Ведьма и король
Шрифт:
Утро забрезжилось туманное и холодное. Руки у меня были связаны, и я не мог откинуть с лица влажные волосы. Пряди липли к щекам, наматывались на ожерелье, но никто не помог проклятому королю и не позаботился о его достойном виде.
Возле священной дубравы ждали друиды. Белые одежды и золотые уборы придавали им вид призраков. Я не мог разглядеть их лиц - похоже, глаза отказывались смотреть на мир, который торопился избавиться от меня.
Они долго решали, кто пойдет меня резать. И все чаще и громче слышалось имя Саар.
Я посмотрел на мою колдунью, но не поймал ее взгляда.
Она выслушала всех, кивнула, и подошла взять жертвенный нож с таким видом, как будто речь шла о гадании на палочках.
Кто-то грубо толкнул меня в спину. Я упал и некоторое время тщетно пытался подняться. Потом раздался приглушенный ропот и веревки, связывающие меня, соскользнули на траву. Саар стояла рядом и прятала нож в ножны.
– Он сбежит, - сказал Глунндуб.
– Нет, - ответила Саар.
– Ему не позволит честь. Никто в его роду не бежал от смерти, и он не будет первым трусом.
Никто не осмелился возразить.
– Пойдем, Конэйр, - сказала она.
– У нас мало времени.
Мы словно в молоко нырнули в полосы тумана, наползавшего из рощи. Позади оставалась прежняя жизнь, потерянная навсегда. Я не оглядывался. Все, кого я любил, кому я доверял, исчезли. Мне не с кем было прощаться.
Войдя в тень дубов, я невольно вздрогнул. Саар шла чуть позади меня, и я каждую секунду ожидал удара в спину.
– Сядь, - сказала она вдруг.
Так как я замешкался, она заставила меня сесть на землю, положив руку на плечо. Она достала нож. Но не жертвенный, а подаренный мною, заставила наклонить голову и начала обрезать мне волосы.
– Что ты делаешь?
– спросил я.
– В Лиффи тебя будет ждать лодка, - сказала Саар.
– У нее серый парус с черным орлом и резной борт. Скажешь человеку, который тебя встретит, что едешь к отцу, чтобы получить наследство. Уезжай в Альбу или в Арморику. Уезжай туда, куда позовет сердце. Я спрятала здесь одежду, серебро, еду в дорогу, и привела двух хороших коней. Они двухлетки, и их никто не догонит. Забудь, что было, и назовись иным именем. Теперь тебя не узнают по длинным волосам, а при первой же возможности обрей и бороду. Враги не успокоятся, пока не убьют тебя, а я не хочу видеть тебя мертвым. Поэтому уезжай как можно дальше и живи назло им всем. Прости, что я все решила за тебя. Знаю, ты никогда не согласился бы на добровольное бегство, но теперь у тебя нет выбора.
На мгновенье я потерял дар речи, а потом сказал:
– Выбор есть всегда. Не ты ли говорила о чести, когда они испугались, что я побегу?
Саар подобрала срезанные волосы и убрала их в платок. Потом обнажила мне плечо и легко рассекла кожу. Несколько капель крови упали на землю.
– Мне не придется лгать, - сказала она.
– И тебе не придется жить с грузом на совести. Я брошу в костер твои волосы и поклянусь, что пролила твою кровь и бросила тебя в огонь. Вместе с волосами сгорит и прежняя жизнь, и гейсы. Ты станешь свободен. Это будет твоим новым рождением, новой жизнью. Только не возвращайся сюда, все прежнее потеряно.
Она вытащила из кустов сумку. Взяв ее, я по тяжести определил, что там серебро.
– А тело?
– спросил я.
Она кивнула в сторону. Я проследил взглядом и увидел мужской труп.
– Не беспокойся, мой воин, - сказала Саар.
– Они не станут тебя искать.
– Поедешь со мной?
– спросил я.
Мне показалось, что она замешкалась, но потом тихо засмеялась, качая головой.
– Надо, чтобы кто-то сказал им о твоей смерти. К тому же, у меня здесь пять сестер и...
– И три брата, - закончил я.
– Которые в прошлом году достигли совершеннолетия. Ты одна осталась верна мне. Почему?
– Я покажу, где кони, - сказала она.
Я смотрел ей в спину, пока она вела меня.
– Саар, - позвал я.
Она оглянулась.
– Ты говорила, что после измены Кельтхайра навсегда займешь его место. Раньше ты не бросалась словами.
– Не откажусь от своего слова и теперь, - ответила она.
– Так ты поедешь со мной?
Она расстегнула поясной кошель и что-то достала оттуда.
– Я всегда буду по правую руку, - сказала она и прикрепила к моему правому плечу брошь. Я рассмотрел ее. Это был олень.
– И все же покидаешь, - сказал я.
– Дух мой всегда будет рядом, - сказала она и поцеловала меня в правую щеку.
Я обнял колдунью, спрятал лицо в русых кудрях и спросил, скорее, себя, чем ее:
– Сердцем всегда тянулся к тебе, почему же так долго молчал?
– Иди, - сказала Саар, и я знал, что она права - промедление грозило гибелью нам обоим, но я не мог уйти.
– Хотя бы ответь, почему ты так долго молчала?!
– я смотрел ей в лицо, а она опустила ресницы.
– Мне предсказано связать свою жизнь с воином, - произнесла она, наконец.
– А ты - король.
– Был им, - сказал я.
– И никогда больше не буду.
– Иди, - повторила Саар.
Я уходил и оглядывался через каждый шаг. Она смотрела мне вслед. Она, моя колдунья. Потом я увидел черный столб дыма. Это горело тело, которое выдадут за мое. Будет пир, и пепел развеют по равнине, выпьют много пива и устроят состязания в мою честь. И только Саар не станет принимать участия в веселье. Она будет перебирать струны арфы и улыбаться, мысленно следуя за мной по дорогам Эрина.
Ее поцелуй горел на моей щеке, и всем существом я ощущал ее присутствие. Не было никогда красавицы Фиал. Не было двух моих жен и многочисленных наложниц. Всегда была только она - Саар, колдунья, мудрая дева. Ее черты я искал во всех женщинах Эрина. Искал и не находил. Потому что такой, как она, нет больше на свете.
Кони радостно всхрапнули при моем появлении. Я вскочил на одного, а второго взял в повод. Это был первый случай, когда я ехал верхом.[4] Я усмехнулся, но усмешка не получилась. Копыта глухо ударили в землю, я надвинул капюшон на лицо и взял путь на восток.