежали |, а их заместители, взяв ноги в руки, летели в тыл без оглядки.| Теперь в деревню вдоль бугра по дороге спокойно и не торопясь ползли два танка в сопровождении пехоты. В бинокль хорошо было видно, что среди немецких солдат один нес в руках рогатый пулемёт, а двое других следом за ним несли тяжёлые железные банки, набитые металлическими лентами и патронами.