Вечерний день

Климман Михаил

Когда Анастасия заснула, Владимир Павлович вернулся домой, собрал по квартире все, что касалось шкатулки и ее содержимого, уселся в свое любимое кресло и, как говорили наши предки, «предался размышлениям». Сегодня в свете того, что рассказала ему соседка, многое выглядело по-другому. Периодически он вставал, разминая затекшие ноги и спину, и вышагивал по квартире на своих длинных ногах.

В одну из таких «прогулок» он полез на книжные полки, открыл толстый том какого- то словаря и достал оттуда свое завещание. Перечитал

его, потом порвал на мелкие кусочки. В порванном только что документе он просил, чтобы все его имущество, включая квартиру, было продано, а деньги положены в российское отделение швейцарского банка.

Они должны были пойти как грант тому, кто предложит реальный способ справиться с болезнью, от которой умерла Наташа. Определять, насколько этот способ действенный, должна была комиссия из трех врачей разных стран, экспертов в данной области. Все эти хлопоты за десять процентов от общей суммы плюс расходы Платонов поручал крупной адвокатской конторе, которая располагалась в Нью-Йорке, а свои филиалы имела во многих странах. К завещанию был приложен реестр имущества Владимира Павловича с подробной оценкой и приблизительным списком возможных клиентов. Сумма в конце листка прибли­жалась к двум миллионам долларов.

Сегодня завещание, составленное сразу после смерти Наташи, в значительной степени устарело. И даже не из-за списка имущества и клиентов, его Владимир Павлович проверял и обновлял раз в месяц. Просто он совсем перестал верить как врачам, так и адвокатам, а за последние сутки появились сомнения в том, что можно верить человечеству вообще.

Он взял листочек со списком дел и внизу добавил: «Написать новое завещание». Затем порылся по карманам и нашел бумажку с телефоном «сына», который все еще что-то делал в Москве. Времени на часах было почти восемь, уже рассветало, и он набрал номер.

Доброе утро. Ты когда уезжаешь?

Я тебя, бать, не узнал сразу, богатым будешь, - каким-то неприятным, почти подобо­страстным тоном сказал Сергей.
– Послезавтра.

Я принял решение по поводу Маши, - Платонов не ответил на неудачную шутку, - пусть приезжает, но есть одно непременное условие.

Какое?
– испуганно спросил «сын».

Мне нужна ваша сводка происшествий по городу за.
– Владимир Павлович назвал

дату.

Сводка?
– испугался Сергей.
– Это невозможно.

Мне она не нужна насовсем, «сынок», - насмешливо прервал его Платонов, - мне надо только взглянуть на нее.

Тебя интересует что-то конкретное?

Да, но это не имеет значения. Покажи мне бумажку, ее даже выносить не надо, я могу подъехать, куда скажешь.

Я подумаю.

И долго ты будешь занят этими размышлениями?

Долго не умею, - честно признался Сергей.
– Жаль, что у тебя мобильного нет. Ты дома еще долго будешь?

А сколько надо?

Полчаса, час от силы.

Дождусь, - Платонов собрался положить трубку.

Слушай, а может, Машеньке сейчас приехать, посмотреть, познакомиться? Каникулы у них, правда, уже закончились, но ее отпустят, я уверен.

Теперь я подумаю.

Следующий звонок был к Николаю Николаевичу. «Депутат и председатель, замести­тель и директор, главный эксперт и. прочая» к телефону подошел не сразу, сначала трубку взял незнакомый помощник. Пришлось дать ему пару пинков, чтобы он понял и позвал.

Ты чего бушуешь?
– Николай Николаевич был в благодушном настроении, видимо, хорошо позавтракал и рюмочку не забыл.

А зачем ты рядом с собой ослов держишь? Нам встретиться надо.

Зачем?
– насторожился депутат.

Пару вопросов хотел с тобой обсудить.
– Платонов попробовал сразу успокоить при­ятеля.
– Ничего криминального, твой покой останется в неприкосновенности.

Когда?

К вечеру. Когда сам можешь?

Олег, - донеслось из трубки, - что у меня сегодня?
– Затем опять в микрофон.
– Есть полчаса сразу после двух, но только завтра.

Завтра? А может, оно и к лучшему? А ты где будешь?

У себя в офисе. Подъезжай.

Все в истории шкатулки в общем складывалось в единую картину, но кое-что еще висело в воздухе, и Владимир Павлович никак не мог придумать, где искать ответ. Если бы приятель-историк был жив.

Позвонил «сын», который конечно же сделал все как нужно, и Платонов поехал на встречу. В сводке, которую в скверике напротив «конторы» показал ему Сергей, все было ровно так, как он и ожидал. Он отмахнулся от расспросов «сына» что и зачем, и они догово­рились о скором приезде Маши. Затем Владимир Павлович побрел куда глаза глядят, разду­мывая, где же ему получить такую нужную сейчас информацию.

Эй, дед, - услышал он знакомый голос, - нашел ты тогда Руслана?

Он обернулся, перед ним стоял сосед Скосырева по комнате - Арбуз. Памятуя, как тот бросил его одного в клубе, Платонов хотел, не отвечая, пойти дальше, но тот не отставал:

Если бы ты тогда сказал, что денег заплатишь, чтобы его найти, мы бы его в миг тебе доставили.

Владимир Павлович повернулся и пошел своей дорогой. Но Арбуз опять догнал его.

Может, у вас какая-нибудь работа есть?
– почти заканючил он.
– Очень деньги нужны.

А что ты умеешь делать?
– спросил Платонов.

Он уже не знал, как от него отвязаться.

Английский немного знаю, компьютер, машину могу водить.

А на каком ты факультете?
– у Владимира Павловича мелькнула неожиданная мысль.
– Мне нужно кое-какую информацию получить.

Так зачем вам мой факультет?
– удивился Арбуз.
– Информацию нужно в сети искать.

В какой сети?
– не понял Платонов.

В Интернете, - непонимающе ответил Арбуз.
– В Интернете все есть, и Интернет все знает.