Ватерлиния (сборник)
Шрифт:
– Угу.
– Третьим классом – да, – был ответ.
– Грузовым рейсом, что ли? – Трифилий хмыкнул.
– Не совсем так. – Поверенный слегка улыбнулся, показывая, что оценил шутку, хотя Трифилий, имевший слабое представление о межзвездных коммуникациях, и не думал шутить. – На наиболее пригодной для жизни планете указанной звезды имеется гиперкабина. Один миг – и вы там. В понятие класса входит только степень защиты гиперканала от посторонних помех.
Трифилий поковырял в носу.
– Короче… какова она должна быть… эта защита? – несколько гнусаво вопросил он, не вынимая палец из ноздри.
– Разумеется,
– А подробнее нельзя? – ворчливо осведомился Трифилий, вытирая палец о штанину. – Что значит «в большинстве случаев»?
Поверенный вздохнул.
– Это значит, что иногда, довольно редко, волновой гиперпакет, в виде которого вы существуете, находясь в гиперканале, подвергается искажениям… очень незначительным, уверяю вас. Возможны ничтожные изменения фенотипа. В самом худшем случае у вас может измениться пигментация кожи, начнется выпадение волос или появится аллергия на что-нибудь. Советую вам не брать это в голову.
Трифилий хмыкнул. По правде говоря, длительное путешествие в грязном трюме рудовоза теперь привлекало его несколько больше, чем перспектива добраться до места назначения в слегка искаженном состоянии. Можно, пожалуй, привыкнуть быть лысым, а заодно и пятнистым, как жираф, – но что прикажете делать, если появится аллергия, например, на воздух?! Но какова тетя Октавия! Могла бы расщедриться хотя бы на второй класс, скупердяйка старая.
– А страховка?
– Ваша звезда застрахована от взрыва или угасания на тысячу лет вперед. Если этого вам покажется мало…
Трифилий икнул.
– Я о страховке путешествия! – сказал он сердито. – Она входит в стоимость билета?
– Страховые компании не страхуют пассажиров третьего класса. – Поверенный вздохнул и опять посмотрел на часы.
– А сколько стоит первый?
– Шестьдесят пять тысяч. Боюсь, что с вашими средствами…
– Ладно, – ворчливо оборвал Трифилий. – Гони деньги.
– Приложите еще раз палец. Вот сюда.
– Зачем еще?
– Необходимая формальность. Она означает, что вы, находясь в здравом уме и твердой памяти, добровольно принимаете дар и берете на себя всю юридическую ответственность, связанную с владением галактической собственностью.
Последняя фраза Трифилию не понравилась. Много ли толку в свалившемся с неба золотом кирпиче, если он размозжит голову?
– А… налоги? – на всякий случай спросил он.
– Уплачены за три года вперед. Да, еще одно условие: вы принимаете на себя обязательство не продавать и не передавать вашу собственность правительству или какой-либо корпорации. В противном случае дарственная теряет силу. На частных лиц запрет не распространяется. Ну, решились наконец?
– А если я откажусь?
– Тогда вам удастся меня удивить. – Поверенный принужденно улыбнулся. – На этот случай у меня есть указание госпожи Октавиии Риччи передать ее дар во владение Цезарю Клюге, вашему двоюродному брату, если не ошибаюсь…
Вместо вопля возмущения Трифилий быстро приложил палец к папиллятору. Нет, тетушка Октавия определенно сошла с ума. Подарить хоть грош ублюдку и пьянчуге, не брезгующему ночевать на помойках, поскольку в муниципальной ночлежке ему отказано за буйный нрав! Грязной скотине, выбившей в прошлом году Трифилию зуб за невинное замечание насчет исходящего от него запаха! Нет уж, братишка Цезарь обойдется без подарка…
Когда банкомат выплюнул пачку купюр, Трифилий уже знал, что с ними делать.
– На всю сумму.
– На десять тысяч? – уточнил кассир.
– Да, и не тяни.
Фишки занимали больше места, чем бумажки. Трифилий хотел ссыпать их в карман, но, вспомнив о дырке, загнул полу куртки, как фартук.
– Сыпь сюда.
– Зачем?! – пискнул поверенный.
– Пусть тетя Октавия сама путешествует третьим классом, – проворчал Трифилий.
– Советую вам одуматься…
Меланхолично посоветовав поверенному отвалить и не маячить, Трифилий двинулся к рулетке. Только теперь он заметил непривычную тишину в игровом зале. Многие с любопытством следили за нечаянным везунчиком, готовым поставить на кон свою удачу.
Лениво пихнув кого-то, Трифилий вывалил из полы всю гору фишек и передвинул ее на «красное».
– Валяй, парень, – подбодрил он крупье.
Шарик забегал. Через минуту число фишек Трифилия удвоилось. По залу прошел шепот. Трифилий сгреб выигрыш и добавил его к первоначальной ставке.
«Красное» выиграло снова.
– Будьте благоразумны! – забубнил в ухо поверенный. – Вам уже с лихвой хватит на второй класс, так зачем же искушать судьбу…
Не удостоив его ответом, Трифилий ладонями отбуксировал выигрыш в прежнем направлении. Террикон фишек на «красном» занял все поле.
Вокруг рулетки столпились зрители. Другие игроки перестали делать ставки. Сейчас на их глазах творилась очередная легенда казино – о чудесном превращении Иова и Креза.
На этот раз шарик бегал особенно долго, затем, начав выдыхаться, на секунду прилип было к черному номеру… и перекатился на красный.
– У вас уже восемьдесят тысяч!.. – шептал поверенный. – Да не будьте же вы дураком!
– Кто дурак? – грозно спросил Трифилий, сгребая выигранные фишки в полу куртки, и, поскольку поверенный замахал руками и забормотал что-то, давая понять, что считает дураком кого угодно, только не Трифилия, добавил ворчливо: – Лучше помоги дотащить, видишь, не помещаются…
Восемь толстых пачек приятно оттянули карманы. Минуту спустя их осталось семь: Трифилий благосклонно дал себя уговорить открыть текущий счет в банке «Цербер Магнум».
Зрители недовольно расходились. Крупье через силу улыбнулся Трифилию: что ж, легенда вышла куцая, но все же это легенда, заходите еще, всегда рады…
Волновой гиперпакет, содержащий в себе пассажира и его багаж, не способен к восприятию внешних раздражителей, поэтому Трифилий вообще не заметил путешествия. В одну гиперкабину вошел, из другой вышел, вот и все. Разница заключалась в том, что первая кабина была одной из многих на центральном космовокзале, а вторая стояла одна-одинешенька на планете, являвшейся теперь личной собственностью Трифилия Клюге.