Ведомые
Шрифт:
— Это неприемлемо.
Слева от меня что-то мелькает, и я почти подпрыгиваю. Я вижу красный костюм стюардессы, когда она наклоняется ближе и нажимает на кнопку поднятия панели-экрана между нашими креслами. Жар заливает мои щеки, даже когда она начинает объяснять:
— Этот экран обеспечит уединение...
Девушка смолкает, так как панель не поднимается.
Я прячу лицо за меню.
— Эта гребаная штука не работает? — слова исходят от Сноба.
Дальше всё идет именно так, как вы и ожидаете. Он причитает, она его успокаивает, я прячусь между первой и второй
— Возможно, я смогу уговорить кого-то поменяться местами? — услужливо предлагает стюардесса.
Да, пожалуйста. Подсуньте его кому-нибудь другому.
— А что это изменит? — кричит Сноб. — Смысл был в том, чтобы рядом со мной было пустое место.
Мне бы хотелось предложить ему подождать следующего рейса и уберечь нас всех от головной боли, но этого не случится. Противостояние подонка со стюардессой заканчивается тем, что он плюхается в свое кресло, раздраженно выдыхая. Должно быть, парень не маленький, так как я чувствую поток воздуха с его стороны, когда он делает это.
Я буквально ощущаю жар его взгляда перед тем, как он отворачивается.
Уёбок.
Бросая меню на столик, я решаю: к черту, я извлеку из всего этого веселье. А что они могут поделать? Самолет переполнен, мое место в безопасности.
Нахожу пластинку жвачки в сумочке и забрасываю ее себе в рот. Еще несколько пластинок — и у меня во рту супер-пупер жвачка. Только теперь я разворачиваюсь в его сторону.
И моментально застываю с полуоткрытым ртом, потрясенная видом сидящего рядом мужчины. Потому что, святой боже, ни у кого нет права быть таким красавчиком и капец каким мудаком. Этот парень на сто процентов самый прекрасный из всех виденных мною мужчин. И это странно, так как его черты не идеальные или мягкие. Нет, они выразительные и сильные — линия подбородка такая острая, что можно резать сталь, высокие скулы и ровный нос, который вроде бы не маленький, но при этом отлично вписывается в его лицо.
Я ожидала безликого, серого аристократа, но этот парень загорелый, а его черные волосы падают до самой линии бровей. Идеальные по форме губы сжимаются от раздражения, когда мужчина перелистывает журнал перед собой.
Но, очевидно, он чувствует мой взор — и то, что я глазею, словно пронзенная гарпуном рыба, отнюдь не помогает — так что парень поднимает на меня вопросительный взгляд. И вот, я поражена полной силой этой мужской красоты.
Его глаза цвета морской синевы. Выразительные темные брови сходятся на переносице, выражение его лица словно надвигающийся шторм. Он вот-вот поразит меня взглядом насмерть. За этой мыслью следует еще одна: лучше бы мне как-то исправить ситуацию.
— Иисусе, — выпаливаю я, поднимая руку и прикрывая ею глаза. — Будто смотришь на солнце.
— Что? — восклицает он, прищуривая эти свои яркие глаза-лазеры.
О, как же будет весело.
— Просто прекрати, сможешь? — я кошусь на него. — Ты слишком сексуален. Я не в силах это вынести.
Это правда, хотя мне бы никогда не хватило смелости произнести подобное при нормальных обстоятельствах.
— С тобой всё нормально? — его тон говорит об обратном.
— Нет, ты почти меня
Его ноздри расширяются, а кожа будто становится темнее.
— Мило. Я застрял рядом с сумасшедшей.
— Только не говори, будто не знаешь, какой ослепляющий эффект производишь, — я бросаю на него взгляд, широко открыв глаза. По крайней мере, надеюсь, что это так выглядит.
Он вздрагивает, когда я хватаюсь за разделитель между нами и наклоняюсь немного вперед. Черт, а парень приятно пахнет — что-то вроде смеси одеколона и хорошей шерсти.
— Женщины, наверное, падают к твоим ногам, словно дохлые мухи.
— По крайней мере, дохлые мухи молчат, — бормочет он, резкими движениями перелистывая журнал. — Мадам, сделайте мне одолжение и воздержитесь от разговоров на оставшуюся часть полета.
— А ты герцог? Говоришь реально, как герцог.
Его голова дергается, будто парень хочет взглянуть в мою сторону, но умудряется удержать взгляд перед собой. Его губы сжимаются, белея по краям. Бурлеск.
— О, или, может, принц. Я знаю! — щелкаю пальцами. — Принц Очарование!
Из его носа вырывается порыв воздуха, словно мужчина одновременно хочет засмеяться и возмутиться, но на самом деле это скорее возмущение. А затем он замирает. И на мгновение мне становится не по себе, потому что, очевидно же, что я над ним издеваюсь. До сих пор я не заметила, какая хорошая у него конституция тела.
Вероятно, его рост больше шести футов, ноги длинные и сильные, что заметно даже под брюками цвета древесного угля.
Боже, на нем свитер: бледно-серый и обтягивающий торс. Он должен выглядеть как полный кретин, но нет... Этот свитер лишь подчеркивает силу его рук и рельеф мышц под рубашкой. Как же несправедливо.
У него такие широкие плечи, что даже огромное кресло первого класса кажется ему маловатым. Но при этом всё тело длинное и худощавое. Думаю, все остальные мышцы под красивой и придирчиво подобранной одеждой тоже достойны слюнопускания, черт их побери.
Я разглядываю всё его тело, включая то, как прямо сейчас парень напрягает руки. Правда, не думаю, что он станет использовать свою силу против меня. Его поведение кричит: «Я напыщенный придурок», но он не кажется задирой. В разговоре со стюардессой он ни разу, на самом деле, не повышал голос.
И всё же мое сердце бьется быстрее, когда мужчина поворачивается ко мне лицом. Злобная улыбка изгибает его прекрасные губы.
Не смотри на них. Он затянет тебя в водоворот греха, и дороги назад оттуда нет.
— Ты меня разгадала, — откровенничает он низким и таким теплым голосом, что можно было бы растопить масло. — Принц Очарование к твоим услугам. Простите за краткость, мадам, но я нахожусь на исполнении очень важного задания, — он наклоняется ближе, окидывая салон взглядом, перед тем как снова взглянуть на меня. — Я ищу свою невесту, знаешь ли. Увы, на тебе нет хрустальных туфелек, так что ты не она.
Мы разом смотрим на мои босые ноги и красные чаксы, стоящие рядом на полу. Он качает головой.