Варан
Шрифт:
— Правда? — у Варана дух захватило. — Он человек или…
Подорожник разомкнул ладони — они были пусты. Набрал воздуха, будто собираясь сказать что-то важное, — и вдруг прислушался.
— Идут, — сказал негромко.
— Кто?
— Там, — Подорожник махнул рукой на северо-запад. — Они решили мою судьбу — и идут, чтобы посвятить меня… в детали.
— А как? — быстро спросил Варан. — Как они решили твою судьбу?
Подорожник бросился на балкон. Варан вытащил из кармана очки и поспешил следом; Подорожник стоял, опершись
— Ветер южный.
— Это плохо?
— Я ничего не чую… кроме того, что вопрос решен. Я не понимаю, в чью пользу.
— Опять повозка?
— Всадники. Трое или четверо.
— Мы должны как-то… подготовиться? — с беспокойством спросил Варан. — Может быть… оружие?
Подорожник криво улыбнулся:
— Спасибо.
— За что?
— Ты скрасил мне эти дни. Теперь уходи. Там, куда он смотрел, — на северо-западе — уже можно было различить четыре точки в зеленоватом небе.
— Я останусь, — сказал Варан.
Ни слова не говоря, маг вернулся в комнату, и Варан последовал за ним. Огненная бабочка все еще сидела посреди бумажной карты в районе Ночного Архипелага. Подорожник хлопнул в ладоши — ворвавшийся в комнату ветер подхватил насекомое и вынес в приоткрытые двери.
— Закрой, — устало сказал маг, усаживаясь в кресло. Варан плотно прикрыл дверь на балкон.
— Спрячься в углу за ширмой, — сказал Подорожник, оглаживая пальцем красный камень своего перстня. — Я встречу их наверху. Ты услышишь… Если я скажу «белое», значит, можешь выйти. Если я скажу «синее», значит… значит, сиди очень тихо, пока они… мы… не улетим. Тогда быстро спускайся вниз, и еще раз вниз, в поддонье… Вместе с Нилой. Да. Карту не забудь.
Варан оттянул уголок занавески; четыре точки висели посреди неба, и уже можно было различить мерное движение — взмахи крыльев.
— Я пошел, — сказал маг, не двигаясь с места.
— Еще есть время, — сказал Варан. Маг покачал головой:
— Нет времени. Маги могут быть подлецами, дураками… Нет такого закона, чтобы… магами рождались самые добрые, умные, кроткие… Но мир тянется к ним, как ваши магнитные рыбки тянутся носом к Малышке… Принести то, чего прежде не было. Я не смог… может, не успел.
Он поднялся. Зашел за ширму, Варан услышал шорох ткани и неожиданный громкий зевок. Маг вышел, облаченный в бело-серебристую хламиду до пола. Складки мягко перетекали с плеча на плечо, падали от пояса к ступням.
— Слушай… найди его. Найди и спроси, как он выбирает дома, где зажечь огонь и где сложить печку. И почему люди умирают. И куда они уходят после смерти…
Сполох взялся за поручни лестницы, ведущей вверх. Обернулся:
— И почему время нельзя повернуть… или остановить хотя бы на минуту. А там у тебя самого… поднакопится вопросов. Найди и спроси!
Окрылся люк. Варан зажмурился. Люк упал с основательным деревянным стуком, придавил краешек светлой хламиды. Приподнялся
Варан взял копию карты на ракушке. Спрятал в кожаную сумку на поясе. Вытащил. Спрятал за пазуху.
Снаружи зашумели крылья.
Варан поднялся к самому люку, прислонил ухо к теплому дереву и стал ждать.
Часть вторая
Глава первая
В этих краях небо обычно зеленое… А сегодня оно синее, как в сезон, правда… друзья мои? Варан уже знал, что это сон. Сейчас надо рвануться, переменить позу… резко перевести дыхание…
Над гладким слоем облаков летели четыре крыламы, с одной из них вдруг соскользнула человеческая фигура в длинном светлом одеянии. Полетела вниз головой. Зависла в воздухе, раскинув руки в парящем полете. Крыламы успели описать круг, а Варан успел подумать: вот оно. Ты врал, что не умеешь летать…
А потом летящий человек сорвался с невидимой опоры, перекувырнулся в воздухе и исчез в облаках…
Варан закашлялся и сел. Спавшая рядом Тюфа недовольно заворочалась.
Стояла такая темнота, что, казалось, неба не существовало вовсе. И полное безветрие; даже на вершине холма, где Варан с Тюфой устроились на ночь, воздух был стоячим и вязким.
Варан поднялся. Сон о гибели Подорожника навещал его раз в полгода и предшествовал, как правило, каким-то значительным событиям. Что именно предвещает сон, никогда не удавалось знать заранее, но одну его особенность Варан установил точно: заснуть потом не удается, как ни вертись.
Варан прошелся, разминая ноги. Сел на камень, положил подбородок на сплетенные пальцы, попытался сориентироваться по сторонам света. Они с Тюфой третий день шли на восход, не встречая человеческого жилья. Здесь не властен Император: трудно держать в подчинении страну, где расстояние меряется днями пути. Другой меры у местных жителей нет, да и зачем…
Варан моргнул. Нет, ему не показалось: на востоке, именно там, куда они шли, показался огонек. Крохотный, мерцающий, единственный огонь среди царства тьмы. Варан прикинул: меньше, чем полдня. Если растолкать Тюфу и выйти прямо сейчас — к завтраку, при добром стечении обстоятельств, могли бы добраться до людей…
Но придется ждать рассвета. У подножия холма — нехороший с виду ельник, вчера вечером Варан долго его разглядывал и советовался с Тюфой. Сошлись на том, что придется обходить, причем желательно — с утра, причем желательно — подальше. Если бы хоть сосновый бор… а то ельник… Умный — побережется.
Огонек мерцал.
Рано они встают. До рассвета еще пара часов, а уже засветили. Или тревога? Или кто-то болен?
— Сегодня узнаем, — сказал Варан вслух.
Неслышно подошла Тюфа. Положила морду на плечо. Засопела. Ухо сразу же сделалось горячим и мокрым.