Ведьма, пришедшая с холода (сборник)
Шрифт:
Он поставил радио на стол. Из шкафа достал разнообразные кристаллы, цветы и потускневшее столовое серебро. Разложил их по углам комнаты. Некоторые предметы он поместил внутри отметок, сделанных на полу мелом, другие — в железные корзины, свисавшие с потолка. Затем положил на язык небольшой кусочек медной решетки, покрытый патиной, и произнес соответствующее заклинание.
Комната тут же стала не просто тихой — в ней все замерло. Будто внешний мир просто исчез.
Он вынул медную решетку изо рта и положил ее на полотенце. Только теперь, когда волшебная клетка Фарадея герметично закрыта, Саша полностью переключился на радио. Для начала он снова снял корпус. Изучил все не как инженер, а как волшебник.
Включил его в сеть. В кабинете оно работало как самое обычное радио. Но когда он крутил верньер, из динамика раздавались только помехи. Вспомнив, как долго разряжалась схема, он отключил питание… И тут его что-то кольнуло.
Какое магическое мастерство! Такая упорядоченность. Такая точность. Почти кристальная. Это была работа волшебника Льда.
Но для каких целей? Он поймет это рано или поздно. То, что может сотворить один волшебник, другой может отменить. Что может скрыть одно заклинание, другое способно обнаружить.
Сашина магия могла растопить Лед. Так ведь действует Пламя.
Он коснулся верньера, шум помех усилился. Он превратился в странную трель, будто радио получало сигнал издалека. Саша продолжил крутить ручку. Медленно, тихонько…
Трепет перерос в мистическое потрясение, из-за чего Саша чуть не вскочил со стула. Белый шум исчез. И не подключенное к сети радио вдруг заговорило стариковским голосом.
— Танюшка? Ты здесь, моя птичка? Какие вопросы нам требуется обсудить?
«Ай-яй-яй, Татьяна Михайловна».
Конструкт прощебетал:
— Почему ты не говоришь со своим одиноким дедом, милая Танюшка?
Саша улыбнулся.
— Я поговорю с тобой, дедушка.
Статическая пауза. На мгновение Саша подумал, что чары рассеялись. Но тут конструкт сказал:
— Ты не Татьяна.
— Нет, — ответил Саша. — Не она. Но расскажи-ка мне кое-что, дед. Ты играешь в шахматы?
***
Она начала ненавидеть ночь.
В темнейшие, тишайшие часы образ Андулы Златы проникал в Танины сны. Студентка, которую она так старалась спасти, она и Надя. Надя, ее верная напарница… Какой Таня считала ее прежде. Но Надя предала Таню, и теперь бедняжка Андула хранилась замороженным грузом в тюрьме баржи на Влтаве.
Когда часы показали три утра, Танины нервы все еще были напряжены до предела, и она откинула одеяло.
Это все Гейб виноват. «Чтоб тебя, Причард».
Его рассказ и жалкая мольба были слишком нелепы даже для самого отчаявшегося цэрэушного болтуна. И все же он обнаружил баржу — передвижную площадку, практически невидимую для волшебников, — хотя был новичком в тайном мире Льда и Пламени. Однако ей всю ночь не давало уснуть воспоминание о том, как Надя смотрела на Гейба, когда тот говорил о безбилетнике.
Как голодный волк, заприметивший хромого оленя.
Последнее время Тане особенно трудно удавалось скрывать отвращение. Все равно что пытаться проглотить битое стекло. И вот она лежит среди ночи, сжав челюсти, а мысли носятся, желудок крутит.
Глупый американец мог с тем же успехом молить Надю, чтобы та похитила его и погрузила в стазис. Может, он окажется на соседнем гамаке с Андулой. Стоило бы довести до этого. Он — сотрудник западной разведки, Таня только выиграет, если он помучается. Но если бы все было так просто.
Хоть и неприятно это признавать, ей требовалась помощь Гейба так же, как и ему — ее поддержка.
Ей нужно вернуть себе радио. Чем дольше оно у Саши — дни, часы, — тем выше вероятность, что он поймет его подлинное назначение. Если Гейб обнаружил их тайный волшебный мир, другие тоже на это способны. А товарищ Кометский уже ищет повод усомниться в ее верности: несколько недель назад Надя предупреждала, что он приказал ей следить за Таней. Ее собственная безопасность и безопасность ее дедушки зависели от сохранности радио. Между тем ей отчаянно требовалось посоветоваться с конструктом деда. Рассказать ему, что она узнала про Лед, спросить его, что это значит. Она нуждалась в его поддержке.
Ей необходимо это проклятое радио.
Она не смела задействовать Надю против Саши. Она не могла доверять никому из Консорциума Льда — и это была новая и ошеломительная истина, — как и не могла довериться никому в КГБ — но эта истина была знакомой, хоть и мучительной.
По крайней мере, Таня знала свое отношение к Гейбу.
В итоге она предпочла понятное зло.
***
Фокус в том, как забрать радио у Саши, чтобы он не понял, что аппарат взяли. Нужно заменить его копией.
Первая проблема: у них не было точной копии.
— Я продам тебе амулеты, — сказала Джордан. — По обычной цене. Считай это щедростью, ведь ты мой должник.
Гейб поставил пустой бокал на стопку аккуратно сложенных крон и на клочок бумаги. Передвинул все это по барной стойке.
— Никаких амулетов. Мне нужно кое-что другое.
— Ты уже знаешь, каково испытывать удачу, Причард.
— Я думал, тебе понравится забавное испытание. Я ведь плачу? — Ну, они с Таней вместе.
Плавным движением Джордан переместила пустой бокал в ящик под баром. Деньги исчезли почти по волшебству. Она прочитала записку. Нахмурилась.
— Дай мне пару дней.
***
Три ночи спустя двое шпионов сидели в темной машине. Любопытный прохожий, взглянув на запотевшие стекла, решил бы, что это влюбленная парочка на тайном свидании.
Но напряжение между ними было отнюдь не сексуальным. Они чувствовали себя уязвимыми, так как добровольно открылись врагу. Это была напряженность из-за нежеланного сотрудничества.
Ничто не спасло бы Таню, если бы ее обнаружили в машине установленного сотрудника ЦРУ. Близость к Гейбу ощущалась тошнотворным комом в желудке.