Ведьма для императора
Шрифт:
— А ты сам не простынешь без плаща? — стуча зубами.
Господин вопрос пропустил. Мы шли по пустующему тракту. И немудрено! Дождь не желал кончаться, лишь усиливаясь от шага к шагу, пока за пеленой воды не скрылись деревья. Дорога напоминала быструю речку. Я цеплялась за мужчину, боясь отстать, а он вдруг подхватил меня на руки. Я не брыкалась. Господин оказался невероятно тёплым. Хотелось зарыться в него, прижаться сильнее. Ещё от господина необычно пахло. Приятно. От отца всегда тянуло пивом и деревом. От братьев — землёй, деревом и потом. От Рея пахло лесом и птицами. В аромате господина было замешано что-то цитрусовое
— Тебе так удобно? — чуть сдавленно спросил господин.
Я сжалась, но почти сразу ослабила хватку и слегка отстранилась.
— Если удобно, — заговорил он спокойней, — то хорошо. Только не души меня. Пришли.
Часовня находилась на возвышении. Вода ручьями стекала по каменным ступеням, ведущим к небольшому деревянному зданию с острой покатой крышей.
Господин поднялся, толкнул дверь и вошёл внутрь. Отпустил меня на пол.
Часовня пустовала. Было слышно, как усиленно бился дождь о крышу. Внутри казалось, что наступила ночь, такая темень стояла несмотря на зажжeные свечи. Маленькие оранжевые огоньки трещали и танцевали. Я вновь ощутила, как сильно замeрзла и устала. Никогда ещe мне не приходилось ощущать подобного даже после целого дня работы на скотном дворе отца. Ноги и руки буквально сковало холодом. Они одеревенели и не желали двигаться. Так, хромая и еле передвигаясь, я пошла к свечам, уверенная, что лишь они обогреют. Господин снял с себя промокшую рубашку и выжал прямо на пол. Он говорил что-то о побеждeнном змее, но я не слушала.
Огонь пел. Он подзывал, успокаивал и, казалось, желал обнять. Я понятия не имела, кому посвящена часовня. Никогда не интересовалась, кому поклоняются в Сааде. К чему, если оседать в планы не входило? Вот и странности не заметила вплоть до того самого мига, когда занесла ладонь над свечой, а из-за спины раздался предостерегающий оклик.
Глава 12
Открыв глаза, я обнаружила себя на твeрдом лежаке. Возле меня сидел уставший господин. Однако он глядел не на меня, а в какую-то книгу и хмурился. Его губы беззвучно двигались. Казалось, он не заметил, что я проснулась. Кашлянув и сев, я привлекла к себе внимание зелёных, чуть потемневших глаз.
— Что случилось? — прохрипела я.
— А что помнишь?
— Дождь, хищная ящерица, снова дождь?
— Ящерица? Кхм, сосредоточься, Летта. Что дальше?
— Ты решил, что я не умею ходить, — ответила, закрыв глаза и, ощутив жар на щеках вдруг, вспомнив его аромат, — и понёс меня в часовню. Это всё. Я заснула?
— Не совсем, — господин закатал левый рукав и во что-то вчитался на своей руке, сверяясь с книгой.
За напускным спокойствием мужчины я, приоткрывшая один глаз, не поняла его отношения к произошедшему. Лишь с интересом рассматривала мужскую руку от запястья до середины предплечья покрытую замысловатой вязью. Я села, наклонилась над исписанной рукой. Без стеснения взяла господина за ладонь и повертела. Непонятные завитушки, полосочки да кружочки напоминали саадскую вязь, но неуловимо отличались.
Перевела взгляд на мужское лицо, вновь на его руку, затем на свою. Задрала рукав — пусто.
— Правая, — подсказал господин.
Я так и сделала. И охнула, когда обнаружила на своей руке рисунок, повторяющий
— И что это? Здесь, — я напрягла глаза, силясь разобрать, — что-то про связь. Какая связь? С чем?
Господин хохотнул.
— Ты умеешь читать?
— Такое нет, — призналась честно, но попытки прочесть не оставляла.
— Это печать…
— Одной больше, одной меньше, — шепнула вслух устало.
— … помолвки. — докончил господин.
Последнее слово смутно заставило меня подивиться, вот только сил не осталось. Господин говорил ещё что-то про хозяина часовни. Он всё поглядывал в книгу.
Зевнув, я сомкнула веки, голова накренилась, а вслед за ней и тело. На краю сознания ощутила, как господин подхватил за плечи. Как же всё-таки приятно от него пахнет.
— Спасибо, — донеслось до меня так, словно говоривший посмеивался.
Мне снился странный сон.
Хозяин часовни, проказник Хиноко, любил страсти. Дух огня саламандрой перебегал с фитиля на фитиль, пока не обнаружил подле себя пламя иного рода. Оно бушевало, ища выход, но тщетно. Над пламенем сгустилась зеленоокая тень. Хиноко видел, как тень тянется к пламени и решил помочь. Он с удовольствием запрыгнул под цепи, удерживающие неизвестное пламя, питаясь и наполняя его сильнее. Проплыл по огненной реке и нырнул в тень. В спокойную снаружи, но пылающую жаром изнутри. Не соединить между собой такие энергии было бы ошибкой, решил Хиноко, вдоволь насладившись способностями обоих.
Тень вышвырнула его обратно к свечам. Хиноко обиженно искрился, но успел отделить новую саламандру и спрятаться в пульсирующем пламени.
Пламя затихло. Лишь мерно вздымалась грудь его носительницы, пока хозяин тени ругался себе под нос и читал о нём, о духе огня. И когда она, наконец, проснулась, то не ощущала в себе ничего нового. Вчитывалась в замысловатую вязь на своей руке и покорно слушала господина.
— Снять не очень сложно, — рассуждал господин вслух, выгоняя меня из дрёмы, — но необходимо приготовить зелье. Вот только, прости, придётся с этим подождать.
— Почему? — я с трудом осознавала, где нахожусь.
— Ты спала почти сутки. Зелье я сварю у себя, но туда надо добраться.
— Я уже в норме, — я резко поднялась с лежака, отчего голова закружилась. — Поехали, всё сделаем.
— Мне надо на охоту, — виновато признал господин, — но оставить тебя одну я не могу. У таких печатей всегда есть последствия. Они не просто так отсчитывают время.
— Время? — я вновь уткнулась в новую печать.
— Да, — его коготь лёг над запястьем на небольшую завитушку, испещрённую разной длины чёрточками. — Дух даёт нам полгода, чтобы успеть пожениться.
Я отшатнулась. Выдернула руку и прижала к груди.
— Я тоже не намерен жениться, — успокоил господин, — но чем дольше печать будет нас связывать, тем сильнее её действие.
— И какое оно?
— Разное, — он оглянулся на книгу. — Одни испытывают жар, другим его не хватает. Там и про голод есть… И всех запечатанных тянет друг к другу. Не волнуйся, у меня и без тебя забот хватает, — закончил он нахмурившись.
— И мы снимем эту печать, да?
Господин успокоил, что снимет. Обязательно. Это не сложно. К тому же, добавил он, пока на нас печать, моей энергии ему не получить. Я сощурилась.