Вдовы (сборник)
Шрифт:
— Нет, принеси его, принеси, я большой транжира и не видел моего друга очень давно.
— Может быть, время долго тянулось, — заметил Карелла.
Джимми посмотрел на него.
— Может быть, твоя память, Джимми, коротка.
Джимми моргнул.
— Как дела у твоего сына? — спросил Карелла.
В этом было дело.
— Прекрасно, — сказал Джимми.
Карты брошены на стол. Ты идешь мне навстречу, я иду тебе навстречу. Так, друг, делаются дела. В политике или в уголовных делах. Хотя эти вещи почти синонимы. Рано или поздно все проблемы решаются. Карелла давным-давно пошел навстречу Джимми но никогда до сих пор не извлекал из этого какой-либо выгоды. Может быть, он сберегал свой
— Наконец, просьба, да? — проговорил Джимми.
Карелла пожал плечами.
— Убийца из Чикаго, да?
— Эндрю Денкер, — сказал Карелла, кивнув в подтверждение.
— Дай мне подумать, — произнес Джимми. — А вот и твой коктейль.
Коктейль прибыл с дополнительной порцией коньяка от заведения. Джимми кивнул в знак признательности и поднес бокал к носу. Затем как эксперт погрел бокал в руках, ощутил букет напитка. Он снова кивнул, глотнул порцию коньяка, смакуя его. Карелла тянул через соломинку свой коктейль.
Тогда сыну Джимми было еще восемнадцать лет. Он был таким же симпатичным, каким в этом возрасте был его отец. Те же черные вьющиеся волосы, удивительные зеленые глаза, лицо как у ангела. Он ехал в машине со своим приятелем, который беспечно выкурил четыре сигареты с марихуаной перед тем, как сесть за руль, и поэтому более чем беспечно вел свой "кадиллак-севилл", пока не врезался в "ВУ Баг". Шофер той машины мгновенно умер, а единственный пассажир попал в госпиталь.
Безусловно, Джеймс не сидел за рулем и, более того, при задержании был абсолютно трезв. У полиции не имелось никаких оснований привлекать его к ответственности. Но когда полицейские 12-го участка, где произошел этот инцидент, выяснили, что этот симпатичный молодой человек — сын Джимми Блинка Бьонди, убийцы, за которым числилось больше преступлений, чем за Эль Капоне, они решили отыграться и прогнать этого маленького мальчика с ангельским личиком через всю городскую правоохранительную систему, то есть посадить его вместе с бесшабашным другом в камеру и позволить провести ночь в тюрьме в ожидании соответствующего оформления документов.
Воспользовавшись разрешенной законом возможностью позвонить один раз из полицейского управления, Джейми, естественно, позвонил отцу. Джимми Блинк немедленно послал в 12-й участок своего адвоката, но в это время мальчика уже направили в тюрьму криминального суда на окраине города. В этом единственном случае колеса машины правосудия закрутились с удивительной быстротой. Джимми немедленно позвонил Карелле в 87-й участок, расположенный в центре города. Карелла ничем не был ему обязан. Наоборот, он однажды арестовал Джимми, когда увидел его на улице в то время, когда его дело слушалось в суде. Первым делом Джимми сообщил по телефону следующее:
— Я знаю, что ты мне ничем не обязан.
Это Карелла и без него знал.
— В чем дело?
Джимми рассказал ему.
— Именно так? — спросил Карелла.
— Я хочу вытащить его оттуда.
— Ему восемнадцать лет, — заметил Карелла, — и это ставит его в положение...
— Я не говорю здесь о законе, — сказал Джимми. — Если ты хочешь говорить о законе, то ему даже не было предъявлено обвинение и не вынесен какой-либо приговор.
— Тогда о чем ты говоришь?
— О человечности. Ты знаешь, что произойдет с ним в камере.
— Ничего, если они узнают о том, кто его отец.
— Они уже знают, кто его отец. Именно поэтому он помещен в эту гребаную камеру.
— Я говорю о людях, которые находятся вместе с ним в камере.
— Ты говоришь о животных, которые находятся вместе с ним, — сказал Джимми. — Ты говоришь о мелких мошенниках, грабителях и неудачниках, которые понятия не имеют о системе. Ради Бога, разве ты их не знаешь?
— Я знаю, — ответил Карелла.
— Хорошо, тогда помоги мне. Для них мой сын просто свежее мясо. Ты должен вытащить его оттуда.
— Почему? — спросил Карелла.
Конечно, вопрос был лишним, так как Карелла знал почему. Если вы не исповедуете теорию фатальной ответственности детей за грехи отцов, то тогда полиция, если Джимми говорил правду, не имела никакого права оставлять его сына в камере под замком на ночь. Джимми был прав. Его сын не выйдет из камеры таким, каким он в нее вошел. И даже если потом многие из причастных к этой истории будут найдены с перерезанным горлом в качестве наглядного свидетельства того, как действительно работает система, все равно будет слишком поздно спасать невинного мальчика. У Кареллы не было никакого желания помогать Джимми. С позиций правопорядка, который защищал Карелла, Джимми давно заслужил ад. Но сын Джимми не имел к этому никакого отношения. И кроме того, Джимми употребил это ключевое слово: человечность.
Карелла проделал долгий путь к тюрьме и обратился к сержанту, исполнявшему роль охранника, попросив его выпустить Джейми из камеры.
— За каким хреном? — спросил сержант. — Вы знаете, чей это сын?
— Выпустите его, — сказал Карелла.
— Вы на крючке у Бьонди? — задал вопрос сержант.
— Вам хочется оказаться с проломленным носом? — спросил Карелла.
— Я засранный сержант, — произнес сержант, напоминая Карелле, что он ниже его по чину.
— Хорошо, сержант, — заметил Карелла, — мальчику не было предъявлено обвинение, и ему не вынесен приговор. Вас попросили совершить противозаконное действие, поверьте мне.
— Мое второе имя означает печаль, — сказал сержант, но он начинал проявлять признаки сомнения.
— Мой лейтенант настаивает на том, чтобы его выпустили — заявил Капелла — Этого для вас достаточно? Или вы хотите позвонить начальнику моего участка? V вас есть телефон, сержант. Номер телефона 377-80-34.
Сержант посмотрел на телефон.
— Вперед, сержант, — подбодрил его Карелла.
— Только проверить, — сказал сержант, давая понять Карелле, что он отступает.
Лейтенант Бернс сказал, что заключенный должен быть освобожден под ответственность его детектива. Они оба были представителями закона, но оба имели сыновей. С большим облегчением и чувством выполненного долга сержант открыл дверь тюрьмы и выпустил Джейми. Казалось, что он не обратил никакого внимания на пришпиленную к спине Джейми полоску материи, на которой от руки была сделана надпись: "МАЛОЕ НАБЛЮДЕНИЕ". Это означало, что носивший этот знак был несовершеннолетним. Полицейские в камере с разношерстными нарушителями закона пустили слух о том, что Джейми был растлителем детей. Если бы этот слух не обеспечил насилия над Джейми, то тогда вообще не было возможности это осуществить. Карелла явно прибыл вовремя. Преступники, сидевшие в камере, уже сняли с Джейми золотые часы "Ролекс" и разорвали на нем сшитую на заказ рубашку.
Адвокат Джимми Блинка ожидал у входа с ордером, обязывающим либо предъявить обвинение, либо освободить парня. Имелась и бумага, предписывавшая командиру участка, организовавшего арест, подписать официальный приказ об освобождении, но дежурный офицер 12-го участка (это было в одиннадцать часов вечера, и Карелла уже должен был вернуться домой около трех часов тому назад) был рад сбыть с рук это явно становившееся горячим дело. Уже в одиннадцать пятнадцать Джеймс Бьонди сел в лимузин, присланный за ним его отцом. Адвокат Джимми пожал руку Карелле и сказал ему, что мистер Бьонди никогда не забывает о своих долгах.