Ведьма, пришедшая с холода (сборник)
Шрифт:
Позади Джордан пели, низко и гортанно. Она узнала заклинание и, не задумываясь, откатилась влево, на грязный снег. Огненный шар описал дугу и приземлился в нескольких шагах от нее. Ударившись о землю, шар вспыхнул, а пламя взметнулось к небу. Языки были зелеными, а не красными, и пахли благовониями и специями.
Джордан встала, ощупала карман. Двое из Пламени шли навстречу друг другу. Один из них кричал, но Джордан еще плохо слышала из-за волшебства, исходившего от огня. Она вынула из кармана клубок металлической проволоки. Провода Волластона из старинного телескопа, переплетенные вокруг нескольких спичек. Платина и фосфор. Если они идут против нее с огнем, она сможет ответить.
— Эй, — крикнула она хрипло. Двое ее проигнорировали. Они смотрели друг на друга, их губы шевелились. Черт. Черт. Она не узнает заклинание.
Джордан сунула шкатулку под мышку. Сплела из кончика проволоки на талисмане древнюю руну, поднесла ее ко лбу и закрыла глаза. Трижды прошептала руну на выдохе и бросила амулет на тротуар между собой и нападавшими.
Он взорвался ливнем золотых искр. Джордан вновь бросилась в снег, прикрывая голову рукой. Шкатулка выскользнула из-под мышки и с треском упала в замерзшую грязь. Сердце Джордан замерло, но, слава богу, шкатулка не раскрылась. Волшебница раскаивалась, что принесла существо сюда, стыдилась своей попытки блефа.
Талисман продолжал искрить. Для нее искры были безопасны, но двоих из Пламени блеск ослеплял — как если бы они смотрели на солнце. Она заставила себя встать. Спина болела в месте удара талисманом Пламени. Она наклонилась к золотым искрам, рукой прикрывая глаза. С той стороны фонтана света к ней приближались тени двух мужчин, пытаясь обойти источник ослепляющего блеска.
— Намеков не понимаете? — крикнула она им. — Вам здесь не рады.
Промеж потоков искр появилось лицо мужчины. Глаза крепко зажмурены.
— Мы хотели просто поговорить! — крикнул он в ответ. — А ты притащила шкатулку Косстада.
— Пламя никогда не хочет просто поговорить, — парировала Джордан. Ей нужно было решать. Эти двое не сдавались, и все они уже достаточно набедокурили, сражаясь на улице. Два заклинания в итоге догорят, оставив таинственные черные пятна на дороге, но бог знает, какое еще оружие притащили с собой эти мерзавцы из Пламени. И как бы то ни было, весь арсенал Джордан спрятан в шкафу под барной стойкой.
Но впускать их внутрь ей тоже не хотелось. Ведь под полом проходило слияние. А эти двое, похоже, обладают решимостью камикадзе.
Тот, которого звали Иваном, подбирался к ней. Она отступила на шаг назад. В кармане оставалось два талисмана. Два шанса прогнать незваных гостей к чертовой матери.
Иван проскользнул сквозь завесу света. Кожа на его лице покраснела и облезла длинными полосками. Глаза широко открыты. Он зарычал на нее. Поднял руку. Что-то светилось в его ладони.
У Джордан не осталось времени на раздумья. Она вынула оба оставшихся талисмана: пузырек с соленой водой и золотой крошкой и электронную плату, которую спроектировала сама, — медные провода, скрученные в древние фразы.
Иван холодно ухмыльнулся, увидев ее оружие.
— Думаешь, тебе удастся победить Пламя этими поделками? — Он поднял светящуюся ладонь. Свет был болезненно красным. Джордан чувствовала, как магия проникает в воздух вокруг нее.
— Вообще-то да. — Она откупорила пузырек с морской водой и бросила его вверх. Вода с золотой крошкой вылилась, смешавшись с воздухом. Силовые линии загудели. Амулет мог сработать только возле ее бара — об этом она позаботилась. За несколько секунд капли собрались в тучу, которая обернулась бурей — крошечной, для одного человека, и всю мощь она выплеснула на жертву. Иван завопил и бросил свой талисман, который приземлился на асфальт и разбился вдребезги, магия исчезла из него, как только амулет потерял контакт с кожей.
Джордан протянула руку в бурю и вытащила Ивана за ее пределы. Он смотрел на нее, широко раскрыв глаза от ужаса, его кожа светилась от внезапного столкновения с силой.
— Кто бы из Пламени ни желал мой бар, он его не получит, — объявила она.
— Не тебе решать, — огрызнулся Иван.
Джордан вернула его в бурю. Он завыл, попытался выскользнуть — но туча двинулась за ним. Она его не убьет, но будет жечь, как перекись открытую рану, а через пару дней магия смоется.
— Передай своим хозяевам, — крикнула ему Джордан, — они не получат мой бар!
Искры от ее первого талисмана угасали, и она видела, как другой агент Пламени свернулся клубком позади них, прикрыв руками голову. Джордан подошла к нему. Спиной она чувствовала жар искр, палящих, как египетское солнце. Мужчина опустил руки, услышав ее шаги, и взглянул на нее. Его левый глаз раздулся от ожога.
— Жить будешь, — проговорила Джордан, достав медную электросхему. — Посмотри на своего приятеля.
Мужчина оглянулся. Вытаращил глаза.
— Что ты...
— Мой личный талисман. Как и это. — Она подняла электросхему выше. Кивнула в сторону Ивана. — Гарантирую, это еще хуже. Так что убирайся к чертовой матери, пока не отведал этого колдовства.
Мужчина поник. Посмотрел на нее исподлобья.
— Ты еще пожалеешь, — пригрозил он.
— Я никогда не жалею, вышвыривая из бара всякий сброд. — Она шагнула назад, не упуская его из виду. Вдруг еще вздумает от отчаяния выкинуть что-то в последнюю минуту. Ее маленькая буря уже стихала, и напарник скоро освободится, хотя магии своей он лишился. — Что бы ни задумало Пламя, пусть делают это в другом месте.
— Ты должна сохранять нейтралитет, — просипел мужчина. Он с трудом сел.
— У вас странные представления о нейтралитете, если полагаете, будто я отдам Пламени все, что вы захотите. — Джордан смотрела, как магия догорает на ее улице. Чересчур пафосно даже для Пламени. Тихое, сонное утро, но они даже не пытались ничего скрыть.
— Убирайтесь отсюда, — повторила Джордан, мужчина поднял руки, показывая, что сдается, и встал на ноги. — Ты тоже! — крикнула она Ивану через плечо. Буря полностью стихла. Он хмурился, мокрый от остатков магии.
— Ты еще пожалеешь, — прошипел он.
— Вы это уже говорили. Если увижу, что ошиваетесь рядом, вы еще больше пожалеете.
Иван доковылял до напарника, и оба уставились на нее. Она помахала им рукой. Пока-пока. Они ссутулились, переглянулись и поплелись прочь, запах израсходованных талисманов поднимался от них в воздух.