Варфоломеевские ночи
Шрифт:
Дзержинский вскочил, как солдат революции и уже стал смотреть на входную дверь.
Подожди, Феликс. Ты немного устал, я по глазам вижу. Угостить царскую семью пролетарскими пулями, поручено Кацнельсону Свердлову, я только что вспомнил. Есть возможность снять с тебя это тяжелое бремя. Работай пока в подвале и чаще мой руки, а то за ногтями высвечивается застывшая, присохшая кровь буржуев, наших заклятых врагов. А Елизавету...дай команду и все дела...
Дзержинский отправился выполнять задание своего учителя...пока в подвале. Он в эту ночь расстрелял 55 безвинных и гордился этим.
А что касается Михаила Романова, его судьбы, он поручил другим головорезам. В
32
Вскоре к Ленину пожаловали уральские головорезы Голощекин Шая Ицкович - организатор убийства царской семьи и Юровский. Они предложили план ликвидации царской семьи и обещали привезти награбленное золото, бриллианты (они уже знали, что драгоценности спрятаны в корсетах царевен).
Ленин пожал каждому руку, но сказал:
– Я... знаете, я здесь не при чем. Вы зайдите к Свердлову, у него получите подробную инструкцию. Инструкция должна быть приведена в исполнение немедленно. Как только, как только все исполнится - доложить лично мне, хотя не мне, а Свердлову. Меня этот вопрос не интересует, я здесь не при чем. Меня это не интересует, но вы мне доложите лично. Лично меня это не интересует и запомните: я здесь ни при чем. Да и не хочу, чтоб потом, лет эдак через пятьсот, когда революция победит во всем мире, кто-то мог сказать: Ленин расстрелял царских непорочных дочерей и больного царевича Алексея. Я их расстреливать не буду. Не хочу и все тут. Ленин имеет право не хотеть. Ленин подвинул Бога и сам занял его место, этого скрыть нельзя, это очевидный факт, а факты - упрямая вещь. Это говорю я - вождь мировой революции. Но с царской семьей должно быть покончено в кратчайшие сроки. Царская семья угрожает революции.
– Ленин не мог успокоиться. Голос у него дрожал, слюна брызгала изо рта как у бешеной собаки. Он походил, шлепнул себя по лысине и не мог успокоился.
– Кстати, как там Польша - пала? Это архи важно. Нет еще? А где Бронштейн, жид проклятый? Он что - трус? Когда с царской семьей и этой монахиней будет покончено, доложите мне и только мне, хоть ночью, а потом Дзержинскому и этому, как его? а Кацнельсону- Муцельсону, а он уж доложит ЦК. Вы слышите? Муцельсону, будущему Свердлову.
– Так он уже Свердлов. И памятник ему воздвигнут, кажись...
невинно убиенные
Так быстро? Эх, каналья... А я? Медлю, хотя эта медлительность недопустима.
Царская семьи, согласно инструкции, исходившей из уст Ленина, предписывала покончить с поверженным царем и его домочадцами в общих чертах и все равно эта инструкция была ужасной, зверской, трусливой, жестокой, как сам вождь мировой революции.
Большевистские прихвостни тщательно скрывали этот бесчеловечный поступок своего вождя. Дескать, это Уральский совет решил, Ленин и не знал об этом, однако непосредственные исполнители казни Юровский и Голощекин, и некоторые другие братья по крови Ленина, те, кто непосредственно палил из браунинга, с гордостью рассказывали молодежи на различных собраниях, как это происходило. Убийцы не стеснялись в выражениях, но главного убийцу никто не вспоминал: главный убийца всегда был в тени.
***
Мешок с головами царя и его супруги и ценностями царевен в Москву доставил Юровский, Шая Голощекин, Войков (Вайнер Пинсух) Петр Лазаревич, Никулин и Ермаков.
Ленин не скрывал восторга, но распорядился произвести дезинфекцию, дабы можно было к ним прикоснуться.
– Товарищ Юровский, от имени революционных масс благодарю вас за своевременную и нужную работу. Вы свой долг выполнили перед пролетариатом и достойны всяческих наград. Но я думаю, товарищ Юровский, что вы и ваши товарищи теперь и не только теперь, но и в будущем сможете выступать перед массами и рассказывать, как все это было. Нашу молодежь необходимо приучать к жесткой революционной бдительности и подобным решениям. Надо, чтобы расстрелы узурпаторов стали нормой и даже достижением революционной молодежи. А то всякие демократы под прикрытием демократии талдычат о гуманизме. Гуманно только то, что революционно. А за ценности спасибо. Думал ли царь, когда вешал моего старшего брата, что я, то есть, мы расстреляем его наследника и всю его семью? Ан получилось, не так ли, комиссар Юровский?
– Владимир Ильич, мой заместитель Никулин все время скандалит с Ермаковым, кто больше выпустил пуль в царя и его дочерей, я даже не знаю, что с ними делать. Они и к вам рвутся, чтоб вы разрешили этот спор.
– Передайте им мою благодарность, они оба сделали великое историческое дело и их заслуга перед социалистической революцией неоценима.
Но два палача не успокоились. После многочисленных выступлений перед коллективами заводов и фабрик, перед учителями, молодежью о своем героическом подвиге (подлом убийстве) - ликвидации царской семьи, они уже, будучи дряхлыми стариками, с налитыми кровью глазами, затеяли судебную тяжбу - кто из них больше выпустил пуль.
Большевистская машина по перемалыванию костей к этому времени уже все кости перемолола и мозги отравила.
Това...ищ Кацнельсон! Почему так поздно? Ваши посланцы ни к черту не годятся, разберитесь немедленно и если это саботаж расстрелять...без суда и следствия. Чем больше мы расстреляем, тем лучше. Всякая революция делается на крови. Давайте ящик! Он тяжелый? Тогда ставьте на табуретку. Топор с вами? Нет топора? Почему, товарищ Кацнельсон? Это ревизионизм.
Да Владимир Ильич, не стоит. Ящик открывается. Этот замок сделан уральскими рабочими специально для вас по заказу выдающихся партийных деятелей Голощекина и Юровского. Сейчас он на замке, а ключ у Яши Юровского, он там, у парадной лестницы, хочет удостоиться чести лицезреть вас и рассказать, как он убивал царскую семью.
А еще кто там?
Лейба Бронштейн, Никулин и Голощекин.
Тогда зови.
Ленин взял ящик с головами царя и царицы, отнес на диван и припал к нему грудью. Он не заметил, как вошли три выдающиеся исторические личности, необразованные и жестокие убийцы, на совести которых уже было много убийств. Яша Юровский, Янкель Бронштейн и Никулин. Они стали за спиной гения, который приказал умертвить царскую семью и доставить головы в Москву в этом небольшом ящике, чтоб посмотреть Николаю Второму в мертвые глаза.
Ильич тихо стонал и временами что-то бормотал себе под нос. Головорезы стояли и улыбались, никто не решился произнести хоть один звук. Только Яша Кацнельсон (Свердлов), чьим именем будет назван Екатеринбург за заслуги в злодейском убийстве царя и его несовершеннолетних детей, вдруг захлопал в ладоши. Его поддержали остальные убийцы. Ленин запищал от восторга, оторвал руки от ящика и поднял их вверх. Аплодисменты усилились.
– Так вот, товарищи, все мы присутствуем..., короче, мы присутствуем при полной и окончательной победе над царизмом. Это исторический момент. Когда произойдет революция во всем мире, художники и писатели, такие как Максим Горький, будут писать о вас романы и рисовать портреты. Товарищ Юровский, ключ от ящика!