Ведьмина ночь
Шрифт:
Я подвинула кусок хлеба.
— Честно, — сказала. — Привораживать не стану. Силой клянусь. Да и вообще… не хочу я замуж.
— Даже за князя?
— Пока еще не князя.
Он только хмыкнул.
— С той поры и повелось. Сыновей у него было трое, у них свои… живем мы долго, а тут и того дольше. Земля питает, силу дает.
Хлеб Лютобор взял. И в него зубами вцепился. Надо же… князья, пусть и будущие, тоже не святым духом питаются, стало быть.
— Я со вчерашнего… не ел. Как
— Я не виновата.
— Не вы… Софья… очень обиделась. А обиженная ведьма — это… нехорошо.
Еще как.
Все-таки надо дротики брать, а к ним — винтовку с оптическим. Тогда точно ни один жених не уйдет. Правда, тоже странно. Если конкурс, то должны быть задания какие-то или что-то вроде? Он даже еще не начался. А княжича уже приворожить пытаются.
— Так вот. Князь живет, конечно, долго, но и он устает. И тогда в ком-то из потомков его просыпается желание вернуться… так-то мы большей частью там, — Лютобор махнул рукой и пояснил. — В Москве. Петербурге еще. Там интересы рода… давно уж больше частью финансовые, а земли — это… было важно. Да и сейчас важно. Но деньги не здесь. Здесь они тратятся.
Киваю.
Ну да, и немалые, если вспомнить, как городок этот выглядит.
— То есть, в вас проснулось непреодолимое желание вернуться?
— Не сказать, чтобы пока непреодолимое. Даже скорее вполне себе преодолимое пока… но да. Хотя… может, и ошибаюсь.
— Значит, все-таки не князь?
— Я и без титула хорош, — он пил чай, слегка прихлебывая. — У меня, между прочим, своя корпорация… и пакет акций имеется. Два завода…
— Три парохода.
— Нет, яхта. Но думаю продавать.
— Почему?
— Купил по глупости. А плавать… куда мне на ней плавать-то?
Этого я не знала. Передо мной в жизни такие вопросы не вставали.
— Спасибо, — князь чай допил.
— Да не за что.
— Как сказать… сейчас еще немного посижу и наберу кого. Сразу стоило. Маверик вот приедет. И с машиной разберется. А вы…
— Ты, — поправила его. — После того, как вы мою репутацию порушили, в окно забравшись, можно и на «ты».
— Тогда и ко мне на ты. Для равновесия.
Я пожала плечами.
А надо же. Целый князь… ладно, княжич. Рода древнего, небось, подревнее Окрестиных с Жабовскими разом. Владелец компании и яхты, и пакета акций впридачу.
Но держится-то просто.
Гришка вон, даже когда молчал, когда ничего не делал, как-то давал понять, что не чета он простым смертным. А князь будто…
Не о том думаешь, Янка.
— Меня Афанасьев привез.
— Я так и понял, — кивнул Лютобор. — И стало быть, наследница…
— Я? — глаз дернулся.
А если… князь-то он князь, но от силы чужой кто откажется.
— Дом ведь
— Что с ней случилось. То есть, мне Афанасьев рассказывал, но… там ведь не все так просто.
Лютобор поморщился.
— Не знаю, — он и ответил не сразу. — Расследование было. И мы оплатили независимую экспертизу… все-таки из наших. Под дедовой рукой. Но…
— Ничего?
— Скажем так, выводы вполне совпадают с теми, которые следователь сделал. И дело закрыто.
Значит…
А ничего не значит.
Я хотела спросить еще что-то, когда в дверь постучали. То есть, не в дверь — в ворота. И главное, звук такой… дребезжащий, недовольный.
Я посмотрела на князя.
На часы.
Раненько тут встают, однако.
— Я в библиотеке пока, — князь поднялся и телефон прихватил. И кружку с чаем, куда долил кипятку и, видя мой недоуменный взгляд, пояснил. — Привычка старая. Люблю вот… хотя глупо.
А потом добавил:
— Ты, главное, не теряйся. Кто бы что ни говорил, это теперь твой дом.
Ну да.
Я почти и поверила.
Глава 18
Женщину, что стояла у ворот, я сразу и не узнала. Да и не мудрено. Сегодня на ней был не деловой костюм, но легкое платье в пол, пусть и украшенное вышивкой.
Соломенная шляпка.
Корзинка в руках.
— Доброго утра, — сказала она, улыбаясь весьма дружелюбно. — Вижу, вы уже проснулись. Не спалось?
— Да… так… получилось.
— Мы не были представлены. Ангелина… Цисковская. Целитель.
Корзинка тоже соломенная, но хитрого плетения. А в ней — травы.
— Яна, — сказала я. — Ласточкина. Участковая ведьма.
— Наслышана… в городе только о вас и говорят.
И смотрит так, выжидающе. До меня не сразу дошло. Конечно.
— Прошу, — я открыла ворота. — Проходите… чаю?
— Скорее уж молока.
— Молока нет.
— Я с собой принесла, — она приподняла платочек с корзины. — И молоко, и свежие булки. Подумалось, что вы, наверное, еще не освоились.
— Спасибо.
Шла она неспешно.
— Сад несколько зарос… Наина в последние годы за ним почти и не смотрела. Хватало иных забот. Впрочем, она никогда не стремилась его облагораживать. Все повторяла, что природа сама знает…
От нее пахло какими-то совершенно удивительными духами. Не сладкими, скорее уж пряноватыми. И легкими. В них смешались ароматы трав и полуденного солнца, едва-едва поспевшей земляники.
Реки распаренной, ленивой.
Этот аромат успокаивал.
— Вы её знали?
— Это маленький город, Яночка…