Василий Тёркин

Твардовский Александр Трифонович

Вчера вечером или сегодня утром герой нашелся, и сейчас я вижу, что только он мне и нужен, именно он. Вася Теркин! Он подобен фольклорному образу. Он — дело проверенное. Необходимо только поднять его, поднять незаметно, по существу, а по форме почти то же, что он был на страницах «На страже Родины». Нет, и по форме, вероятно, будет не то.

А как необходимы его веселость, удачливость, энергия и неунывающая душа для преодоления сурового материала этой войны! И как много он может вобрать в себя из того, чего нужно коснуться! Это будет веселая армейская шутка, но вместе с тем в ней будет и лиризм. Вот когда Вася ползет, раненный, на пункт и дела его плохи, а он не поддается — это все должно быть поистине трогательно.

Благодаря тому, что в первый раз он ранен в начале кампании и что, отоспавшись в госпитале, он, где пешком, где с оказией, пробирается через весь Карельский перешеек, ему удается видеть очень много — тылы, дороги и т. п. Тут столько может быть занятных моментов. Нет, это просто

счастье — вспомнить о Васе. И в голову никому не придет из тех, что подписывали картинки про Васю Теркина, что к нему можно обратиться всерьез. Моральное же мое право на Теркина в том, что я его начинал, в том, что я правил чужие подписи к картинкам Брискина и Фомичева, и, главное, в том, что никто за это дело не возьмется, а если возьмется, то не сделает так, как это сделаю я, если все пойдет по-хорошему.

Вася Теркин из деревни, но уже работал где-то в городе или на новостройке. Весельчак, острослов и балагур вроде того шофера, что вез меня с М. Голодным из Феодосии в Коктебель. 32

Теркин — участник освободительного похода в Западную Белоруссию, про который он к месту вспоминает и хорошо рассказывает. Холост. Очень умелый и находчивый человек. Играет на чем придется — балалайка так балалайка, гармонь так гармонь.

Хоть в бою, хоть где невесть — Но уж это точно — Перво-наперво поесть Вася любит прочно.

32

В тетради, которая по времени предшествует этой, запись: «1.1Х.39. Феодосийский шофер. Это тот герой, которого как раз недостает в нашей литературе, — весельчак, балагур, остряк в любую минуту жизни и т. п. Я попытался бы сделать что-нибудь из него в стихах, но для этого нужно бы от него больше наслушаться».

Он умеет и кашеварить. На походе случается ему и блины печь, и курицу жарить, и корову доить.

В нем сочетается самая простодушная уставная дидактика с вольностью и ухарством. В мирное время у него, может быть, и не обходилось без взысканий, хотя он и тут ловок и подкупающе находчив. В нем — пафос пехоты, войска, самого близкого к земле, к холоду, к огню и смерти.

Соврать он может, но не только не преувеличит своих подвигов, а наоборот — неизменно представляет их в смешном, случайном, нестоящем виде.

При удаче это будет ценнейший подарок армии, это будет ее любимец, нарицательное имя. Для молодежи это должно быть книжкой, которая делает любовь к армии более земной, конкретной..

Даже в нравах армии это может сделать свое дело — разрядить немного то, что в ней есть сухого, безулыбочного и т. п., не подрывая ничуть священных основ дисциплины. Одним словом, дай бог сил! 33

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ

33

Первоначальный замысел «Книги про бойца», самый момент находки образа «Теркина» и все тогдашние предположения насчет будущего его развития — все это для меня самого было как бы в новость, когда я напал на эти записи почти тридцатилетней давности, до которых почему-то не добрался во время работы над статьей «Как был написан «Василий Теркин».

34

Бойцы на передовых позициях читают «Василия Теркина». Фотография 1943 г. (Музей Революции СССР, Москва)…

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

А — автограф.

ГПВ — автограф Гос. публичной библиотеки («По которой речке плыть…»).

М — авторизованная машинопись (гл. «Дед и баба»).

БКП — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. Издательство газеты «Красноармейская правда». Действующая армия. Западный фронт, 1942 («Библиотека «Красноармейской правды"»).

34

В разделе «Другие редакции и варианты» представлена единая сводка редакций и вариантов к главам в порядке их следования в окончательном тексте «Василия Теркина» — по всем источникам, рукописным и печатным. Рукописные редакции при этом неизбежно перемежаются, как правило, с более дробными вариантами печатного текста, что, конечно, затрудняет чтение, но имеет и свои удобства: все разночтения данной главы размещаются в одном месте, а не рассредоточены в два параллельных ряда.

Стихи основного текста нумерованы по главам, Проставленные перед вариантами числа означают номер стиха в пределах данной главы. Двойное число, соединенное посредством тире, означает несколько смежных стихов текста, которым соответствует данный вариант; по числу стихов вариант может быть меньше или больше того текста, которому он соответствует.

В некоторых случаях при транскрибировании рукописных редакций вводятся зачеркнутые автором чтения, если они представляют интерес и не повторены в другом месте текста. В этом случае зачеркивание обозначается заключением текста в прямые скобки: [].

3 — журнал «Знамя».

К — журнал «Красноармеец».

КП — газета «Красноармейская правда».

ЛГ — «Литературная газета».

РТ — Рабочая тетрадь (рукопись) А. Т. Твардовского.

1942 — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М., издательство «Молодая гвардия», 1942.

1944 — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М., Гослитиздат, 1944.

1944С — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. Смоленское областное государственное издательство, 1944.

1946СП — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М., издательство «Советский писатель», 1946.

1946В — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М., Воениздат, 1946.

1946Г — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М. Государственное издательство художественной литературы, 1946 («Роман-газета», № 4).

1970 — А. Твардовский. Василий Теркин. Книга про бойца. М., издательство «Советский писатель», 1970.

* * *

Наброски начала (11-21 июня 1941)

Велика страна родная, Так раскинулась она, Что и впрямь — война иная Для нее — как не война. Но в любой глухой краине, Но в любой душе родной Столько связано отныне С этой, может, не войной. Пусть пробитый той зимою След ее травой порос И прибой залива моет Корни сосен и берез; Пусть в тот край вернулись птицы И пришло зверье в леса И за старою границей День отличный начался, — Там… Там, в боях полубезвестных, В сосняке болот глухих Смертью храбрых, смертью честных Пали многие из них. Там, за той рекой Сестрою, На войне, в снегах по грудь, Золотой звездой героя Многих был отмечен путь. [Там, где вьюга выла в трубах…] Стоил он, тот путь, не мало, Прегражден лютой зимой, Тьмой лесной, огнем, металлом, Надолб каменным оскалом, [Поперек дорог завалом], Льдом, водой, землей самой.

– ---------

Хорошо — покуда молод Послужить, повоевать, На походе в дождь и в холод Запевале подпевать. На любой подстилке тощей На привале кануть в сон. Правда, дома да у тещи Тоже, братец, есть резон. Хорошо — и в самом деле, Но с другого взять конца, То родней, теплей, шинели Нет постели для бойца. У старинного веселого Солдата — стлать постель Поучись — шинель под голову, Под бок шинель, Наверх шинель… А сколько их — одна.