Вечный поход
Шрифт:
– Жало, смени пост. Да не валандайся. По-рыхлому* давай…
Я проводил взглядом идущего вразвалку неуютного паренька с неуловимым взглядом уголовника. Мне было очень интересно – где же находится этот пост. Если хотите, это был принципиальный вопрос. Я хотел проверить свои догадки, заглянуть на последнюю страницу задачника и вычитать правильный ответ. Но жизнь ещё раз подчеркнула, что в любой момент может подпортить любой аттестат. И любого самоуверенного умника макнуть в лужу из досадных ошибок и смертельных просчётов.
Жало шёл точнёхонько в то место, откуда я вышел на лужайку!
Этого не могло быть!
Ведь я только что прополз там облачной тенью.
Я слишком отчётливо чувствовал его, чтобы не верить в реальность ощущения…
Центурион, вернувшись к приготовлению ужина, уже резал кинжалом на части зажаренный кусок мяса.
Присев напротив Упыря, как мне и было указано, я продолжал периодически коситься в ту точку в зелёной стене зарослей, куда, как в мутную воду, канул Жало. Туда, где ветви сомкнулись за его спиной.
Ещё двое парней сидели с другой стороны костра и помалкивали. Огонь мешал рассмотреть их получше. Кажется, тоже бойцы в гимнастёрках образца второй Отечественной.
– Ну, так что ж там было дальше? – Упырь вопросительно смотрел на центуриона. – Сервилий, не томи.
Римлянин, разложив на расстеленном куске кожи остывающие куски мяса, отёр пятерней пот с лица и продолжил свой рассказ:
– А дальше-то и началось самое страшное. Наша седьмая когорта второго легиона шла в авангарде. Она как раз утром сменила подразделения первого легиона, которые два дня вели нас за собою. Выйдя на берег небольшой реки, мы преодолели её вброд. Однако не стали дожидаться основных сил и двинулись дальше. Моя четвёртая центурия к тому времени уже вместо восьмидесяти легионеров насчитывала шестьдесят семь… Ещё с десяток лучников и двенадцать всадников, выполнявших обязанности посыльных и разведчиков. После реки местность изменилась. Стали чаще попадаться скопления деревьев. А слева, где река делала изгиб, потянулся заболоченный участок, поросший тростником. Оттуда прямо-таки исходил, вместе с затхлостью, некий дух враждебности. Сначала я хотел быстрее миновать это место. Однако потом решил провести тщательную разведку и разделил центурию на три части. Из них одна двинулась вдоль тростника, другая – прямо, а с третьей, в сторону начинающегося леса, я пошёл сам. Не успели мы пройти и сотню шагов, как ветер донёс до нас странный нарастающий рёв. Это было где-то прямо по ходу движения моей группы. У меня было тридцать два легионера, восемь лучников и пять всадников. М-да-а… Тогда ещё было. – Сервилий замолчал, словно, вспомнив, опять оказался среди боевых побратимов. Потом встрепенулся и продолжил: – Я, конечно, послал лучников и всадников разведать происхождение этих звуков. Между тем к шуму, когда он приблизился, добавился ещё и треск ломаемых деревьев. По перелеску двигалось что-то невероятно большое или же очень сильное… Не успели мы перестроиться из походной колонны в боевой порядок, как от разведчиков примчался всадник. Он, не слезая с гарцующей возбуждённой лошади, прокричал что-то о гигантской невиданной черепахе, ползущей сквозь редколесье. Мы, конечно, заспешили туда…
Я лично прошёл с разведчиками по окраине перелеска, где они заметили это чудовище. И точно, вскоре наткнулись на чёткий двойной след. Я никогда в жизни не видел ничего подобного. У этого существа не было ног! Нигде не наблюдалось и намёка на следы лап. Вместо этого – две сплошные полосы. Словно что-то тяжёлое и сильное катилось на широких колёсах, подминая под себя деревья,
Конечно, спешить мы не стали! Тем более, что вскоре оттуда, куда вели следы, донёсся ужасный ухающий гром и частый-частый треск. Будто кто-то лихорадочно с сумасшедшей частотой колотил мечом по железному щиту. Выждав, пока всё утихнет, мы отправились по следу. Оружие, конечно, держали наготове.
На них мы вышли совершенно неожиданно!
Ступив на очередную поляну из редколесья – так и упёрлись друг в друга взглядами. До них было чуть больше длины полёта дротика. Я до сих пор вижу эту картину – врезалась в память.
Четыре воина, в полностью чёрных одеяниях и в чёрных же шлемах, сидели у костра. Странные шлемы у них были – с продольными невысокими выступами в виде гребешков. Эти четверо на огне что-то варили… Котелок у них висел на треноге… ещё чего-то навешано было. А сразу за ними, действительно, тёмная громада высилась… Раза в два выше человека! Непонятное такое существо грязно-зелёного цвета.
Гигантскую черепаху мне напомнило. Сверху у «черепахи» был то ли горб, то ли голова. Такая длинная прямоугольная. А из этой головы спереди торчал хобот. Прямой и толстый. Неподвижный. Я сначала не понял ничего… Ни того, как она передвигалась, ни того, зачем ей люди? Зачем ей хобот?.. Она, вообще-то, больше на слона походила. Но только на какого-то мелкого, приплюснутого… Доводилось мне видеть слонов на поле брани. Во время второй Пунической войны… Когда служил в Сороковом легионе под началом консула Салинатора. Так вот, там мы зажали карфагенского полководца Гасдрубала* на левом берегу реки возле Монтемаджоре. Он, помнится, выставил против нас десяток этих чудовищ… Ох, и потоптали они наших! Нагнали страху, мы насилу опомнились. Пока правый фланг, где я и сражался, не вышел врагу в тыл… Да ещё по манипулам полетел клич: «Рубить им сухожилия на ногах!»
Ну, тогда началось! Эти зверюги обезумели, развернулись и давай своих давить. Такая паника началась, не описать! Пока погонщики не опомнились и сами же своих чудовищ и умертвили! У них, как после битвы выяснилось, у каждого на крайний случай имелись долото и молоток деревянный. Вот они тем молотком долото и вбивали в основание черепа. В самый мозг разили. А мы-то в толк взять не могли – чего эти монстры один за одним, как разрушенные башни, валиться стали. Вот… К чему я это всё?.. А-а-а. Ну так вот, я и говорю – и не слон, и не черепаха. И не шевелится…
А те четверо сидели, разговаривали, но как только мы из зарослей показались – сидевший к нам лицом сразу вскочил. Что-то заорал и правую руку вперёд выставил, будто останавливал на расстоянии. Я сразу и не заметил, что у него в кулаке какая-то штуковина зажата. Мы, понятно, к ним мерным шагом направились, хотя и с опаской – а ну как чудовище оживёт… Тут остальные трое встали и к черепахе своей попятились, наверное с мольбой «защитить!». Я тут же дал команду – по ходу рассредоточиваться в полукольцо, чтоб никто не ушёл. И даже не понял, откуда оглушительные хлопки раздались?
Один! Потом ещё два!
И тут боковым зрением замечаю – справа от меня два легионера дёрнулись, будто их кто невидимый изо всей силы копьём пронизал. Да так врезал – обоих назад отбросило! Так они навзничь, бездыханно, и грохнулись… А тот, вражина, опять кричит, и от штуковины в кулаке – дымок… А потом опять – вспышка и грохот!
Ещё вспышка! Ещё грохот!
У меня над ухом что-то свистнуло. За мной тут же раздался глухой вскрик – и ещё один легионер рухнул.
Ну что за проклятье над моим отрядом?!