Вечерняя песня
Шрифт:
Однажды ночью, вытаскивая из кармана деньги и пряча их в завязанный узелком носовой платок, Алина заметила, как за ней с интересом наблюдает Джемма. Девушка покраснела, злясь на себя, ведь она попалась на месте преступления. Алина не думала, что Джемма выдаст ее, но, кто знает, как все обернется, если Джирт начнет ей угрожать.
Джемма присела рядом с Алиной, нагнулась и тихо прошептала.
— Хочешь бежать, да?
Сначала девушка решила отрицать, но по выражению лица карлицы поняла, что это бесполезно. И тогда просто отвернулась, ничего не ответив.
— Не бойся, — прошептала Джемма. — Можешь мне доверять. Идем, —
Алина пошла за Джеммой. Почти тотчас Джирт поднял голову и подозрительно посмотрел на них.
— Куда это вы собрались? Джемма лишь презрительно фыркнула, и что-то грубо ответила о естественных надобностях организма. Джирт недовольно поморщился.
— Но вы уже ходили. Обе.
— А куда еще, интересно, можно идти ночью? — раздраженно воскликнула Алина.
— Это все яблоки, которые мы ели за ужином, — подхватила Джемма. — Наверное, мы съели слишком много.
— В таком случае, возвращайтесь поскорей. Не дожидайтесь, чтобы я пошел вас искать.
Джемма кивнула и заковыляла вперед, Алина шла следом. Когда они отошли на достаточное расстояние, карлица сказала:
— Скорее бы мы уже добрались до Лондона, — повернув голову, она посмотрела на девушку. — Ты ведь там думаешь бежать, да?
— Джемма! Джирт убьет нас, если услышит, о чем мы говорим.
— Да, но сейчас он нас не слышит, правда? — присев на корточки рядом с кустарником, Джемма потянула Алину за собой. Карлица что-то долго искала под юбками, потом вытащила маленький кожаный кошелек. — Вот, взгляни, — она открыла кошелек и высыпала на ладонь горсть монет. — Я коплю их дольше, чем ты. Джирт часто заставляет меня собирать деньги — как и в тот вечер, когда мы бежали из замка — но не знает, сколько я оставляю себе.
Алина с уважением посмотрела на карлицу. Не всякий решился бы утаивать от такого человека, как Джирт, хоть малую часть заработка. Если он когда-нибудь узнает об этом, Джемме придется несладко, а уж Алина знала, как сильно карлица боится Джирта.
— Я давно заметила, что он не делит заработанные деньги между артистами после выступления, как это делал твой отец, — продолжала Джемма. — Гарольд — справедливый человек, а о Джирте этого не скажешь. Но я боюсь бежать одна. Лучше, если нас будет несколько. И когда твои родители решатся, хотела бы быть вместе с вами. Клянусь Богом, я поделюсь своими деньгами, ведь, в любом случае, большую часть заработала именно ты.
— Конечно, Джемма, ты можешь бежать вместе с нами, — заверила Алина. — Даже, не будь у тебя денег, мы все равно взяли бы тебя с собой. Ведь ты всегда была частью нашей семьи, — сколько Алина помнила себя, Джемма всегда выступала в их труппе.
— Да благословит тебя Господь, дитя мое, я знаю, что ты говоришь правду. Но ведь есть люди, которые вовсе не считают меня человеком. Перед тем, как я встретила твоих родителей, артист, с которым я путешествовала, остался в замке у одного лорда, меня же вышвырнул на улицу без единого гроша в кармане.
— Мы не такие, — горячо сказала Алина. — Если хочешь, мы обязательно возьмем тебя с собой. Хотя, сейчас и не знаю, когда и куда мы побежим. Но, конечно, это будет в Лондоне, там предостаточно мест, где мы сможем спрятаться. Добравшись туда, останется только ждать подходящего момента.
Джемма кивнула.
— Я буду, готова бежать в любой момент.
Спустя две недели они уже были в Лондоне. Король Генри пребывал в своей резиденции, а это означало, что город битком набит приближенными ко двору и теми, кто, так или иначе, от них зависит. Место для ночлега найти было трудно, и первые несколько ночей артистам пришлось провести в конюшне. Но Алину это ничуть не расстраивало. Так чудесно снова оказаться в Лондоне! Она наслаждалась суетой улиц, шумом, людской толпой и даже запахами. Алина любила путешествовать, но в Лондон всегда возвращалась с радостью. В этом большом городе она никогда не скучала, хотя временами там было грязно и даже небезопасно.
Что касается работы, то ее в Лондоне для артистов было предостаточно. Стоило только остановиться на углу улицы, как их сразу окружала толпа любопытных, готовых щедро заплатить за выступление. Вскоре труппу пригласили в дом лорда, затем последовали приглашения в другие знатные дома.
Однажды вечером артисты выступали в огромном доме перед большой группой зрителей, одетых особенно элегантно. Алина не знала, кто эти люди, но, судя по блеску драгоценностей и мягкому шелесту дорогой одежды, все они были людьми важными и состоятельными. Один из них, плотный, средних лет мужчина, занимавший почетное место рядом с хозяином дома, не отрываясь, смотрел на Алину в течение всего выступления.
Закончив номера, труппа отошла в дальнюю часть залы, уступив место трубадуру. Потом важный гость, внимательно наблюдавший за Алиной, поднялся со своего места и, сопровождаемый оруженосцем, направился к выходу. Обернувшись, он сделал девушке знак следовать за ним.
Испуганная Алина повиновалась, с беспокойством размышляя, не обидела ли чем важную персону. Приблизившись, она заметила, что господин не сводит взгляда с ее волос. Мелькнула мысль, не сердится ли он за то, что у нее нет никакого головного убора. Считалось неприличным, если женщина появлялась на людях с непокрытой головой, но Алина не надевала головных уборов, когда выступала с акробатическими номерами. Они просто-напросто создавали неудобства или сваливались с головы. Именно поэтому она заплетала свои рыжие волосы в толстую косу и перевязывала ее лентами или красивыми 'кожаными шнурами. Такая прическа не мешала во время выступления.
Но, господин ничего не сказал относительно волос Алины, хотя снова задержал на них взгляд, когда девушка присела перед ним в глубоком реверансе. Он просто по-доброму улыбнулся.
— Мне очень понравилось, как ты танцевала.
— Благодарю, милорд, — тихо отозвалась Алина.
— Ваша светлость, — поправил ее мужчина, стоящий позади плотного господина.
Алина поклонилась. Это был герцог! Ей оставалось только надеяться, что он сочтет ее просто наивной, а не грубой.
— Простите, Ваша светлость.
Брови герцога удивленно взметнулись вверх.
— Ты хорошо говоришь по-французски, дитя мое!
— О, — Алина не заметила, как заговорила на нормандском языке, а не на том скудном саксонском, которым пользовалась обычно. — Благодарю вас, Ваша светлость. Я научилась ему от матери. Она была служанкой в доме знатного лорда.
— Ясно, — глаза герцога на мгновение сузились, но потом он снова улыбнулся и запустил руку в шелковый кошелек, висящий на поясе. Вытащив золотую монету, протянул ее девушке. — Ты говоришь так же хорошо, как и танцуешь, дитя мое, и это действительно так. Я @Иан, герцог Тан-форд, и мне хотелось бы видеть вашу труппу в ближайшее время в своем доме.