Вечерняя заря

Гамсун Кнут

Бондесенъ. А вы читали замтку объ Іервен?

Карено. Іервенъ будетъ сегодня у меня. Подаетъ Бондесену письмо Іервена.

Бондесенъ. Да? Что ему отъ васъ надо?

Карено. У него можетъ быть только одинъ поводъ.

Бондесенъ. Какой же?

Карено. Другого у него быть не можетъ… Какъ вы думаете, этотъ халатъ придаетъ боле старый видъ или нтъ?

Бондесенъ бросаетъ равнодушно письмо

на столъ Ахъ, нтъ. Правда, нельзя отрицать, что онъ придаетъ извстную солидность.

Карено. А эта палка? Показываетъ палку.

Бондесенъ. Можетъ быть. Я уже имю полномочія, о которыхъ вы меня вчера спрашивали. Въ главномъ засданіи вс со мной согласны.

Карено нетерпливо бросаетъ палку на столъ. Не знаю, Бондесенъ, вы дйствуете съ такой поразительной быстротой. Я хочу все это сначала хорошенько обдумать. Начинаетъ ходить взадъ и впередъ.

Бондесенъ. Если вы теперь отсрочите хоть на немного этотъ шагъ, — все равно вамъ придется его сдлать. Возьмите меня, возьмите себя, если хотите; придя въ извстный возрастъ, всегда переходишь на сторону порядка. Мудрая природа разъ навсегда такъ постановила.

Карено. Было время, когда я такъ не думалъ. И еще теперь я трижды подумаю объ этомъ.

Бондесенъ. Вамъ представляется такой почетный случай: вы будете избраны на мсто Іервена. Справа входитъ фру Карено, Бондесенъ встаеть. Добрый день, сударыня. Добро пожаловать снова въ нашъ городъ. Пожимаетъ руку фру Карено. Вы долго пробыли въ отсутствіи?

Фру Карено. Всего дв недли.

Бондесенъ. А я въ это время стараюсь превратить Карено въ депутата.

Фру Карено. Я слышала, что вы ему говорили объ этомъ.

Бондесенъ. Но онъ такъ медлителенъ въ своихъ ршеніяхъ.

Карено. Я уже около десяти лтъ сомнваюсь въ идеяхъ моей юности, но этихъ сомнній хватитъ еще на десять лтъ. А тогда мн будетъ шестьдесятъ.

Бондесенъ. Нтъ, вы именно теперь въ настоящемъ возраст для честнаго образа мыслей. Вы будете избраны на мсто профессора Іервена, вы будете занимать должность, на которую васъ призвалъ Богъ и довріе гражданъ; а когда придетъ время, вы возвыситесь до члена королевскаго совта.

Фру Карено. Государственнаго Совта?

Карено. Я не думаю.

Бондесенъ коротко. Вы должны помнить, что я въ такомъ возраст, когда уже откровенно высказываютъ свои мннія.

Фру Карено, Правда, Иваръ, теб не слдуетъ такъ говорить.

Бондесенъ къ фру Карено. Повторяю еще разъ: путь Карено открытъ для него!

Карено, продолжая стоять. Почему вы не обратитесь къ кому-нибудь другому?

Бондесенъ. Потому что вы человкъ съ именемъ. Потому что вы теперь богаты, — простите, что я касаюсь этого вопроса. И потому, что за вами пойдетъ тридцать человкъ.

Карено. Богата моя жена, а не я.

Фру Карено. Но, Иваръ, ты отлично знаешь, что это все равно.

Бондесенъ. Само собой разумется. А человкъ, который хочетъ быть депутатомъ въ Норвегіи, долженъ имть въ карман что-нибудь побольше юридическаго аттестата.

Фру Карено. Дорогой Иваръ, будь такъ добръ и помоги носильщикамъ передвинуть нсколько тяжелыхъ вещей. Піанино должно стоять наискось въ углу. Карено уходить. Садитесь, прошу васъ. Бондесенъ садится. Фру Карено садится нсколько въ сторон отъ него. Неужели дйствительно возможно, что Иваръ будетъ въ государственномъ совт?

Бондесенъ. Со временемъ, безъ всякаго сомннія… Разршите мн одинъ вопросъ: я видлъ здсь прелестную двочку, это ваша дочь?

Фру Карено. Да. Это Сара.

Бондесенъ. Увряю васъ, я былъ такъ тронутъ, когда увидлъ ее. И я ршилъ сдлать для вашего мужа все возможное, — какъ ничтожный знакъ моей преданности.

Фру Карено. Разв у профессора Іервена шансы не больше, чмъ у Ивара?

Бондесенъ. У профессора Іервена нтъ больше никакихъ шансовъ. Онъ былъ уличенъ въ весьма предосудительномъ дл.

Фру Карено. Что?

Бондесенъ. И что еще больше говоритъ противъ него: это произошло здсь, въ вашемъ дом.

Фру Карено вскакиваетъ. Что вы говорите? Кто это знаетъ?

Бондесенъ удивленно взглядываетъ на нее. Кто это знаетъ? Я знаю это.

Фру Карено. Это неправда! Никогда!

Бондесенъ. Мн очень жаль огорчать васъ, но вы должны лучше смотрть за вашей двушкой.

Фру Карено. Ахъ, Александра! Садится. Нтъ, что вы говорите?

Бондесенъ. Я самъ засталъ ихъ.

Фру Карено. Александру и профессора Іервена?

Бондесенъ. Да.

Фру Карено всплескиваетъ руками. Ну да, разв я не говорила все время Ивару; въ дом нтъ никакого порядка. Подходитъ къ письменному столу и начинаетъ складывать бумаги. Я никогда не слыхала ничего подобнаго! Гд же вы ихъ поймали? Садится.

Бондесенъ. Тамъ. Днемъ; всюду мертвая тишина; ни одна душа не могла ничего заподозрить. Я вхожу. И что же вижу? Интимнйшій t^ete-`a-t^ete.

Фру Карено, Что же они длали?