Ведьма, пришедшая с холода (сборник)
Шрифт:
— Покажи.
Гейб сорвал покрывало с вещицы на заднем сиденье.
— Та-дам. — Он смотрел на ее лицо в лунном свете. — Скажи, что похоже.
Она покачала головой.
— Нет. — А затем потянулась в карман и достала нож.
Он поднял руки:
— Эй! Потише.
Она перевернулась на сиденье, потянулась мимо него, достала радио и поставила его себе на колени. Пена для бритья у Гейба пахла лимонником. Таня сжала веки и сосредоточилась.
Прошло несколько минут. Гейб нарушил тишину, напугав ее.
— Что бы ты ни пыталась сделать, заклинание
Американцы. Как же они любят звук собственного голоса.
— Ты всегда так много болтаешь? — Она снова открыла глаза. — Я не творила заклинание. Я вспоминала.
Она прижала кончик лезвия к одному из верньеров и очень медленно вырезала кусочек пластика. Затем с зубодробительным скрежетом протащила лезвие по металлической пластине, чтобы воспроизвести глубокую царапину.
— Вот, — проговорила она, сложив нож. — Теперь получше.
— Получше?
— Здесь пластик пожелтел, — указала она. — И здесь. Но я не знаю, как это воспроизвести.
— Я знаю. — Теперь была его очередь лезть в карман. Он достал пузырек с йодом, которым мажут синяки и порезы, а также горстку ватных шариков.
— Зашел вечером по дороге домой в аптеку. — Она нахмурилась, он пожал плечами. Почти извиняющимся тоном добавил: — Дешевый советский пластик известен своей недолговечностью.
На ум пришло с полдюжины всяких «что?». Но она сдержалась. Вздохнула:
— Находчиво.
— Йод впитается минут за двадцать. Въестся почти навсегда, если оставим его так на ночь. — Гейб прочистил горло. — По крайней мере, так говорят.
Таня взяла пузырек. Откупорила его, и легкий запах моря наполнил машину.
***
Вторая проблема: Таня не знала, где Саша хранит оригинал. Возможно, он забрал его домой. Тогда потребуется целая команда. Но Гейб не собирался просить у Фрэнка разрешения на проникновение в дом своего коллеги из местного штаба КГБ. Само упоминание об этом деле равнялось профессиональному самоубийству. Даже хуже, если Кометский держал радио в кабинете в советском посольстве. Разрешение на такую операцию потребовало бы одобрения начальства намного выше Фрэнка. Им придется выманить Сашу наружу с радио в руках.
***
Робкий стук отвлек Сашу от размышлений над расшифровкой недавней встречи комсомольцев. Приятное вторжение. Если только это не Казимир в очередной раз пришел обсудить теорию заговора о том, что НАТО манипулирует ценами на пшеницу.
— Прошу, входите.
Это не Казимир, это Таня.
— Шеф, можно с вами поговорить?
— Конечно. Всегда пожалуйста. — Он отложил расшифровку, обратив все внимание на Таню. Она закрыла дверь. — Как я могу помочь тебе защищать родину?
Она переминалась с ноги на ногу. Смотрела в пол, на свои ботинки, будто не могла выдержать его взгляд.
Наконец она произнесла:
— Недавно вы… нашли кое-что.
Ага. Стратегический подход сработал. Он был прав, придержав Zwischenzug. Саша постарался, чтобы его лицо выражало чрезвычайную искренность. Улыбка грозила растянуть уголки его рта, и он прогнал ее прочь.
— Откуда такая мрачность, Татьяна Михайловна? Я говорил тебе, что решу проблему, и я решил. Тебе не нужно беспокоиться о том, что кто-то неверно неверно расценит это невинное недопонимание.
— Разумеется, шеф. И я очень вам благодарна. — С заметным усилием она перестала вертеться. Подняла взгляд. — Вскоре после вашего визита генерал Быковский встретился со мной лично. Он хотел убедиться, что прибор в целости и сохранности. Я подумала… Ну, я вспомнила, что вы мне сказали, и подтвердила это. Я дала ему понять, что он все еще у меня.
— Откуда он узнал, что прибор у тебя?
Ее плечи вздрогнули. Выглядело так, будто она вот-вот расплачется.
— Москва-Центр приказал мне взять его в Прагу, где его у меня заберут, и не сообщать никому об этом. Я не знала, что придется ждать так долго. Сначала я думала, что этот человек — вы. Но когда он спросил… я побоялась признаться, что у меня его нет.
Саша сжал пальцы. Наклонился вперед. Медленно кивнул. Похоже, он весь внимание. Это ее воодушевило. Она продолжила.
— Несколько дней спустя он потребовал, чтобы мы вместе доставили прибор к машине, припаркованной возле Prasna brana. — Пороховой башни. — К зеленому «москвичу». Я не знала, что делать.
«Поэтому ты ускорила отбытие моего старого друга, Татьяна Михайловна? Или ты наконец-то присоединилась к моей шахматной партии?»
— Ясно, — сказал Саша. Погладил подбородок. — И что же ты сделала, Таня?
— Ничего. Это был его… неудачный день. — Она вновь опустила взгляд. — Мне стыдно сказать, но я почувствовала глубокое облегчение, узнав о его неприятностях. Предпочла притвориться, что он не говорил мне о доставке.
Саша кивнул.
— Понимаю. Ты оказалась в трудной ситуации. И зачем ты сейчас мне это рассказываешь?
— Я проходила мимо Prasna brana сегодня утром. Машина там, шеф. Зеленый «москвич», как он и говорил.
«О, Таня. — Он гладил подбородок, наблюдая за ней. Слезы — отличный ход. — Это твой гамбит? Предлагаешь завершить задание? Нужно доставить радио? А вскоре после этого, когда старик Саша решит, что дело улажено и радио исчезло, оно втайне вернется к тебе».
— И что ты предлагаешь сделать?
— Не знаю. — Она выровняла дыхание. — Но учитывая его взаимодействие с тем иностранцем, я беспокоюсь. Вдруг это задание придумано нашими врагами?
Саша не мог скрыть улыбку. Никакого очевидного гамбита от малышки Тани. Она играла свой Zwischenzug. Этого он не ожидал. Умно.
Он постарался зажечь в своих глазах отеческий блеск. Все еще улыбаясь, произнес:
— Думаешь, нам стоит использовать радио как приманку и посмотреть, кто его примет?
Она пожала плечами.
— Не будь я лично вовлечена в это, я бы порекомендовала поступить именно так. В данной ситуации… Что ж. Я должна полагаться на ваше решение, шеф.