Ведьмина дорога
Шрифт:
— Граф Дитлин, — пояснил барон, и от него не пахло ничем, кроме спокойной уверенности, — прекрасный человек, в прошлом — отважный воин, сегодня — мудрый и справедливый правитель. На прошлом сборе баронов мы с ним разговаривали об этом, теперь же я привезу тебя с собой и, полагаю, ты ему понравишься.
— Мудрый правитель?! — ахнула Вейма, догадываясь, что могут значит такие слова.
— Отец! Он… он… старик?!
— Он немолод, — всё так же не теряя спокойствия признал барон. — Его старший сын уже готов унаследовать Дитлин, поэтому ваши дети будут расти
— Я не выйду замуж за старика! — закричала Нора.
— Это не тебе решать, — покачал головой Фирмин. Он по-прежнему не волновался, словно не принимая возмущение своей дочери всерьёз.
— Ни за что! — ещё громче завопила девушка. Её глаза метались по таблинию, но так и не остановились ни на чём, и тогда Нора, зарыдав, выскочила за дверь. В отдалении что-то с грохотом упало. Вейма вздохнула.
— Зачем, ваша милость? — тихо спросила она. — Мне казалось, вы её любите.
— Люблю, — признал барон с лёгкой грустью. — Ты не понимаешь. Она тоже не понимает, она слишком маленькая. Я любил Лору, но из-за её низкого происхождения… так видного в Норе… ни один граф или барон не согласится женить на моей дочери своего сына. Чтобы его дети не были простолюдинами. А если она выйдет замуж за простого рыцаря, её потомство потеряет голос в союзе баронов.
— Но она же человек! — возмутилась вампирша. — Человек, а не кровь и не статус! Она молодая, она хочет любви и счастья!
— А я старый, и я могу думать о будущем, — покачал головой барон. — Найди её и уговори успокоиться.
Вампирша оскорблённо выпрямилась.
— Вы сами сказали, что я должна служить не вам, а вашей дочери. Я не буду учить её подчиняться. Можете меня выгнать, но я — не буду!
— Не учи, — равнодушно отозвался барон. — Иди домой, сегодня урока не будет. Я позову тебя, когда она успокоится. Иди.
Магде казалось, что её жизнь превратилась в сказку. Её возлюбленный был прекрасен и стоял так высоко, как только мог стоять человек. Его люди приветствовали её при встрече, рыцари преклоняли колена, у неё был поклонник, готовый служить ей и всё свободное время (то есть вообще всё) посвящающий сочинению стихов в её честь…
Так не бывает.
Ведьма не может быть невестой рыцаря. Ведьма не может стать женой Дюка.
С ведьмой не должны случаться такие истории.
Так не бывает.
Однажды придётся платить.
Граф Дитлин уехал сразу же после завтрака, обещав вернуться через неделю, с ним уехали и разбойники Увара. Магду это радовало, потому что в стихах её юного рыцаря то и дело появлялись обещания жестоко расправиться с врагом. Разумеется, к вящей чести прекрасной дамы, но девушка сомневалась, что молоденький Арне вышел бы победителем из этого боя. Когда-то Бертильда Лотарин верила в честь и в оскорбление, которое смывается только кровью. Ведьма Магда верила только в то, что люди должны оставаться живыми как можно дольше. Живыми и, желательно, здоровыми.
К тому же Увар бросал на неё какие-то странные взгляды… Жалко, рядом не было Веймы, та безошибочно бы сказала, чем тот пах, когда смотрел на ведьму. А Магда… просто не знала. Заинтересованные были взгляды. Но Увар смотрел не так, как другие мужчины. Не сально, не восхищённо, без похоти, без преклонения… но и без равнодушия. Через три дня Увар вернулся. Его встретил Вир. Магда видела эту встречу, сидя у входа в свой шатёр, как она делала все эти дни. Арне, как положено верному рыцарю, сидел у её ног и, запинаясь, искал рифму на «прекрасную даму».
— Привёз? — коротко спросил шателен. Разбойник кивнул и снова покосился на Магду. Арне перехватил этот взгляд и напрягся. Ведьма положила руку ему на плечо и почувствовала, как юноша вздрогнул всем телом от её прикосновения. Смутившись, Магда отстранилась. Алард в это время сидел в большом шатре и сочинял какие-то важные письма.
— И не их только привёз, — с ленцой сообщил разбойник. — С нами ещё малец увязался. Дюк-то, слышал, искал художника. Вон, малец уже к нему припустил.
Вир демонстративно вздохнул.
— Малец, говоришь. Припустил, говоришь.
— Ну да, — отозвался Увар.
Магда поднялась. Большой шатёр стоял так, что входа в него не было видно от того места, где она сидела. Что за малец, интересно знать?..
— Будет в этом лагере порядок?! — рявкнул Вир.
— Серый, ты чего? — оторопел разбойник.
— Сколько раз повторять?! Всех новых людей сначала показывать мне! Ты пропустил его прямо к Дюку! А если он убийца?!
— Тоогда мы его тут на ленточки порежем, — засмеялся разбойник.
— Болван!
— Эй! — запротестовал разбойник. К нему подтягивались его люди, но, хотя их и явно возмутили слова шателена, они явно не собирались начинать драку. Магда моргнула. Разбойники вставали так, чтобы Вир оставался от них на расстоянии нескольких шагов… или одного прыжка.
— Да вот они, — принуждённо засмеялся Увар, показывая в сторону шатра.
Магда повернулась…
Рядом с её любимым шёл… ей была знакома эта хрупкая фигурка…
— Липп! — ахнула она. От волнения горло перехватило и её услышал только Арне, который вскочил, чтобы поддержать на ногах свою даму.
— Вы знаете его? — тихо спросил юноша.
Магда бросила на своего рыцаря благодарный взгляд.
— Знаю, — так же тихо ответила она.
— Ты здесь! — широко улыбнулся подошедший Дюк. — Бертильда, любовь моя! Пришло время использовать твои необычные умения!
Магда смертельно побледнела. Вир удивлённо поглядел на повелителя, ноздри его раздувались.
— Ты говорила, что режешь по дереву, — продолжал Дюк, не замечая их волнения. — Наш юный друг нарисует нам воззвания к простому народу, а ты вырежешь их, чтобы мы могли сделать много одинаковых картинок по одному образцу. Эту идею подсказал мне почтенный Ханк.