Вечный Жид
Шрифт:
Привлекая сограждан в ряды сторонников восстановления России, мы обязаны забыть прежние обиды и претензии друг к другу, приобщать к движению за укрепление государственности патриотически настроенных соотечественников Державы и ее окраин, носителей любых религиозных и партийных убеждений.
Необходимо полагать Россию связующим звеном между Западом и Востоком, Севером и Югом, особым геополитическим пространством, именуемым Евразией.
Историческая судьба отвела Российской Державе особую роль миротворца и посредника между расами и любыми разновидностями общественного строя. Именно в этом состоит планетарная миссия Российской Державы, призванной стать соединительной материей в будущем Союза народов Земли.
Возрождение российского народного хозяйства возможно лишь при многоукладной экономике и равноправном существовании любых форм собственности, а также при закреплении земли за теми, кто на ней работает или проживает.
Духовное возрождение русского народа и тех наций, которые исторически связали с ним собственные судьбы, возможно лишь на путях с в я т о г о отношения к народным традициям, языковой свободе, культурной автономии.
Проблемы экономики и рационального хозяйствования не должны зависеть от задач национального и культурного строительства. Им надлежит развиваться независимо друг от друга, в равной степени совершенствуя и д у х о в н о е, и м а т е р и а л ь н о е начала в жизни Российского Общества.
Объединившись сами, русские люди, вынесшие на себе страшные испытания Двадцатого века, выполнят в Третьем тысячелетии историческую задачу, возложенную на нас Историей, — объединят в дружную семью народы планеты.
Великому народу — Великую идею и Великое государство!
— Воистину так! — воскликнул Каганович и вскочил с деревянной табуретки, на которой сидел за столом. — Позвольте обнять вас как сына, молодой человек! Подписываюсь под каждым вашим словом…
В это время послышался шум за дверью, и мужской голос спросил:
— Ты дома, Лазарь?
— Сосед пожаловал, — объяснил хозяин. — Ученый у меня сосед…
— Викторыч, заходи! — бодрым, даже молодецким голосом крикнул он.
В горнице показался пожилой человек в скромной поношенной паре, старомодной рубашке, уголки воротника которой были заколоты перламутровыми булавками, между воротничками красовался крупный черный галстук в белый горошек. Седую голову старика украшала черная шапочка.
— Знакомьтесь, — сказал Лазарь Моисеевич. — Мой таки сосед и, надеюсь, друг. Евгений Викторыч Тарле, академик.
«Вот так встреча! — восхитился Станислав Гагарин. — Я же недавно его «Наполеона» перечитал… Но академик Тарле-то как сюда попал?!»
— В рай грехи не пустили, Станислав Семенович, — лукаво поблескивая глазами, ответил Тарле, будто мысли писателя прочитал. — Меня оставили здесь за вранье о французской революции. Ты, старая перечница, сказали в Совете Зодчих, что угодно про Великую Буржуазную писал, но даже не намекнул и словом, что революция эта организована Конструкторами Зла, л о м е х у з а м и, как вы изволите называть их в романе «Вторжение».
— А я даже рад, — признался Лазарь Моисеевич. — Теперь мы с Евгением соседи, ведем, вы ж понимаете, веселые таки дебаты по девяносто третьему году, про термидор толкуем, Конвент и Директорию, про истинную роль Марата и трагедию Робеспьера.
— Я вам помешал, товарищи? — спросил академик Тарле.
— Молодой человек мне ту книжку читает, — пояснил Каганович. — Помнишь, я давал тебе ее посмотреть?
— Конечно, помню… За один вечер и половину ночи одолел, — сказал Евгений Викторович. — Но вы читайте, товарищ Гагарин! Может быть, и я какую-нито идею вам сообщу…
И Станислав Гагарин прочитал:
— В размышлениях Лазаря Моисеевича Кагановича значительное место уделено личности Сталина. Это немудрено: автор Евангелия от Лазаря находился рядом с Учителем не день, не два, а всю, как принято говорить, сознательную жизнь.
— Я знаю только одно о Сталине, — сказал Лазарь Моисеевич, — он весь был в идее. И это — главное… Он ценил людей по работе.
И добавил:
— Сталин был разный, и Сталин был один… Это был железный, твердый, спокойный даже, я бы сказал. Внутренне выдержанный, всегда мобилизованный человек, никогда не выпускал слово изо рта, не обдумав его, таков Сталин для меня. Я всегда его видел д у м а ю щ и м. Он разговаривает с тобой, но в это время д у м а е т. И целеустремленный. Целеустремленный! Это было у него всегда.
— Да, — писал в «Евангелии от Лазаря» Станислав Гагарин, — таков Сталин у Кагановича, верного апостола вождя. Эта верность Идеалу и носителю его красной нитью проходит через книгу, которую ты, соотечественник, держишь в руках. Конечно, мне могут возразить: ведь Каганович был сталинистом.
Разумеется, сие истина, не требующая доказательства, и Евангелие от Лазаря тому подтверждение.
Но кто у нас не сталинист? Таковых в прежнем Советском Союзе, а ныне в Содружестве независимых государств попросту нет.
И бывший президент Горбачев, приговоренный народным трибуналом к вечному проклятию, и нынешние президенты, и Собчак с м о р ж о в ы м и Поповым и Лужковым, и неотроцкисты из р а д и к а л ь н о й их свиты, все эти несметные р о и медведевых, нуйкиных, афанасьевых, черниченок, старовойтовых и новодворских — самые что ни на есть кондовые сталинисты.
Эпоха Сталина — великая эпоха. Ее зачеркнуть, стереть из памяти человечества попросту невозможно. Не сомневаюсь: уже грядет время, когда товарищ Сталин будет объявлен национальным Героем Большой России, действительной, б е з г р а н и ч н о й преемницы Советского Союза.
Вспомните Наполеона, воевавшего со всей Европой, разорившего Францию, но по достоинству оцененного соотечественниками, ибо Бонапарт принес им пусть и недолгую славу Великой Державы, перед которой трепетал тогдашний мир. И символично, что именно задравшись с Россией, Наполеон нашел здесь собственную погибель.
Внутренние враги, захватившие ныне Русское Государство, куда опаснее и страшнее любого иноземного захватчика.
Наступило Смутное Время.
Оно уже бывало в отечественной истории, когда агрессоры, посадив на престол самозванца, бражничали в древнем Кремле.