Вечерняя песня
Шрифт:
При мысли, что придется снова встретиться с сэром Джеймсом, Алину охватило знакомое чувство страха и возбуждения, всегда овладевающее ею перед выступлением. Совсем не просто будет заставить кого-то смотреть на себя, как на племянницу герцога. Сможет ли она убедить в этом сэра Джеймса?
Конечно, сможет! Ей всегда прекрасно удавалось подражать людям. Уже не один раз к удовольствию дворовой челяди она изображала их знатных хозяек. Алина наблюдала за леди, которые занимали высокое положение в обществе, точно так же, как наблюдала за всеми остальными людьми. Это любопытство не только обогащало опыт, но и частенько приносило неприятности. Алина прекрасно
Однако как бы ни старался успокоить Алину герцог, доля опасности в предстоящем деле все же присутствовала. Легко успокаивать, ведь не ему, а ей придется выдерживать на себе всю силу гнева сэра Джеймса, когда тот узнает, как ловко его провели. Не была девушка и настолько глупа, чтобы поверить, будто герцога будет беспокоить судьба какой-то танцовщицы потом, когда все выяснится. У него и без того хватает забот.
Видя нерешительность Алины, герцог сказал:
— Конечно, я хорошо заплачу, — отстегнув от пояса кожаный кошелек, он протянул его девушке. При этом герцог слегка встряхнул его, чтобы был слышен звон монет.
Услышав слова Танфорда, Алина подняла голову и посмотрела на кошелек. Если там золото, то, несомненно, кругленькая сумма, но, даже если серебро, все равно, его гораздо больше, чем успели накопить они с Джеммой.
— Это золото, моя дорогая, — улыбнулся герцог, словно читая мысли девушки. — Ведь тебе стоит подумать и о будущем. Что ждет танцовщицу в старости? До этого тебе, конечно, еще далеко, но, все же…
Танфорд прав. Алина уже не раз с беспокойством думала об этом, не столько из-за себя, сколько из-за родителей. А этот кошелек оказал бы неоценимую услугу. Они могли бы не скитаться по дорогам зимой, когда холодно. Денег хватит и на безбедное существование без Джирта и всех остальных. Когда же Гарольд совсем не сможет выступать, эти деньги тем более пригодятся.
— И потом, дело не только в деньгах, — снова многозначительно произнес Танфорд. — Оказав мне помощь, ты обретешь в моем лице друга, а это немаловажно.
Алину вдруг осенило, она выпрямилась. Ведь этот человек куда более могущественен, чем Джирт. Если он окажет покровительство ее родителям, Джирт никогда не осмелится сделать им ничего плохого!
— Я… мои родители останутся в труппе, ваша светлость. Я очень волнуюсь за них. И не могу оставить одних.
— Твой отец, кажется, певец и рассказчик?
— Да, ваша светлость.
— Он талантливый артист. Мне очень понравилось его выступление. Думаю, что приму его своим личным трубадуром.
Было в порядке вещей, что у знатных господ в доме живет артист, особенно зимой.
Глаза Алины загорелись. Это было бы для них идеальным решением. Даже Джирт побоится перечить герцогу, ему придется отпустить их, если за ними пришлет Танфорд.
— Ваша светлость, — Алина не могла скрыть радостной дрожи в голосе. — Вы так добры. Я буду куда спокойнее, если мои родители окажутся в безопасном месте.
— Конечно. По-другому и быть не может. Я с удовольствием приму их в своем доме.
— Но есть… еще один человек. Женщина-карлица. Она, практически, член нашей семьи.
— Твои родители могут привести с собой и ее, — несколько нетерпеливо кивнул головой Танфорд. — Есть кто-нибудь еще?
— Нет… вот только я не уверена, что справлюсь с вашим заданием.
— Не волнуйся, справишься. Все не так уж и сложно. Я отвезу тебя к Клариссе, и вы проведете вместе день или два. Она даст тебе советы, как войти в роль. Но беспокоиться не стоит. Сэр Джеймс никогда не видел Клариссу, и знает только, что у нее семейный цвет волос, — герцог пригладил свои седеющие локоны рыжеватого цвета. — Волосы Клариссы немного темнее твоих, но сэру Джеймсу это неизвестно. Все станут называть тебя «леди Кларисса», он увидит твои рыжие локоны и примет за мою племянницу. У него не будет никакой причины думать иначе.
— Но… если я сделаю что-нибудь не то, чего никогда не делают леди?
— Ты должна просто соблюдать предельную внимательность. Кларисса и моя дочь помогут тебе. Необходимо только подражать им, и в случае, когда почувствуешь неуверенность, говорить как можно меньше. Наблюдай за окружающими леди и следуй их примеру.
На словах все выходило довольно просто, но Алина была уверена, что в действительности все окажется куда сложнее. Она уже достаточно долго выступала с труппой, чтобы не сомневаться — мастерство артиста в том и заключается, чтобы сложное казалось совсем простым.
— Я вижу только одну проблему, — продолжал Танфорд. — Ты сказала, что уже встречалась с сэром Джеймсом. Может ли он тебя узнать?
Алина так не думала. В зале, где она выступала, было темно, ее лицо закрывала вуаль. Сэр Джеймс видел ее лицо только мельком, когда сорвал вуаль и поцеловал, но это длилось всего мгновение, к тому же, в комнате было еще темнее, чем в зале. Самые большие проблемы заключались в ее глазах и голосе. Сэр Джеймс слышал голос, но в тот вечер она говорила на родном саксонском, а не на французском, на котором должна говорить леди Кларисса. И потом, от испуга ее голос звенел и дрожал, и был до неузнаваемости высок и тонок. Что же касается глаз Алины, то цвет их был не совсем обычным — настолько светло-карие, что казались почти золотистыми. Но в полумраке они были просто темными, тем более, зрачки расширились от страха. К тому же, глаза Алины окружала густая тень ресниц, которые она подтемнила угольком, как, впрочем, и брови, чтобы они лучше сочетались со смуглым оттенком ее кожи, натертой ореховым маслом.
— Нет, — решительно заявила Алина. — Он не узнает меня. Я уверена, — девушка объяснила, как изменила в тот вечер свою внешность, перевоплощаясь в танцовщицу-сарацинку, и Танфорд кивнул.
— Да, вряд ли узнает. Он будет абсолютно уверен, что перед ним Кларисса, ему и в голову не придет искать какое-то сходство с танцовщицей, которую видел несколько недель назад.
Герцог ждал ответа. А девушка думала о своих родителях и Джемме, которые благополучно перезимуют в замке герцога, вдали от Джирта, думала о золотых монетах и будущем, о возможности отомстить сэру Джеймсу. И сердце все больше наполнялось решимостью.
Подняв голову, Алина посмотрела герцогу прямо в глаза.
— Да, — твердо произнесла она. — Я согласна, вам помочь.
Стоило рискнуть, думала Алина, уже ради того, чтобы увидеть ярость на лице Джирта, когда герцог объявил о своем желании пригласить артистов и вызвал к себе Гарольда, его семью и карлицу Джемму. Джирт метал на Алину взгляды, исполненные ненависти, а она, не обращая внимания, стояла вместе с Джеммой и родителями перед столом, за которым сидел Танфорд. Но Джирту ничего не оставалось делать, как только низко поклониться и уйти вместе с остальными артистами, в то время, как Алину и ее семью слуга проводил в маленькую комнатку на верхнем этаже замка.