Ведьма, пришедшая с холода (сборник)
Шрифт:
Джордан двигалась между столиками, крепко сжимая в руках метлу. Что планирует Пламя? Что знает об этом Лед? Ведь когда он узнает об этом, он явится разнюхивать, тоже попытается получить доступ к слиянию. Семья Джордан владела этим домом десятилетиями, и сама Джордан всегда говорила, что превратила его в бар исключительно для себя, для личного доступа к магии: ведьме-отступнице пригодится любой дополнительный доход. Но в действительности она устроилась здесь, чтобы держать их подальше от слияния. Пламя. Да и Лед тоже.
Они считали себя противоположностями, Пламя и Лед. Враги
Джордан подметала все более яростно, пыль летала клубами. Волшебница чувствовала, как силовые линии гудят под ее ногами, и вспоминала, как впервые ощутила мощь такой линии. Она была маленькой девочкой, жила в большом доме в центре Тегерана. Во дворе росли светолюбивые растения, доме был полон слуг, горничная приносила ей розовую воду с кубиками льда в знойные полдни. Родители Джордан были влиятельными людьми и имели влиятельных друзей. Она редко их видела. Но как-то вечером горничная нарядила Джордан в шелковое платье и сказала, что девочка отправится куда-то с матерью.
Силовая линия находилась в пустыне, шла параллельно городу. Будто бы свет звезд оседал на коже Джордан — серебристое, дрожащее покалывание. Мать присела возле нее и тихонько произнесла с той же интонацией, которую Джордан позже использовала в собственных заклинаниях и песнопениях: «Это наследие нашей семьи».
Джордан тогда этого не понимала, она думала, что мама говорит про странную покалывающую энергию. Однако позже осознала, что в действительности мать имела в виду нейтралитет. Ее семья полагала, что оставаться между враждующими сторонами — самая честная, благородная позиция. Они творили лучшую магию.
Кто-то постучал в дверь бара, и Джордан вышла из задумчивости. Потрясла головой, чуть отпустила метлу. Она слишком устала для всего этого. Такова цена нейтралитета, поняла она за долгие годы, прошедшие с тех самых пор, как она впервые увидела силовую линию, — работать в одиночку гораздо утомительнее.
Стук повторился, чуть громче и настойчивее. Джордан вздохнула.
— Мы закрыты! — крикнула она. — Приходите завтра.
Затаила дыхание, прислушалась. Ее защитные чары молчали, но она все равно была настороже, осознавая потенциальную опасность. Ушел ли посетитель? Джордан взглянула на тикающие над баром часы. Почти час ночи.
Джордан снова взяла метлу. Пора ей уже заканчивать. Поспать. С утра она лучше поймет, что нужно Пламени...
Над дверью что-то треснуло, будто косяк переломился пополам.
Усталость Джордан смыло всплеском адреналина. Она позволила метле упасть с грохотом и бросилась за стойку. У нее еще оставались талисманы. Слабые, но их хватит.
Ручка двери повернулась, дверь открылась. Обереги дрожали, будто их потревожил ветерок, но такой силы магии, как утром, не чувствовалось.
— Я же сказала! — крикнула Джордан, сжав в кулаке талисман, готовясь активировать его одним движением пальцев. — Мы закрыты.
Зерена Пулноц ворвалась в зал, одарив Джордан улыбкой, холодной и блестящей, как замерзшее озеро.
— Джордан, — пропела она. — Ты ведь сделаешь для меня исключение?
Джордан не шелохнулась. Не разломила оберег. Просто смотрела, как Зерена идет по бару. Одетая для вечеринки, в длинном серебристом платье, шлейф которого тянулся за ней, в ожерелье, сверкавшем на шее в приглушенном свете бара. Ее взгляд упал на метлу, на обломки талисманов.
— Слышала, ты сегодня попала в переделку. — Она ткнула метлу острым носком туфли. — Тебе угрожали какие-то хулиганы. — Подняла глаза, встретилась с Джордан взглядом. — Знаю, у тебя под прилавком оберег, Джордан. Не трать силы на его активацию. Сегодня я тоже с талисманами. — Она коснулась ожерелья, от чего по залу прошла дрожь. Силовые линии вспыхнули. Джордан уронила талисман на пол.
— Что тебе нужно? — зашипела Джордан. — Я уже отказала твоим псам.
— Да, ты сильно обожгла беднягу Ивана. — Зерена прищелкнула языком и покачала головой. Затем сняла стул с ближайшего столика и уселась на него. — Я буду сайдкар [67] , если не возражаешь. — Обернула ожерелье вокруг пальца. Раздался грохот.
— Мы закрыты, — сердце Джордан готово было выпрыгнуть из грудной клетки.
Пламя и впрямь отчаялось. Сначала драка на улице, теперь Зерена Пулноц собственной персоной. Жена посла и хозяйка Пламени.
67
Коктейль из апельсинового ликера, коньяка и лимонного сока.
— Ты еще можешь смешать мне коктейль. — Это была не просьба. — Я здесь не для того, чтобы драться. Я хочу поговорить. Вот и все.
Она взглянула на Джордан, ее глаза блестели. Джордан достала бренди с полки. Дать Зерене выпить — самый быстрый способ от нее избавиться. Это Джордан знала по опыту.
— Побольше лимона? — сказала она. Ответ ей не требовался.
— Ах, ты слишком хорошо меня знаешь.
Джордан добавила лимонный сок, встряхнула шейкер и налила напиток. Движения легкие — хоть какая-то возможность отвлечься от глухого стука в груди. Она налила бренди и себе и отнесла оба бокала к столику, где сидела Зерена, наблюдая за ней.
— Превосходно, — сказала Зерена, когда получила бокал. — У меня ведь сегодня была вечеринка. Такая, для дипломатических кругов. Убийственно скучная. — Она сделала глоток. Джордан настороженно наблюдала за ней, сжимая свой бокал. — Но я не могла там выпить сайдкар. Приходится соблюдать осторожность. — Она улыбнулась.
— Зачем ты здесь? — спросила Джордан.
— Давай сначала допьем, а потом уже поговорим о деле, — сказала Зерена.
— Нет. — Джордан сделала большой глоток и громко поставила полупустой бокал с бренди на стол.
Зерена даже не вздрогнула, только бросила на нее странный взгляд, холодный, как зимняя ночь, ясный, бездонный.
— У меня был тяжелый день, Зерена. Я не хочу с тобой драться, но буду. — Джордан кивнула в сторону двери. — Я уже прогнала двух твоих парней, с тобой тоже справлюсь. Не испытывай меня.
Зерена расхохоталась. Однако в этом смехе не было веселья, и звук его кинжалом ударил Джордан в грудь.
— Я пришла не драться, Джордан. Боже! Для этого ведь есть люди вроде Ивана и Эдварда.