Ведьма
Шрифт:
— Ну, карга старая, — грозно повернулась Агата к застывшей в дверях няньке. — Рассказывай. Да ничего не таи. Потому как, если заподозрю, что солгала, тотчас к Владиславу, хозяину нашему радушному, собственной рукой поволоку и скажу, что ты жену его и дитя нерожденное пыталась убить. А уж он из тебя сумеет правду достать…
Грозна была Агата, да только старая книжница не робела, что там — и не глядела на хозяйку. Не сводила глаз с бледной как полотно молодой княгини.
— Что я натворила, ласточка? Ведь чуть не убила тебя, красавица моя? — прошептала она, закусила кулак,
— Что ты сделала? — Агата подскочила, схватила что есть силы няньку за плечи, тряхнула раз, другой.
Старуха попыталась вырваться, но не тут-то было. Агата наотмашь ударила ее по щеке и снова тряхнула:
— Что ты сделала? Сама скажешь или у князя Влада и его палачей спросим?
Спрашивала, а сама уже ответ знала. Не нужна была ей нянькина правда. Твердила Элька, что к Тадеку своему убежать хочет, вот и решилась — упросила старую дуру помочь ей от дитяти избавиться. А та для своей ласточки об землю расшибется, тварь колченогая.
— Вон пошла! — зарычала на старуху Агата. — Да чтоб в три дня от тебя в Черне духа не осталось, небово отродье! И ежели не помрет твоя ласточка, живи как знаешь, а если, не дай Землица…
Агата не договорила, перехватило дыхание. Нянька развернулась, заслонила лицо руками, побежала вон, тяжело припадая на искалеченную ногу.
— Приключилось что? — сунулась в двери девка.
— Прочь поди, — махнула Агата, поднимаясь, чтобы заслонить от любопытной служанки распластанную на постели бледную как смерть Эльжбету. — И передай князю-батюшке Владиславу, что молодая княгиня к ужину не пойдет, наследники, мол, легко не даются. Пусть не тревожится, я с дочерью посижу.
Служанка скрылась, поклонившись. Агата сама раздела дочь, уложила в постель, укутала холодное как лед неподвижное тело. Проверила: дышит Элька, жива. Как бы узнать, не уморила ли глупая девка княжьего наследника. Если так, то разлеживаться некогда, бежать впору. Отправит князь Влад к Безносой и слезы не проронит, а жену новую возьмет, такую, что не станет от дурости да несчастной любви плоду вредить.
Агата положила ладонь с зеленым кольцом на живот спящей, прикрыла глаза, представила, как течет ее сила из кольца под Элькину кожу, как тонкими белыми щупальцами ищет в утробе молодой княгини отзвук биения маленького сердца. Только ударило что-то, оттолкнуло, сбросило с постели на пол. Помутилось в глазах, подступила к горлу горечь.
Умен оказался князь. Знал, что найдутся те, кто захочет нерожденного наследника извести, защитил ребенка высший маг своей силой. Может, и сохранила защита младенца от нянькиной и Элькиной ворожбы. Да только теперь как понять, все ли хорошо с будущим чернским княжичем?
Испугалась Агата, словно сами собой вырвались слова: «Землица-матушка, отведи, спаси, помилуй…»
Глава 58
— Осторожному человеку Земля помогает, — проговорил князь, подкручивая пегий ус. — А твой сынок высоко мостится.
Войцех нехорошо уставился на гостя. Они с князем Милошем, господином Скравека, были дальней родней. Мать Милоша, Рогнеда, приходилась двоюродной сестрой Войцеховой бабке. Вот и завернул родственник себе на самом лучшем в этих краях рынке пару хороших скакунов для охоты да несколько справных лошадок для дочерей. Сколько девок было у Милоша, Войцех уже и со счету сбился. Не хотел сдаваться старый хрыч-скравчанин, надеялся наследника родить. А наплодил девок, думай, куда пристроить. Вот и наведывался Милош то и дело за лошадками в Гать, а сам гостил у родственника и то и дело заводил разговор, что нехорошо Лешеку, наследнику, ходить неженатому. Да и Тадеку, раз Элька-бяломястовна замуж выскочила, не худо бы невесту приискать. А завражские красавицы самые сговорчивые.
Войцех отмахивался. Два или три вечера проводили они за родственными разговорами, бражничая. К концу третьего дня обычно Милош уже называл хозяина Дальней Гати кумом и братцем. Потом князя Скравека, все еще нетверезого и веселого, грузили в возок. Войцех провожал родственника, стоя на крыльце.
Но в этот раз угораздило Милоша явиться в тот самый день, когда домой вернулся Тадек.
Войцех едва не охнул, только глянув на сына. Месяц не прошел, как из дома уехал, а словно подменили. С лица спал, сам — кожа да кости. Словно потемнел и вырос ласковый щенок Тадусь. На этот раз не бросился обнимать отца. Поприветствовал и князя, и его гостя сдержанно.
Выбежал Лешек, хотел отвести брата в дом. Обнял. Тадеуш смотрел вроде бы и весело, и рад был домой вернуться, но что-то было в его взоре такое, от чего Войцеху стало тяжело на сердце.
До ужина не удалось даже словом перемолвиться с сыном. Дальнегатчинский князь надеялся спровадить родственника и поговорить по душам. Но Милош никак не желал пропустить новостей из Бялого. За столом разговор не шел. Милош и Лешек расспрашивали Тадека, тот отвечал вежливо и коротко. Так что скоро вопросы иссякли. Милош крикнул слуге, чтобы почаще наполнял кубок. И очень скоро беседа снова завязалась. Войцех и сам не заметил, как оказалось, что Тадек говорит, пылко и скоро, а Милош кивает ему благосклонно, но опасливо.
Сквозь хмель понял Войцех, что сын уговаривает родственничка выступить сообща против Чернского Влада.
— Да что ж ты говоришь такое? — не стерпел Войцех. Хотел оставить гневные слова до той поры, как гость съедет со двора, но Тадек не унимался, не понимал сурового взгляда отца и испуганного — брата. — Ты хоть понимаешь, на что подбиваешь? Не позорь отца перед родней, уйми язык!
Но Тадек словно не слышал. Он спокойно и сурово глянул на Войцеха, Лешека, перевел взгляд на Милоша.
— Элька меня любит, — проговорил он. — Когда родит она Владиславу наследника, мы будем уже готовы. Агата Бяломястовская против была, чтобы дочку Владу отдали. На нашу сторону пойдет. А Элька меня послушает. Второй раз не дам я мое сердце у меня отнять. Земля чернская Владова сынка признает. Эльжбета при нем правительницей будет. А я подле вдовы сяду. И уж тогда не забуду тех, кто помог удел от лютого кровопийцы освободить, ядовитый корень из гряды выворотить.
Войцех хотел уже подняться, гневно сверкая глазами, но Милош удержал его за руку, желая закончить разговор.