Варвары ледяной планеты
Шрифт:
Как только я начинаю думать, что моя пара ничем меня удивить уже не может, она преподносит что-нибудь новенькое.
– Слушай, Вэктал, – говорит она, незаметно подходя ко мне, когда я возвращаюсь со своими людьми и убитым двисти, чтобы обжечь его на костре. – Мы можем пару минут поговорить наедине?
Остальные мужчины стреляют в меня завистливыми взглядами, когда моя пара касается моей руки, и мой кхай начинает напевать. Один из мужчин уже резонировал, но никто из них не признался в этом. Я их не виню. С людьми, которые еще не определились, остаются они или уезжают — мысль, которая
Но Джорджи дарит мне обнадеживающую улыбку и отводит меня в сторону. Ее рука тянется к моей груди, и я удерживаю ее против своего напевающего кхай.
– Значит так, у меня есть хорошие и плохие новости. Которую из новостей хочешь услышать первой?
– Есть и плохие новости? – я пошатываюсь от потрясения. Искушение схватить мою пару и бежать с ней, поражает меня, словно мне врезали по-настоящему. – Если все плохо, скажи мне сейчас. Я не смогу этого вынести.
Она выглядит немного встревоженной моим ответом.
– Это - человеческое поддразнивание, Вэктал, – говорит она. – Да не волнуйся ты так. Не знаю, окажутся ли эти новости настолько плохими.
Я медленно выдыхаю.
– Я готов выслушать.
– Хорошая новость в том, что мы остаемся, – говорит она, и на ее губах мелькает улыбка. – Мы поговорили и проголосовали.
Я понятия не имею, что значит «проголосовали», но ее слова переполняют меня абсолютным счастьем. Я притягиваю ее к себе и прижимаюсь губами к ее губам. Она порывисто двигается вперед, ко мне, и счастливый смех срывается с ее губ. Затем она обвивает руками мою шею и целует меня, и на мгновение не существует ничего, кроме моей Джорджи и ее мягких, сладких губ.
– Мой резонанс, – бормочу я между поцелуями. – Ты наполняешь меня счастьем.
Она прерывает поцелуй, и ее чудное, гладкое маленькое личико выглядит обеспокоенным.
– Тебе может не понравиться то, что я еще должна сказать.
Мне хочется сказать ей, что все остальное не имеет значения. До тех пор, пока она рядом со мной. Но в ее бледных глазах такое беспокойство, что я воздерживаюсь что-либо говорить.
– В чем дело?
– Твои люди здесь, чтобы спасти пять женщин, – говорит она, ее пальцы теребят шнуровку моего жилета. Она не смотрит мне в глаза. – Однако нас здесь на шесть больше. Спящий режим.
Мгновение я изучаю Джорджи. В ее словах нет никакого смысла. Быть может, она до сих пор не все выучила в нашем языке.
– Слово, которое ты произнесла, подразумевает... спать? Или ты имеешь в виду что-то другое?
– Нет, я имею в виду именно спячку, – повторяет она. Джорджи своей маленькой ручкой хватает меня за руку и тянет к стене со странными панелями и огоньками, очень похожими на те, что в пещере наших старейшин. Когда мы доходим до стены, она, слегка касаясь, похлопывает ее. – Они все сейчас спят здесь и понятия не имеют, что происходит.
Я поражен.
– Спят в стенах вашей пещеры?
– Да, – говорит она, а на ее лице отражается печаль. – Мы боялись их будить, – и она рассказывает мне историю о том, что была похищена из своего дома, пока спала, затем обнаружила себя в фюзеляже* корабля-пещеры. – Мы - дополнительные экземпляры. В стене первоначальный груз.
*Прим.: Фюзеляж (фр. fuselage, от fuseau — веретено) — корпус летательного аппарата.
Я не понимаю смысла произносимых
– Ваше количество вдвое больше.
– Надеюсь, ты не рассержен? – она взволнованно смотрит на меня.
Рассержен? Я в восторге. Наличие пяти молодых, здоровых и способных к спариванию женщин кажется подарком богов. На шесть больше - немыслимая щедрость. Я хочу прижать Джорджи к себе и раздавить ее в объятьях за спасение моего племени от того, что кажется верной смертью. Вместо этого, я должен сохранять спокойствие.
– Еще шесть женщин... И они будут напуганы и в замешательстве, с ними необходимо будет обращаться с большой осторожностью.
Она кивает головой.
– Твои люди рядом с ними должны быть осторожными. Их не держали в плену, как нас. Насколько мы понимаем, они все еще считают, что находятся дома и спят в своих постелях. Все это покажется им очень странным и по-настоящему ужасным, – она сжимает мою руку. – Мы не хотели будить их, пока не приняли решение. Ты понимаешь, о чем я?
Я понимаю. Джорджи говорит мне, что эти женщины вряд ли захотят присоединиться к нашему племени. Потребуется время и терпение, чтобы объяснить все и убедить их.
– Я понимаю.
– Некоторые из них могут отказаться от... кхай, – говорит она, изо всех сил пытаясь правильно произнести слово. – Это также должно быть их выбором.
Я не в силах понять такой выбор, но, раз уж Джорджи принимает кхай, мне все равно, что делают остальные. Я прижимаю ее ладонь к своим губам.
– Я оставлю это в твоих руках.
С мрачным выражением на лице она кивает головой.
– Тогда я разберусь с остальными.
* * *
Мужчины отступают, преисполненные благоговения от новейшего открытия, что есть еще больше человеческих женщин. Я вижу рвение на их лицах, они хотят остаться, чтобы первыми увидеть новых женщин — в надежде резонировать одной из них. Но мы знаем, что женщины, проснувшись, будут голодными, а инстинкт мужчины ша-кхай - накормить и позаботиться о своей паре. Поэтому, мужчины отправляются на охоту, а Джорджи и ее женщины пытаются открыть камеры. С расстояния я наблюдаю за ними, не в силах выпустить свою пару из моего поля зрения. Она, как и остальные женщины, очень слабая и вялая, и я волнуюсь, что кхай-болезнь для них могла быть слишком тяжела.
С помощью Кайры в качестве переводчика им удается открыть странную стену, за которой находятся шесть длинных труб с плавающими в них обнаженными женщинами. Джорджи права. Еще шесть женщин, и все так похожи на мою Джорджи. От одной мысли о том, что она тоже была поймана в ловушку внутри одной из труб, мое сердце сжимается с пугающей яростью.
Одну за другой женщин освобождают от труб. Поначалу наблюдается некоторое замешательство, за которым следуют рыдания. Остальные заворачивают каждую новоявленную женщину в теплую шкуру и отводят в сторону, чтобы ответить на вопросы, которые у нее могут быть, а также накормить и одеть. Некоторые женщины взирают пустым и отсутствующим взглядом, когда Джорджи и остальные рассказывают, что произошло. Одна из них просто в ярости. Среди них также есть одна с огненно-рыжими волосами и рыжими пятнышками по всей ее странно бледной коже. Увидев меня, она давится воплем, но ее слабыми поглаживаниями успокаивает Джорджи.