Вдова на выданье
Шрифт:
Девчонка говорила торопливо, глотая слова и опасаясь, что я начну кричать или того хуже, кину в неё чем-нибудь тяжёлым. Я кивнула, сообщая, что их требования законны и деньги будут выплачены в полном объёме. Агата повеселела, из глаз ушёл испуг.
Я оттягивала решение вопроса с похоронами Тобиаса, как только могла. Вообще, я бы предпочла его закопать за забором, но что-то мне подсказывало, что власти города такого решения не одобрят. Роясь в письмах в очередной раз, теперь для того, чтобы отыскать адрес неведомой мне «почтенной семьи Дарк» и сообщить ей печальную весть о гибели их родственника, я снова наткнулась
Тем более, что всю заказанную на рынке обувь мне уже доставили, и мне теперь не страшна пешая прогулка. Мне-то не страшна, а вот Агате? Конечно, обувь у неё теперь есть… я занырнула в глубину своего гардероба и вытащила оттуда невесть как оказавшуюся та дублёнку явно не моего размера. Ну что ж, зато мне есть, кому её подарить.
– Кстати, что это за гора высится у нас в холле, Агата? – спросила я, выходя их дома.
– Это ваши покупки, госпожа! – ответила Агата, тихонько поглаживая обновку – Посыльный принёс вечером из магазина, только у нас такое горе, не до цветочков!
Я наморщила лоб – точно, я же в каком-то цветочном магазине вчера купила что-то на колоссальную сумму. Надо бы потом посмотреть, что там, может, саженцы какие-то?
Пока мы дошли до красивого дома с медной табличкой, сообщающей о том, что здесь располагается нотариальная контора, то Агату переполняла благодарность, а меня – усталость в ногах.
– Ещё немного, ещё чуть-чуть, последний бой – он трудный самый! – бормотала я, карабкаясь по высокой лестнице.
– Что? А, да, госпожа! Малеф, наш кучер, сказал, что к завтрашнему дню карету уже починят, так что вам не придётся больше так долго прогуливаться.
– Угу! – пыхтела я.
Поверенный в делах оказался мужчиной в возрасте, с благородной сединой на висках и хорошими манерами. Едва завидя меня на пороге своего кабинета, он поднялся и воскликнул, не в силах сдержать удивления:
– Кати, девочка моя, как ты изменилась! Мы не виделись с тобой не более года! – и, всё ещё приходя в себя от шока, полез обниматься.
Я мысленно выдохнула: ну да, а теперь перед тобой крепко пожившая тётка размером с молодого кита. Одно только радует – нотариус, судя по всему, близко знал Катерину, и на него можно положиться. Поэтому промямлила ему нечто невразумительное, но господина Бруна это не удивило, и он продолжал выражать мне сочувствие в связи с гибелью супруга.
– Знал, знал, девочка моя, что ты придёшь ко мне за помощью, так что не поехал сам, ждал, когда у тебя появится возможность рассуждать здраво, когда горе, что затуманивает твой разум, немного утихнет!
Господин Брун копошился возле меня, усаживая поудобнее и предлагая чаю. Я вежливо отказалась, размышляя о том, что ничего, кроме опия мой разум последнее время не затуманивало. Одним словом, я в полном порядке. Впрочем, понял это и нотариус. Поэтому, смотря на меня внимательно блекло-голубыми глазами, поинтересовался:
– Я полагаю, что тебя интересует юридическая сторона вопроса?
Я кивнула.
– К сожалению – осторожно начал он – тут мне нечего тебе
– Так же, как и моё – к нему! – показала я свою осведомлённость.
– Ты права, Кати, только видишь ли, в чём дело… у твоего супруга не было собственности, всё то малое имущество, что имеется у почтенной семье Дарк, принадлежит его старшему брату. Так что, тебе унаследовать будет нечего – семейный поверенный в делах разжёвывал мне очевидные вещи, как малолетней дурочке.
Хотя, судя по всему, бедная Катерина столь низменными вещами никогда и не интересовалась. Выяснив, что и долги «драгоценного супруга» на меня в этом случае тоже никто не повесит, я внутренне возликовала, поскольку того парня, с которым имел беседу Тобик в Манеже, я до сих пор вспоминала с дрожью.
– Я надеюсь, дорогая, что ты доверишь мне организацию похорон? – господин Николас участливо взял мои руки в свои, и слегка пожал их, выражая поддержку.
Я скорчила скорбное лицо – ещё бы, как раз раздумывала, как бы потактичнее попросить об этом.
По возвращению домой мы обнаружили ещё несколько писем с соболезнованиями. Сочувствующие писали, что мысленно они со мной, но вот на горестном событии не смогут присутствовать в силу обстоятельств, зато шлют венки.
– Да уж! – тихо бормотала я, устраиваясь в кресле – Я бы тоже не пошла, если бы можно было…
Одним словом, на самих похоронах было всего пять человек, из которых были мы с нотариусом и обслуга моего дома. «Безутешная родственница» очень хотела присутствовать, но не могла, поскольку возиться с ней и её больной ногой я категорически отказалась. А теперь стою возле окна в гостиной, дорожки сада вновь запорошило снегом, и садовник торопился их расчищать.
– Стой ты, да стой уже, лихоманка! – возле парадного входа остановилась большая дорожная карета, и из неё вышел грузный мужчина среднего возраста – Выходи, милая, это наш новый дом!
Мужик ещё помогал какой-то женщине выйти из кареты, а я уже поспешила вниз. Садовник затаскивал многочисленный скарб новоприбывших, его спутница оглядывала холл со священным трепетом.
– Арчибальд, дорогой, неужели теперь это всё наше!?
Глава 11
Вот так, ни много, ни мало! Я ещё стояла, не в силах вымолвить ни слова, а количество сундуков в холле росло с удивительной скоростью. Женщина без устали нахваливала мой дом, почему-то не обращая внимания на стоявшую в углу меня. Наконец, мне это надоело, и я поинтересовалась:
– Прошу прощения, но кто вы такие?
Мужик, который следил за тем, как мой садовник вытаскивает их кули из дорожной кареты, не дай Боги, что сопрёт, с удивлением уставился на меня.
– А ты, стало быть, вдовица брата-то моего? А я Арчибальд, а это моя жена, Лорелея! Мы сами-то на похоронах присутствовать не смогли, не успели просто: пока с домом дела решали, да вещи собирали, так и прошло время-то! Вот уж и не ведал, что в нашей глуши так собственность низко ценится, желающих приобрести наш дом не так много, но всё равно, пришлось скидку сделать за срочную продажу.