Великая княжна Настасья
Шрифт:
«Отворяйте-ка широкие ворота, на невесту нам взглянуть охота. Крепкие запоры отмыкайте. Жениху невесту отдавайте!»
В ответ пели девицы: «Замуж наша девица не хочет, пусть она в венке ещё походит, не пришла ещё её пора, уезжайте с нашего двора!»
Недолго длилось шутовское препирательство, моих поезжан одарили подарками, девушки взяли меня под руки и повели к выходу.
Сани, запряжённые тройками, были украшены бубенцами и лентами, перед первыми стоял Деян с дружками. Он был в красном кафтане, на плечи накинута шуба. Все вокруг смеялись
Перед нами стали посажёные родители, держа в руках два каравая. Мы преклонили колени, выслушали их благословение. Теперь можно ехать.
Ноги не желали повиноваться, с трудом одолев путь до саней, я неловко, с помощью Деяна, вскарабкалась на лавку. Поезд тронулся к капищу.
Оно располагалось на высоком холме, сейчас перед чурами горел костёр, волхвы уже ждали нас.
Мы остановились задолго до холма, остальное расстояние надо пройти пешком. Взявшись за руки, шли с Деяном к капищу, позади посажёные несли караваи, следом за ними уже все остальные.
Перед холмом воздвигли небольшой ритуальный мосток, через который нам надо было пройти.
Волхвам поднесли оба каравая, начался обряд. Я не слышала, что и как говорилось. Беспрерывно пели, в голове звенело, как на колокольне.
Вот старший из волхвов разрезает оба каравая, складывает вместе половину мою и Деяна, связывает лентами и подносит к чурам. Оставшиеся куски волхвы делят на части и тут же раздают гостям.
Перед горящим костром мы с женихом произносим клятвы верности, вернее, произносит Деян, а я лишь повторяю после него слово в слово. Взгляд тысяцкого стал изумлённым. Или я что-то не то сказала? А может, решил он, что у меня ум за разум зашёл от таких событий?
На рушнике (прим. автора – расшитое полотенце) посажёные родители поднесли нам кольца, которыми мы и обменялись.
Первый раз коснулся меня Деян, словно лёгкий разряд тока пробежал по коже. Руки его были натруженными, но не грубыми. Широкие, тёплые ладони ласково прикоснулись ко мне. Он взял меня легонько за кисть и надел кольцо. Схватившись руками за его ладони, как утопающий за спасательный круг, я надела кольцо ему на палец и подняла глаза. Впервые увидев, как улыбается мой, теперь уже, муж, осознала, насколько красив этот мужчина! Взгляд его подобрел, а я всё смотрела в загадочные глаза: тёмно-зелёные с вкраплениями ореховых крапинок и тёмным ободком вокруг радужки. Необыкновенные и завораживающие. Страх пропал, на душе стало легче.
На головы нам возложили венцы. Полились первые слова песни:
«Идёт Сварог из кузницы,
Несёт Сварог три молота,
Сварог-кузнец, скуй нам венец!
Брачный оков, красив и нов,
Перстни златы для верности,
В добавочку и булавочку.
Чтоб в том
Перстенями обручатися,
Булавкою повой приткнуть»!
Волхв обвязал наши руки рушником и повёл за собой вокруг костра. В завершение третьего круга моя посажёная мать расстелила рушник на земле, куда мы с Деяном и встали.
Народ замолчал. Старый, но ещё не дряхлый волхв, низким зычным голосом благословил нас на совместную жизнь. Завещая жить в любви и согласии, беречь друг друга, и всё, что было положено говорить на свадьбах.
Речь завершилась, раздались радостные крики, нас стали осыпать хмелем, зерном и маком.
Вот и закончился обряд, мы обратно вернулись в сани и поехали к шатрам, где уже накрывались столы. В этот раз наши сани шли последними.
Морозный воздух охладил мои пылающие щёки, я всё не решалась поднять взгляд на Деяна, будто чувствуя мою растерянность, он укрыл мои ноги тёплой шкурой, а потом ласково сжал мои ладони в своих, словно желая утешить.
Перед шатрами нас уже встречали посажёные с караваем и мёдом в руках, отломив по кусочку хлеба, мы прошли внутрь первыми, остальные гости следом.
Место нам подготовили на возвышении, откуда хорошо было видно всех приглашённых. Ярополка не было, видно князь не соизволил оторваться от государственных дел. Может, оно и к лучшему. Остальные гости интересовали меня мало, я всё равно никого из них не знала. Летели здравицы, но нам есть и пить, как оказалось, было нельзя. Лишь немного брусничной воды пригубили с мужем.
Мне на колени посадили бойкого мальчугана лет трёх, как пожелание здоровых детей. Любопытный малыш хватал ручонками, всё, что мог достать, и хоть немного отвлёк от откровенно наскучившего пира. Деян тихонько улыбался, глядя, как я вожусь с ребёнком.
В шатёр внесли большой горшок с кашей, пришло время прощаться с гостями. Полилась обрядовая песня. Поклонившись гостям, мы с мужем отправились к саням.
Глава 32
Ярополк не поскупился: нам отвели в одном из теремов большую опочивальню с широкой кроватью. Полы комнаты были укрыты богатыми коврами, на стенах вилась причудливая яркая роспись.
Вот мы и остались одни. Я со страхом поглядывала на Деяна. По сравнению с ним, я как былинка перед дубом.
Взяв меня под руку, проводил меня Деян к ложу и усадил на него. Бережно снял с меня сапожки, сел рядом. Видимо, и мне стоит поступить так же. Я неловко стянула с него сапожищи, плюхнувшись на пятую точку.
Мой муж усмехнулся и велел:
– Раздевайся.
Я проглотила застрявший в горле комок и принялась стаскивать сарафан. Оставшись в одной рубахе быстро юркнула под одеяло.
Деян вопросительно поднял бровь:
– Всё снимай.
Голос пропал, я кивнула мужу и принялась стаскивать рубаху.