Вечный союз
Шрифт:
Десять с лишним тысяч человек были заняты только этой работой, а для того, чтобы снабжать их едой и водой, нужна была еще тысяча, и пришлось реквизировать почти все повозки, имевшиеся в Риме.
— Спустимся к верфям, — предложил Эндрю Марку и, развернув коня, поскакал обратно в город.
Миновав разбитые ворота, Эндрю со спутниками угодили в настоящий людской водоворот. Улицы были запружены воловьими повозками, нагруженными едой для железнодорожников. С трудом добравшись до форума, Эндрю не удержался от того, чтобы вновь бросить взгляд на покрытые гарью развалины консульского дворца. Три креста все еще не убрали, и от распятых мерков исходила такая вонь, что ему
«Запах битвы, старый знакомый», — мрачно подумал он. Этот запах неделями висел над Суздалем, а еще были окопы у Питерсберга и около госпиталя в Геттисберге. Этот запах ему никогда не удастся выветрить из своей жизни. Он будет преследовать его от одной войны до другой.
По телу Эндрю пробежал озноб. Может, и он когда-нибудь будет висеть на кресте перед меркской юртой, как военный трофей, или они, торжествуя, пожрут его плоть и сделают чашу из его черепа, радуясь смерти ненавистного янки?
Однако Эндрю понимал, что это решение Марка было оправданным. Каждый, кто проходил через форум, понимал, зачем их заставляют трудиться день и ночь, изменяя жизнь коренным образом.
Проехав мимо здания сената, они направились к верфям, находившимся внизу. На реке было оживленно. Вниз по течению медленно плыл плот, доверху груженный свежей древесиной. На обоих берегах были отгорожены места для восьмидесяти кораблей. Корабелы работали не покладая рук.
В центре верфей находилась сложенная из бревен вышка пятнадцати футов в высоту. Эндрю глубоко вздохнул и начал неловко карабкаться вверх по лестнице. На площадке его ожидали помощники Майны, вытянувшиеся в струнку при появлении начальства. Эндрю ответил им добродушной улыбкой.
Он был рад наконец-то оказаться под навесом, защищавшем его от палящего солнца. Подойдя к длинному столу, стоявшему на краю площадки, Эндрю склонился над чертежами.
Через несколько секунд к нему присоединились Майна, Марк и Эмил.
— У нас тут были кое-какие проблемы, но все-таки удалось наладить конвейерный метод, — сообщил им Фергюсон.
— И на какой мы стадии?
— Все кили уже готовы, высота шпангоута составляет двадцать футов, дерево для пристройки еще четырех футов только что доставили по реке. — Фергюсон указал на плот, который уже облепила толпа рабочих. Все ребра были одинаковой длины, грузчики складывали их на берегу, чтобы потом перетащить к стапелям. Фергюсон с гордостью расправил плечи: — Отличная система! Я думал отрядить на каждое судно по паре сотен рабочих, чтобы они строили корабль по чертежам, но Джону пришла в голову потрясающая идея.
— Какая? — полюбопытствовал Эндрю.
— Сэр, пока вы проводили инспекцию на железной дороге, мы тут с Чаком поспорили, и я выиграл.
— Всегда готов признать свою неправоту, — перебил его Чак, — тем более что мне приходится это делать не чаще чем раз или два в году.
— Я тут размышлял, как бы получше организовать работу, — продолжил Джон, не обращая внимания на своего помощника и закадычного приятеля, — и вот что я надумал. После того как мы разобрали эту карфагенскую посудину, я решил кое-что изменить в чертежах. Нашему кораблю незачем быть крутобоким. Это будет судно с прямыми бортами, в сущности коробка, с треугольной носовой частью и плоской кормой. Таким образом, средняя часть шпангоута будет одинаковой для всех кораблей, то есть все ребра, кроме трех первых и одного последнего, будут идентичными. То же самое относится и к обшивке!
— Гениально! — восхитился Эндрю.
— Это значительно упрощает процесс. Но этого мне показалось мало. Если все суда строятся одинаково, то почему бы не стандартизировать работу?
— А канонерки?
— Тут все сложнее, — вздохнул Чак, доставая из-под стола объемистую кипу чертежей. — Все эти большие суда для перевозки зерна совершенно разные, поэтому с каждым приходится возиться отдельно. Буллфинч сказал мне, что у самого большого водоизмещение семьсот тонн, а у самого маленького — двести пятьдесят. Все остальные мы разобрали на доски. Палубы уменьшены и укреплены. Мы разбираем кормовые части и устанавливаем гребные винты или колеса.
— Успеете в срок? — спросил Эндрю. Чак перевел взгляд на Джона.
— В этом уравнении слишком много неизвестных, — ровным голосом произнес Майна.
— Что насчет пушек?
— Тут тоже все непросто, — объяснил Джон. — Сейчас мы делаем формы и даем им высохнуть. Если они будут хоть немного влажными, когда мы начнем заливку, то все это взлетит на воздух. Эндрю, отлить пушку, стреляющую семидесятипятифунтовыми ядрами, это совсем не то же самое, что сварганить четырехфунтовку.
— Кромвелю это удалось.
— Кромвель потратил на это больше года. Он наверняка совершал ошибки, у него взрывались формы — но ему некуда было спешить, а у нас нет времени. Хорошо, что мы делаем карронады — залить в форму две тонны металла гораздо легче, чем десять тонн. Некоторые пушки будут бронзовыми. Мы собрали всю бронзу в городе, какая была. Чем меньше температура плавления, тем проще работать, поэтому мы сделали еще пару плавильных печей для обработки бронзы.
— Как обстоят дела со снарядами и порохом?
— Со снарядами меньше всего проблем. Я сделал несколько форм для круглых ядер, и там производство уже идет полным ходом. Мне хотелось наладить выпуск разрывных снарядов, как у Тобиаса, но на это не хватает ни времени, ни оборудования. Зато я придумал кое-что такое, чего у него нет. Это несколько рискованная затея, но, по-моему, дело стоит того. Я сконструировал формы для цилиндрических снарядов из стали.
— И в чем их преимущество перед сферическими?
— О’Дональду они понравятся. Сталь намного прочнее, и это очень важно. Когда наше круглое чугунное ядрышко врезается в броню, оно может пробить ее, а может и отскочить, может даже разлететься вдребезги. С цилиндрическими снарядами все иначе. Они похожи на ружейные патроны, только цельные и из стали. Весят почти сотню фунтов. Однако есть риск, что наши пушки не выдержат такой нагрузки и разорвутся. Поэтому я хочу попробовать вот что. Когда у нас будут рельсы и инструменты из Испании, мы раскалим докрасна несколько рельсов и сделаем из них листовое железо. После отливки пушек мы обернем эти листы вокруг казенника. Когда все остынет, листы сожмутся и плотно обхватят пушку, придав ей дополнительную прочность. У нас тут немало металлургов, которые знают, как обращаться с железом.