Вариант для криминала
Шрифт:
слова, постоянно теперь звучащие у него в голове: «Джон, ты меня слышишь? Джон! Я
больше так не могу. Я не могу быть твоей любовницей и не могу покинуть тебя. Что же ты
мне оставляешь, милый? Душевное одиночество или неформальное сожительство? Что из
этих двух положений?» Джон шутил, целовал ее влажное лицо, долго ласкал, отвлекая
Мону на другие темы и, когда это не помогало, принимался убеждать, что со временем она
об этом пожалеет, а он не вынесет,
не хотела слушать никакие его трезвые и логические доводы, ее эти знакомые слова
раздражали, она снова расстраивалась, и тогда Джон вынужден был признать бессилие
своего искусства по ухаживанию за женщинами. В результате Мона жалела его, говорила,
что он не прав, что он любому молодому даст фору на много миль вперед, а заканчивалось
все, как и всегда – ничем.
Джон стоял у открытой двери и смотрел на безумно дорогой силуэт до мелочей. И она
почувствовала его взгляд, и он это понял. Медленно поворачиваясь, Мона уже улыбалась,
на глаза наплывали слезы. Вообще, она такая плаксивая! Когда речь шла о любви… Даже
по телевизору, глядя на что-то сентиментальное, еле сдерживалась. И сейчас Мона не
выдержала, бросилась ему на шею. И он сгреб ее в охапку.
– Я хотела на тебя обидеться, – шептала она ему на ухо она, – но не смогла. Ты
проходимец. Не смогла. Мне казалось, что наше прошлое теперь никогда не вернется,
Джон. Ты представляешь, дорогой, какая я дура! Такое подумать! Правда, я дура?
Джон легонько отстранил ее от себя и сказал с грустью:
– Милая, ты права. Прошлое теперь никогда не вернется.
Мона вдруг опомнилась, отпустила Джона. Помолчав, сказала растерянно:
– Я так и знала, что это произойдет.
– Ну да, это и должно было произойти, Мона. Разве непонятно?
Мона посмотрела в сторону окна пустыми глазами и проговорила отрешенно:
– Но я все равно тебя люблю, Джон. И всегда буду любить…
Джон развел руками и сказал с сожалением:
– В том-то и проблема, что и я тебя люблю. Так что ты уж извини, но придется нам это
узаконить, дорогая.
Мона молча соображала. А Джон сдержанно ухмылялся и ждал. Тогда она сжала свои
маленькие кулачки, подняла их над головой и закричала:
– Джон! Свинья ты такая! Ты опять со своими шуточками!
– Какие могут быть шуточки? Хорошие шуточки! Завтра же завершим это грязное дело.
Завтра же!
85
Мона завизжала, как девочка, и снова повисла у него на шее. Эти его несерьезные игры
в серьезных делах она тайно любила и легко поддавалась им, наивно веря в их реальность.
На этот раз она знала – реальность
На шум к ним спешили по коридору работники отдела. Сообразив, что будет, застигнут
на горячем, Джон освободился от объятий Моны и, показывая на нее прибежавшим
коллегам, с возмущением жаловался:
– Ну, представляете, господа! Не хочет выходить за меня. Какая наглость, господа! Это
за меня, за такого парня!
Иллюзия явления
Когда Джеймс Норрис в сопровождении двух полицейских входил в комнату опроса
полицейского управления, Майкл в редакции дописывал на машинке последние строчки
своего романа «Уникальное убийство». Что-то заставило его обернуться к входной двери,
и он увидел направляющегося к нему высокого худощавого светловолосого мужчину.
Первое, что пришло в голову, это – к нему в гости в редакцию пожаловал сам Джеймс Т.
Норрис – осведомитель, самозванец, убийца.
В это же самое время Джеймсу-Тройду предложили сесть в удобное кресло перед
столом, на котором, кроме напитков, минеральной воды и бокала, лежало несколько
чистых стандартных листков бумаги и ручка. Вошли Джон Конрад и шеф полиции, Билли
Гроунд. Гроунд сел в стороне у двери, Джон – напротив Тройда за стол.
Светловолосый человек подошел к Майклу, вежливо поклонился, сложив ладони,
произнес:
– Мистер Майкл, к вашим услугам тот, кто вам звонил по телефону и обещал с вами
встретиться.
Майкл приподнялся, протянул руку, пожал ее крепкий захват, жестом показал гостю на
стул рядом. Человек сел и положил на стол перед Майклом визитку. На ней крупным
полиграфическим шрифтом значилось: «Джеймс Т. Норрис, Вице-президент
Международной Ассоциации Биоэнергетики». Ниже указан адрес и телефон фирмы.
Майкл оторвал взгляд от визитки и вопросительно посмотрел на пришельца.
– Мы с вами договаривались, мистер Майкл, что вы вовремя обеспечите меня вашим
сюжетом. Иначе я использую свой, не так ли? – сказал гость.
Майкл утвердительно кивнул.
– Тогда, – гость протянул руку с раскрытой ладонью.
Майкл взял со стола лежащую рядом стопку машинописного текста, вынул из машинки
последнюю страницу и отдал светловолосому.
– Пожалуйста. Извините только, что даю второй экземпляр. Первый мне нужен для
верстки.
– Ради бога! Все правильно! – любезно воскликнул пришелец.
– Давайте договоримся, мистер Джеймс, о порядке нашей работы, – предложил Билли
Гроунд. – Сначала мы вам зададим несколько вопросов, а затем вы, если сочтете нужным,