Варвары ледяной планеты
Шрифт:
Я поняла, что она сменила тему разговора.
– С кем ты делила шкуры до того, как ты, эээ… срезонировала? – спрашиваю я, задаваясь вопросом, не запрещено ли об этом говорить.
Но выражение ее лица бесхитростное в то время, как она смотрит на меня.
– С кем? С Вэкталом, конечно.
Меня ошеломляет укол ревности, который пронзает меня насквозь. Она любовница моего инопланетянина? Моего инопланетянина, который жил холостяцкой жизнью до того, как резонировать мне? Представляю себе картину: Mэйлак вместе с Вэкталом кувыркаются в постели. Он лижет ее также как лизал меня. Потом она встает и бежит к другому
Тут моя ревность угасает, и я переполнена сочувствием к моему Вэкталу. Как это, должно быть, разочаровало его. Иметь любовницу, когда столь мало женщин кажется божьим даром. А затем лишиться ее — для него это, должно быть, было очень мрачное время. Возможно, поэтому он до безобразия счастлив встретить меня. Я ощущаю мощный всплеск любви к моему большому парню.
Этой ночью ему светит кое-что интересненькое.
ВЭКТАЛ
У мужчин бесконечные вопросы, как я и предполагал. Будут ли женщины резонировать им? Сколько их там? Как они выглядят? Есть ли у них свои собственные пары? Сформированы ли люди как женщины ша-кхай?
– Различия небольшие, – говорю я им. – У них нет хвостов, и их рты маленькие, и они не имеют клыков. Они не могут есть сырое мясо. Они должны готовить его до тех пор, пока весь вкус и аромат не испарится.
Кто-то издает звук рвотных позывов.
– Но... ты резонируешь к ней? Она ведь такая маленькая. Она может принять тебя? – Салух задает этот вопрос потому, что он самый большой из наших охотников. Наверняка он представляет себя бок о бок с крошечной Джорджи, пока пытается втиснуться внутрь нее. Меня злит одна только мысль об этом. Знаю, что это лишь невинный вопрос — у Салуха никогда не было пары, с которой можно делить свои шкуры. Он очень сильно нуждается в ней.
Полагаю, мне следует поделиться информацией, которую я имею. Рассказать им, что погружаться в тугое, влажное влагалище Джорджи - подобно мечте наяву. Что, когда она испытывает удовольствие и бьется в конвульсиях, то сжимается вокруг члена, точно так же, как и наши женщины. Что ее соски затупляются мягкой, структурированной кожей и что они такие же розовые, как и ее язычок. Но это кажется слишком интимными подробностями. Впрочем, видя жадный взгляд Салуха, я понимаю, что он надеется, что хоть одна из человеческих женщин заставит его кхай резонировать. И тогда он сможет претендовать на пару и завести семью – самое величайшее его желание.
Так что я предоставляю им еще пару сдержанных фактов.
– На своем теле она имеет пушок лишь в одном единственном месте – на стыке ее бедер, – не обращая внимания на возгласы, я добавляю, – а еще есть третий сосок.
– Еще один сосок? – спрашивает Рбхош резким голосом, сомневаясь. – Для детенышей? Где?
– У нее между ног.
Он фыркает, посчитав это явно нелепым.
– Она искажена, и все же не принимает это спаривание? Она должна быть счастлива заполучить тебя.
Его слова приводят меня в еще большее бешенство. Я поднимаюсь на ноги.
– Ты говоришь из горечи, Рбхош, – говорю я ему. – Тебе завидно, что я резонирую, а твой собственный кхай хранит молчание спустя все это время. Моя пара - само совершенство во всех отношениях. Она не виновата в том, что родом из таких мест, где
Кто-то что-то бормочет на эту странность.
– Джорджи скоро примет кхай, – говорю я им. Она должна. Мне невыносимы мысли о ее кончине, или что она оставит меня, чтобы вернуться обратно на свою странную планету. Эти мысли пронзают меня словно удар ножом, и я сопротивляюсь агонии, которую они влекут за собой. – Когда она почувствует, как внутри нее резонирует кхай, то поймет, что означает быть с кем-то в паре. А пока я ухаживаю за ней с нежностью и любовью. Только потому, что она мне не резонирует, не означает, что я буду относиться к ней как-то по-другому.
– Пожалуй, тогда лучше, чтобы она срезонировала тебе, Вэктал, а не Рбхошу. Он бы нашел, чего у нее, должно быть, не хватает, – подшучивает Аехако.
Ноздри Рбхоша раздуваются. Он окидывает меня холодным взглядом, а затем в гневе уносится прочь от собрания мужчин.
Я устало потираю лицо. Я счастлив оказаться дома среди моего племени, но мое тело жаждет Джорджи. Я страстно желаю присоединиться к ней в постели.
– Утром мне понадобятся охотники и припасы, – говорю я им. – Мы возвращаемся спасать остальных людей. Есть ли кто-то, ко желает присоединиться ко мне?
Вскоре, у меня собирается отличный отряд охотников, которые вызвались добровольцами. Я ничуть не удивлен, что все они - неспаренные мужчины и юноши. Старшие, возможно, привыкли уже к собственному одиночеству, но остальные, подобно мне, изголодались найти себе родственную душу. С нами отправится молодой, крепкий Салух. Веселый Аехако. Тихий Пашов и его родной брат Зэннек. Импульсивный Рокан, у которого острый язык, но еще более острые чувства. Умелый Золай и мрачный, неулыбчивый Хэйден, печальная история которого служит уроком для других. Думаю, что завтра утром появится, чтобы присоединится к нам, и Рбхош. Он - превосходный охотник, несмотря на всю его горечь.
Это - отличная компания шумных друзей. Mэйлак тоже захочет пойти, но Кэшрем будет беспокоиться, что поход слишком далек для нее, чтобы нести под сердцем комплект*. Она останется здесь.
*Прим.: имеется в виду, что она беременна.
Как только охотники были подобраны, я отдаю приказы собрать провизию — правильно приготовленное и не острое. И кожаные мешки с водой для человеческих женщин. Теплые покрытия для ног. Дополнительные шкуры. Одеял столько, сколько мужчины могут унести. От странной пещеры людей мы прямиком отправимся охотиться на са-кoхчк. Там мы получим для женщин их кхай.
Тогда моя Джорджи будет мне резонировать. Она будет в безопасности, ее жизни не будет угрожать кхай-болезнь. И она, и наш ребенок будут защищены от любого вреда.
– Идите спать, – говорю я охотникам. – Мы уходим на рассвете второго солнца.
Мужчины расходятся, впрочем, сомневаюсь, что кому-нибудь из них удастся заснуть. Они будут грезить о человеческих женщинах с плоскими лицами, с третьим соском и приветствующими телами.
Мое собственное тело твердеет при мысли о Джорджи, ожидающей меня в постели. Я бегу к своей пещере, желая снова увидеть мою пару. Аехако выкрикивает мне в след пикантную шутку, но я ее игнорирую; мне плевать, если кажусь нетерпеливым. Любой неспаренный мужчина с радостью поменялся бы со мной местами, и они это знают.