Великая Пустошь
Шрифт:
– Видали?
– сказал старик.
– Раньше, в Пустоши, рабство было обычным делом.
– Да, что тут говорить!
– откликнулся Алдер.
– Мы, если правду сказать, все тут были хуже, чем рабы, пока Сегрегор это всё не прекратил.
– Истинная правда, - кивнул Харум.
После еды Коляныч предложил помощь в деле убирания со стола посуды, но Алдер сослался на то, что они гости и тут есть, кому убраться.
– Пойдёмте, лучше, прогуляемся, - сказал он, увлекая путешественников от стола.
Они отошли к западной части крепости. Там, правее
– Мне хотелось бы показать вам наш посёлок, - сказал Алдер, показывая на ворота.
– Но я вам прямо скажу, не хочу я, чтобы люди видели вас. Тут без обид - я не хочу народ зря турсучить. Есть у нас горячие и неразумные головы, которые, если услышат про ваш поход, то могут захотеть с вами идти, а это глупо. Во-первых, нам убыток, если работник уйдёт. А во-вторых, всё равно вы дальше Перекрёстка не уйдёте, и наших тоже вернут назад, так что, только зря все возбудятся.
При этих словах почти все путешественники быстро переглянулись.
– Вам виднее, вы тут хозяева, - сказал Коляныч.
– Делайте, как надо.
– Пойдёмте наверх, - предложил староста.
– Оттуда видно посёлок.
Он первым направился в башню. Войдя внутрь, им открылся узкий и тёмный проход с крутыми каменными ступенями. Поднимаясь наверх почти на ощупь, миновав несколько пролётов, они оказались в небольшой пустой комнате наверху башни. Левый проход, ведущий к угловой башне с антенной, был забран сетчатой дверью. Но другой проход, на левую стену, открыт, и староста вывел их туда.
Агей, в детстве много читал о древних крепостях, и сейчас с интересом оглядывался. Стена была не сильно широкой, всего метра полтора. Пол выстлан плоскими плитами. С внешней стороны, тонкая стена с бойницами, высотой в метр. С внутренней же стороны стены вообще не было и легко можно свалиться вниз. Осторожно взглянув вниз, Агей увидел, что они остановились прямо над пробитым в стене проходом.
Взглянув между бойниц в другую сторону, несмотря на то, что сильно опустившееся к горизонту солнце било в глаза, Агей хорошо разглядел селение, располагающееся метрах в двухстах к северо-западу от крепости. Виднелись ровные ряды белых вытянутых домов, нескольких водонапорных башен на ребристых опорах и несколько ветряков.
– Вот это и есть наш Хибар, - сказал староста.
– Можно сказать, Новый Хибар. Заезд в посёлок у нас с востока, а не с юга. Надо крепость объехать и вон, дорога идёт от тракта на главную улицу. Видите дома? Это всё жилые. Раньше в палатках жили и неплохо жили, днём не жарко, ночью не холодно, но в доме-то, под крышей, лучше. Уже года четыре, как в палатках не живём. Здания сперва стоили обычные - бараки-общежития. Там просто комнаты и кровати, как здесь, в гостевом доме. Потом более продвинутые стали строить - с отдельными жилищами. Там уже стены толстые и звукоизоляция. Уже в этом году будем строить барак третьего поколения. Потихоньку оборудование уже свозится. В нем жильё из нескольких комнат! Всё это называется квартирой! И в каждой
Можете себе представить? Я до сих пор не верю, до чего мы дошли. Мы ведь раньше о душевых и не знали, а об унитазах и понятия не имели. Вы знаете, что такое унитаз?
– Знаем, - сказал Коляныч.
– В Городище у нас унитазы были, но на новом месте, в Белом Озере, унитазов нет.
– Вот, - сказал Алдер.
– А у нас скоро будут. В общественных туалетах стульчаки, а вот скоро в каждой квартире будут унитазы. Лет за десять мы вполне перестроимся, так что у каждого будет своя квартира с отдельным душем и унитазом с раковиной!
– Интересно, - пробормотал Коляныч.
– Ещё как интересно, - кивнул староста.
Он начал показывать рукой:
– А вон там фермы. Свиная, она ещё небольшая совсем. Вон там куриная.
– А коровы есть?
– спросил Жерех.
– Пока нет, но в планах. В Пустоши вообще с молоком плохо. Даже в Перекрёстке только небольшая коровья ферма, но работа идёт. Я думаю, лет через десять, если доживём, то и мы похлебаем молочка. Но, зато, сейчас с овощами у нас неплохо.
Он начал показывать рукой и рассказывать где какие огороды и теплицы. Агей заметил, что Коляныч слушает старосту в пол-уха, а сам внимательно осматривает окрестности крепости к западу от неё. Взглянув туда, парень увидел дорогу, которая прямой линией шла к горизонту точно на запад, туда, где сейчас садилось оранжевое солнце. Под самой крепостью густо рос большой кустарник, который тянулся вдаль, по правую сторону от дороги. По её другую сторону - открытая, бугристая равнина до самого горизонта.
Между тем, староста закончил рассказ о посёлке:
– Вот такие дела, - говорил он.
– Как видите, уже немало сделано. А ведь мы считаемся пограничным захолустьем. Восточнее нас жилья уже нет.
– Как нет?
– откликнулся Добер.
– А на канале ведь...
Наткнувшись на злой взгляд Коляныча, здоровяк заткнулся.
– Что на канале?
– не понял Алдер.
Глядя на его немного удивлённый вид, Агей подумал, что тот как будто и не знает об огромной плантации возле канала.
Коляныч ухмыльнулся:
– Он хотел сказать, что когда мы канал пересекли, то вчера наткнулись на развалины деревни. Там мы воду взяли.
– А, это... Там башня и внутри круглый бассейн?
– Она самая!
– кивнул Коляныч.
– Там, ведь, явно люди жили когда-то.
Староста поморщился:
– Это Нигарка. Там люди, то жили, то не жили. Ещё лет десять назад, там обитали несколько выживших из ума старух. Были у них козы, а чем они все питались, ума не приложу. Но они лет пять назад поумирали.
– Понятно, - сказал бывший раб.
– А вон там, - он показал рукой на восток, где виднелась холмистая гряда, где они сегодня встретились с местными.
– У вас там тоже огороды?
– Да как сказать. Там раньше, много лет назад, огороды были. Земля хорошая в низине, но заброшено. Вы сами видели ведь. Давно у нас мысли - поставить там караульную вышку. На всякий случай. Но решили также и огород там сделать, чтобы какая-то жизнь в той стороне началась.
– Ясно, - опять кивнул Коляныч.
– А дальше, к западу, за Новым Хибаром, что?