Василиса Опасная. Воздушныи? наряд пери
Шрифт:
Я открыла рот, но опять не успела спросить.
– Да, – Кош Невмертич говорил спокойно, будто ничего из ряда вон выходящего и не произошло, – я ловил зохака на вас. Но как оказалось, это не просто зохак, это ещё и особь класса «Эс». Да ещё и с каким-то редким артефактом. Видите, как много полезного мы узнали за такое короткое время?
– Вижу, что Быков был прав, – ответила я так же спокойно, как он, хотя всё во мне кипело от злости и негодования. – И я бы вам с удовольствием ещё раз глаз подбила. За такую самодеятельность.
Ректор хмыкнул, но ничего не сказал. Мы дошли до
– А что, любовные чары больше не действуют? – поинтересовалась я невинно, не переступая порог. – Или у вас всё под контролем? И вы меня на стол больше валить не станете?
– Язвите, Краснова? Это хорошо, – ректор подтолкнул меня в спину, отправляя в кабинет. – Вольпиной сегодня нет в «Иве», она с Анчуткиным на экскурсии в лаборатории.
– Тогда мне страшно повезло, – сказала я, хотя втайне пожалела, что именно сегодня Вольпиной вздумалось прогуляться по городу. Хоть что-то приятное произошло бы. А так опять одной мне гореть, а ректор будет изображать айсберг. Эмоции он бережет. И яйца свои фабержевские, драгоценные. – Значит, – небрежно начала я, скрывая смущение и нервозность, которые всегда испытывала наедине с ректором, – Быков оказался зохаком.
– Нет, это зохак прикинулся Быковым, – подсказал Кош Невмертич. – И мне хотелось бы понять, что ему нужно от Василисы Красновой, жар-птицы по совместительству.
Я удивленно посмотрела на него, потому что тон был… какой-то не такой тон… Ректор скрестил руки на груди и стоял передо мной, глядя сверху вниз. В лице – никаких эмоций, но глаза полыхали, как угли.
То есть сначала он ловил на меня джанару (но там – ладно, хоть со мной посоветовался), сегодня он подпихнул меня трехголовому змею, как кошелечек на веревочке (и даже в известность не поставил), а сейчас решил допрашивать с претензиями. Как будто это я притащила лже-Быкова в институт.
– Ответ я услышу? – осведомился ректор, поджимая губы. – Вы с ним всё полугодие так славно общались, ему ничего не нужно было, и вдруг он решил вас похитить. Что-то не вяжется.
– А вы ревнуете, Кош Невмертич? – ответила я нахально, по-хозяйски уселась в ректорское кресло и забросила ногу на ногу. – Боитесь, я сбегу? С любовником?
Лицо у ректора дернулось, потом он усмехнулся и стал почти похож на живого человека.
– Странно слышать от вас такое, Краснова, – сказал он уже мягче. – Но, может, вы мне что-то проясните по ситуации? Хотелось бы знать… если я уже проиграл на любовном фронте.
– Так вы ещё и воевали?! – изумилась я, картинно схватившись за сердце. – По-моему, вы партизанили, Кош Невмертич. Маскировка – отличная. Даже я ничего не заметила. Так, проскальзывали мысли пару раз, – я покосилась на полку с яйцами, – но вы же не признавались даже под пытками.
– Вот смотрю на вас, Краснова, и думаю, – произнес Кош Невмертич и замолчал на полуфразе.
Я заерзала в кресле, дожидаясь продолжения – что он там себе думает? Но ректор будто слова забыл.
– О чем думаете-то? – напомнила я ему.
– О том, как опасно иметь дело с жар-птицей, – он скрестил руки на груди, разглядывая меня ласково и немного грустно. – То вы наивная девочка-фиалка, а через секунду – тот ещё уголёк. А сейчас вы опять впереди поезда мчитесь, Василиса. Мы же договорились подождать до конца учебного года.
Облизнув пересохшие губы, я дважды пыталась заговорить, но голос подводил. И это было особенно противно. Вот точно – девочка-фиалка! А ведь я уже не девочка! Вполне себе взрослая женщина. То есть почти женщина. То есть женщина, конечно, но…
– А что будет в конце года? – ухитрилась произнести я.
– А что от вас нужно было зохаку? – он наклонился над креслом, поставив ладони на подлокотники, совсем как Быков.
Вернее – лже-Быков.
– Что ему было нужно? – повторил ректор.
– Знаете, Кош Невмертич, – я с каким-то удивлением припомнила разговоры с преподавателем, оказавшимся трехголовым змеем, – он сказал, что хотел бы стать мне другом. И по-моему, он говорил искренне.
– Искренне! – ректор резко отстранился и прошелся по кабинету туда-сюда. – Не верьте ни единому его слову. Он обманывает. И это не просто обман наивной студентки...
– Я – не наивная студентка, к вашему сведению.
– Тут всё завязано на более высоком уровне.
– На каком уровне? – я ничего не понимала, и опять начала злиться. – Только начали нормально говорить, и вот ректор опять отправился… партизанить. Что будет в конце учебного года, хоть бы сказал!
– Мы не просто так приняли Быкова преподавателем, – сказал Кош Невмертич. – В базу учета волшебных особей были внесены изменения. В частности, подделан приказ о его назначении в «Иву». Это сделал кто-то, имеющий доступ к Совету. Потому что этот кто-то прекрасно знал, что в ближайшее время настоящий Быков в страну не вернется. И ещё этому кому-то было отлично известно, что происходит в нашем институте.
– Марина Морелли? – назвала я единственное имя, которое сразу пришло на ум.
– Не исключаю, – кивнул Кош Невмертич. – Но зохак не просто появился у нас под чужой личиной. Смена внешности – это способности особей класса «Эс», да и то не всех. Чтобы создать такую крепкую человеческую иллюзию одних волшебных сил не достаточно. Тут нужны особые заклинания. Даже не уровня Морелли.
– Вы же притворились моей мамой, когда похитили меня из полиции.
Ректор усмехнулся и покачал головой:
– Нет, там я просто создал иллюзию, а своего облика не менял. Поэтому вы, Краснова, видели меня таким, каким я был на самом деле. Если бы я тогда принял чужой облик, то вряд ли смог его удержать. Вы так яростно пинались, у меня все силы ушли, чтобы с вами справиться. Где тут стабилизировать превращение.
– Прямо уж все… – проворчала я. Мне было неприятно вспоминать, как я опозорилась, когда меня запихивали в волшебную «печь».
– Нет, изменение внешности – совсем другое, – продолжал объяснять Кош Невмертич. – Это как маска – держится некрепко, при любом неосторожном движении может свалиться. А ведь он даже боевой магией занимался. Скорее всего, был задействован мощный артефакт. А это уже не детские шуточки. Я хочу, чтобы сейчас вы проявили максимум осторожности. Зохак сбежал из «Ивы», но я уверен, что он вернется.