Ведьма и Вожак

Суббота Светлана

Я, наивно осматривающаяся широко раскрытыми глазами, внезапно оказалась под атакой сотен взглядов.

Моргнула, представив, какой сейчас меня видят — восхищенной, нежной… наивной девушкой в кисее. Ай да тети.

Любую свободную минуту они посвящали моим тренировкам с нанятым учителем танцев. И если танец бусет, так похожий на вальс, у меня получился сразу, то другие, со сложной чередой приседаний и поворотов, запомнить было сложнее. В итоге на семейном совете было решено, что я танцую только четыре вида танца, а остальные пропускаю,

объясняя недавним приездом из Визии и разницей культур. «Девочка только знакомится с традициями, ах, как это мило!»

В итоге первый час бала слился для меня в череду представлений, целований рук и щелканий подошв бравыми молодыми и не очень молодыми людьми. Мужские и женские имена одно за другим. В основном — мужские.

— Наша Фира — открытие сезона, — торжествующе проскрежетала, не раскрывая рта и продолжая улыбаться налево-направо, Гвен.

— Мы — Бизо, старая кровь, — также боковой частью рта, искривленной впаянной улыбкой, поддержала Клара, — наши отпрыски — лучшее из всего, что могут дать магические семьи.

И обе вдруг на секунду помрачнели, как будто тяжелое воспоминание накрыло их горьким крылом. Но мгновение прошло, и обе пираньи опять засияли.

В танцах отметились и знакомые мне джентльмены: Джеймс-жеребец, Лайонел-музыкант. Фердинанда-песца я не увидела, зато на одном из «сложных пропускаемых» танцев меня перехватила Ханна.

— Фи, бесценная моя подруга, какое чудесное получилось представление тебя свету! Эта выскочка Аглая, решившая, что уже стала звездой сезона, шипит в углу, теряя кавалеров.

Надо же, не помню никакой Аглаи. Столько народа, все смотрят оценивающе, фамилии уже не различаются. Может, и представляли мне некую Аглаю, или она издалека дуется. Теперь не разберешь.

Увидев Ханну, я обрадовалась, все-таки знакомое лицо. Девушка была одета в небесно-голубое шелестящее платье, с объемными оборками по груди и подолу. Этот цвет необычайно шел ее глазам, делая их еще более светлыми и беззащитными.

Медленно прогуливаясь, мы продефилировали к столу с крохотными закусками на цветных тарелочках. Там же разливали пунш.

— В этом сезоне почти нет интересных женихов, — поделилась со мной соседка. — Кто-то капиталом обделен, другие — силой, есть вообще ущербные варианты типа Торваля. Но Виктор хоть совесть имеет и в женихи не рвется.

— А что не так с Торвалем? — удивилась я. — На вид вполне нормален, хоть и грубоват немного, но кому-то такое и по нраву бывает.

Ханна фыркнула, тут же прикрыв рот ладошкой в белой перчатке.

— На вид?! На вид такое не определить, — зашептала она, поблескивая глазами, — но… уже не вариант для замужества и… рождения детей.

Ого, это что же у молодого мужчины за ущербность?

— Он на кое-что не способен? — дипломатично спросила я.

Ханна согласно закивала головой.

— Об этом не принято говорить, но я тебе как подруге.

Бедный парень. Действительно, на вид такое не определить,

а женихаться уже смысла нет. И кто же информацию о его импотенции, или как здесь это называют, предал огласке, не иначе какой-нибудь верный друг типа Дика. Мне стало немного жаль Торваля, красивый мужик пропадает. Так сказать, вышел из Большого секса. Зато становится объяснимой странная хамоватость. Гормональный сбой, энергия копится, в котелке кипит и рвет крышку. Надо быть с ним помягче, я бы на его месте тоже не душечкой была, если бы мои проблемы даже на балах обсуждали.

— О, какие восхитительные девушки украсили мой дом, а я чуть не пропустил удовольствие от лицезрения такой красоты.

От громко болтающей группки эффектно и явно дорого одетых людей отделился высокий и гибкий молодой человек с волнистой темной шевелюрой и приятными, выкованными веками отбора чертами лица. Таких в моем мире называют породистыми.

— Ах, — сказала, зардевшись, Ханна. — Фиона, позволь представить тебе хозяина сегодняшнего вечера мистера Франца Хоффа. Франц, мисс Фиона Бизо несколько опоздала, но это дает мне счастливую возможность познакомить вас с моей подругой лично. Она наша соседка.

— Отказавшись от традиции весь вечер встречать гостей у входа, я сейчас жестоко жалею об этом, — тепло произнес молодой человек, склонился над моей рукой, легко коснувшись ее губами, и изящно распрямился.

Мне понравилось, как он стоически не опускал взгляд ниже линии моего подбородка. Такое напряжение означало только одно — Франц все заметил ранее и оценил весьма высоко.

— Уважаю вашего отца, замечательная деловая хватка у столь выдающегося ученого.

— Спасибо, мы считаем практичность еще одним семейным талантом. Магия пока мне не дается, зато этот талант — целиком мой, — улыбнулась я.

Ханна сделала огромные глаза. Наверное, «практичность» считалась не самой лучшей характеристикой для девушки.

Но Франц поощрительно белозубо улыбнулся.

На Земле у него постоянно просили бы контакт личного стоматолога. Скорее всего, новый знакомый тоже был оборотнем. Как печально, именно с ними я никак не могла найти общий язык.

— Прекрасный талант, на мой вкус. Простите мне небольшое любопытство. А какое качество досталось по материнской линии? Я веду торговые дела с Визией и покорен особым шармом этой страны.

Вот и пригодилась заготовленная мистером Бизо легенда. Он выбрал какой-то непервостепенный, но вполне многочисленный род для ответов на светские расспросы.

— О, мы, южные Ибры, бываем весьма воинственны.

Судя по потрясенному лицу Ханны, она начала подумывать о прекращении дружеских отношений со мной. Практичная и воинственная приятельница — не самая лучшая рекомендация для близкого круга общения «приличной девушки».

Мне придется исправлять ситуацию.

— И, конечно, известны любовью к поэзии и искусствам. Моя матушка пишет прекрасные стихи.