Ведьмин жребий
Шрифт:
Шайна еще не знала, чего ей удалось добиться. Вернулось размеренное течение жизни, она снова обрела плоть и кровь, но продолжала с надеждой взирать на небо. Неужели ничего не изменилось? Неужели?
В то утро солнце взошло намного позже, чем ожидалось. Над горизонтом поднялась холодная голубая звезда, окрещенная Весперой, а в обычные сутки вклинились шесть часов межесвета — так назвали время перед восходом солнца, похожее на сумерки.
Ланн стоял в дверях, не решаясь сдвинуться с места, чтобы волшебство не рассеялось. Она была в алом платье, которое так ей шло, оттеняя аристократическую бледность кожи и черную смоль волос. Приподнявшись на локтях, Летиция робко улыбнулась. Она шагнул к ней, его дыхание сбилось. Сквозь приоткрытое окно в комнату проникал мерцающий голубой свет. Ланн опустился на колени перед ее постелью, взял ее руки в свои.
— Тиша, — еле слышно прошептал он.
— Я спала так долго, — сказала Летиция, — кажется, что целую вечность. На дне темного озера я видела прекрасные вещи, добрые вещи. Я была в раю. И в этом раю, Ланн, я встретила тебя.
— Прости меня, — его голос сорвался, и он умолк на несколько секунд. — Я тебя недостоин. Зверь — это не Кайн, Тиша. Это я. Сильный, бестолковый и теряющий рассудок при одной мысли о тебе. Я только и делаю, что терплю неудачи.
Она строго посмотрела на него.
— Перестань говорить глупости.
— Тиша… — беспомощно произнес Ланн.
Она наклонилась и поцеловала его в губы. Ланн рвался к ней всей душой, всем телом, но его ответ на ласку был сдержанным, как и прежде. Сначала он должен был убедиться, что с ней все в порядке. Летиция ощутила боль в груди — даже теперь, в такой момент, он беспокоится о чем-то другом.
Они немного помолчали.
— Мир изменился? — спросила Летиция.
— Да. Еще как. — Его губы тронула улыбка. — Ради тебя одной. Но мы должны уйти из Гильдии. — Данный факт ничуть не омрачал его радость. — Совет не желает нас здесь видеть. Тиша, — Ланн поцеловал ее ладонь, — я не смогу сделать тебя королевой. Кроме этого, я дам тебе все, что захочешь.
— А если я уже не ведьма? — спросила она с лукавым блеском в глазах.
— Тогда я женюсь на тебе, Летиция ди Рейз. С согласия твоего отца.
Она нервно рассмеялась.
— А как же мое согласие? Ну, хорошо. Всему свое время. — Летиция помедлила. — Покатай меня завтра на лодке, Ланн. Это то, чего я хочу.
— Ты серьезно?
Она кивнула. Ланн призадумался.
— Река в неделе пути отсюда. Но неподалеку есть искусственный пруд. Пойдет?
— Да.
— Тогда завтра? — Он поднялся.
Летиция резко схватила его за руку.
— Останься. Я прошу тебя. Не уходи.
— Я хотел распорядиться, чтобы тебе принесли поесть.
— Пойдем вместе, — решительно сказала она.
Госпожа ди Рейз встала на ноги, придерживаясь за Ланна, но ее колени немедленно подогнулись. Он подхватил ее, не давая упасть. Летиция уткнулась ему в грудь, ее плечи нервно вздрагивали. Ланн понял, что она плачет. Он не знал, как ее утешить, он вообще не знал, как утешать; он не смог уберечь ее от Кайна и мог только представлять, какие унижения ей пришлось снести.
— Он трогал тебя? — глухо спросил Ланн.
— Только поцеловал, — тихо отозвалась она. — Но не так, как целуешь ты.
— Не понял?
— Он знает, что такое страсть. А ты, похоже, не знаешь.
Ланн отстранился и взглянул ей в глаза.
— Тиша, тебе шестнадцать. Мне двадцать семь. Что я, по-твоему, должен делать? Ты еще совсем девочка, — он смутился, — во всех смыслах.
— Значит, — медленно произнесла Летиция, — все это время ты воображал, будто я не знаю, чем мужчина с женщиной занимаются в постели?
— В этом нет никакой тайны.
— Тогда в чем дело?
— Чего ты хочешь? — прямо спросил он.
Настал ее черед смущаться. Ланн помог ей лечь обратно в кровать. Летиция прятала глаза. Может быть, она чересчур откровенна? Но она всегда получала то, чего хотела. Он любил ее, разве нет? Это светилось в его взгляде, слова были не нужны. Ланн занимался этим с другими женщинами, так зачем он строит из себя святошу? Темное искусство ушло из Летиции, сила, которой она не успела овладеть, исчезла без следа. Она испытывала горькое сожаление — Кайн сумел отнять часть ее души, ту, что она еще не познала. Но в мире много дорог, и ей необязательно идти тернистым путем ведьмы. Пусть Вираго испробуют на ней метары и подтвердят, что она чиста.
Между ними нарастала неловкость. Летиция готова была отпустить Ланна — если только на пару минут. Он кивнул и вышел из комнаты, а она выдвинула ящик тумбочки и достала из него кинжал. Его узкое серебристое лезвие искрилось на свету. Нож был обтянут спектрой, словно материей. Она провела кончиком кинжала по руке, разрезав кожу. На ладони выступила кровь. Летиция попробовала ее на вкус — такая же, как у обычных людей, — а потом убрала нож и откинулась на подушки. По крайней мере, у нее идет кровь, она не стала призраком или химерой.
Днем Летиция попросила Шайну об услуге. Использование маленькой метары создавало размеренное гудение в голове, но при вмешательстве Алии-Аллор оно было едва ощутимым. Старуха внимательно следила за столбиком жидкости, изредка бросая взгляды на испытуемую. Спустя минуту Алия отсоединила иглу и спрятала инструмент в карман платья. Летицию охватило волнение.
— Так что, я больше не ведьма?
Алия покачала головой.
— Ведьма. — Помедлив, она добавила: — Мне очень жаль.
— Но в чем моя сила? — растерялась Летиция. Она не освободилась от своей тяжкой ноши. — Что я могу?
— Тебе самой придется найти ответ, — сказала старуха, и больше госпожа ди Рейз ничего от нее не добилась.
Лайя-Элейна, узнав о пробуждении Летиции, немедленно назначила Ланну аудиенцию. Он не желал видеть ни одну из Вираго, кроме Шайны, но Анцелю в итоге удалось отловить ульцескора на кухне — Летиция никак не могла определиться, чего ей хочется, и периодически посылала Ланна за фруктами, салатами и горячей пищей. Черная Вдова повторила речь Сканлы-Кай почти слово в слово, опустив просьбу о возмездии 'льву'. У Лайи-Элейны не было личных счетов с его величеством, а ведьма звука надолго вышла из игры, если не навсегда.