Великая Триада
Шрифт:
Можно также сказать, что, тогда как 2 и 3 выражают самую природу Земли и Неба, 5 и 6 выражают только их «меру», что наводит на мысль, что здесь они рассматриваются именно с точки зрения проявления, а не сами по себе, так как, как мы уже объясняли в другом месте [147] , само понятие меры стоит в прямом отношении с проявлением. Небо и Земля не измеримы никоим образом, поскольку они не принадлежат к области проявления. Говорить о мере можно только в связи с теми определениями, в которых они предстают пред взглядами проявленных существ [148] , которые можно назвать небесными и земными влияниями, выражая это через соответствующие действия ян и инь . Чтобы точнее понять применение этого понятия меры, надо здесь вернуться к рассмотрению геометрических форм, символизирующих оба принципа, которые, как мы уже видели выше, есть круг для Неба и квадрат для Земли [149] : прямолинейные формы, прототипом которых является квадрат, измеряются числом 5 и его кратными числами, а круглые формы измеряются числом 6 и его кратными числами. Говоря о кратных этим двум числам, мы главным образом имеем в виду первые из этих кратных, то есть удвоение одного и другого, которые соответственно будут 10 и 12. Действительно, естественная мера прямой линии осуществляется десятичным делением, а мера кривых линий делением на двенадцать. В этом можно видеть причину, по которой эти два числа, 10 и 12, приняты в качестве главных оснований систем счисления, иногда используемых одновременно, как это и происходит в Китае, потому что на деле они являются различными приложениями, так что их сосуществование в одной и той же традиционной форме абсолютно ничего случайного или излишнего не имеет [150] .
147
Царство количества и знамения времени , гл. III.
148
Эти
149
Инструментами измерения здесь с «небесной» и «земной»» точек зрения соответственно (то есть в отношении их влияний) являются циркуль и угольник, о чем мы будем говорить дальше.
150
Однако здесь также встречается новая перемена, когда число 10 приписывается Небу, а число 12 — Земле, чтобы еще раз подчеркнуть их взаимную зависимость по отношению к проявлению или к космическому порядку в собственном смысле слова в двойной форме отношений, временных и пространственных. Мы не будем на этом останавливаться, так как это заведет нас слишком далеко. Заметим только, в качестве особого случая такой перемены, что в китайской традиции дни считаются через десятичные периоды, а месяцы через двенадцатеричные периоды; при этом десять дней есть «десять солнц», а двенадцать месяцев есть «двенадцать лун». Таким образом, числа 10 и 12 соотнесены: первое — с Солнцем, которое есть ян или мужское, соответствующее Небу, огню и Югу, а второе — с Луной, которая есть инь или женское, соответствующее Земле, воде и Северу.
Чтобы закончить эти размышления, мы отметим еще важность числа 11 в качестве суммы 5 и 6, являющегося в действительности символом того «срединного единства Неба и Земли», о котором шла речь выше, и, следовательно, «числом, которым определяется Путь Неба и Земли в его совершенстве (tsheng, шэн [151] )» [152] . Эта важность числа 11, так же, как и кратных ему чисел, как мы уже это отмечали при других обстоятельствах [153] , тоже является общим моментом для самых разных традиционных доктрин, хотя по не совсем ясным причинам это остается в основном не замечаемым большинством современных исследователей, претендующих на то, что они изучают символизм чисел [154] . Эти наблюдения над числами могут продолжаться бесконечно, но до этого времени мы рассматривали только то, что касается Неба и Земли, которые являются двумя первыми терминами Великой Триады, теперь настало время рассмотреть ее третий термин, то есть Человека.
151
В И-Цзине этот термин tsheng (шэн ) есть последняя тетраграмматическая формула Wen-Wang (Вэнь-ван ) (смотри: Метафизический Путь , гл. V).
152
Tsien-Han-chou.
153
Смотри: Эзотеризм Данте , гл. VII.
154
В герметической и каббалистической традициях 11 есть синтез «микрокосма» и «макрокосма», представляемых соответственно числами 5 и 6, которые также соответствуют при другом приложении, смежном с этим, индивидуальному человеку и «универсальному Человеку» (или земному человеку и Человеку небесному, так можно было бы сказать, чтобы связать с данными дальневосточной традиции). Поскольку мы говорили о числах 10 и 12, отметим также то значение, которое имеет их сумма, 22 (двойное 11 или его первое кратное), являющееся числом букв еврейского алфавита.
Глава IX.
СЫН НЕБА И ЗЕМЛИ
«Небо — его Отец, Земля — его Мать», такова формула посвящения, всегда тождественная самой себе в самых разных обстоятельствах времени и места [155] , определяющая отношения Человека с двумя другими терминами Великой Триады, называя его «Сыном Неба и Земли», Из самого того факта, что речь идет именно о формуле посвящения, уже ясно, что существо, к которому она применяется во всей полноте своего значения, в гораздо меньшей степени есть обычный человек, как он существует в современных условиях нашего мира, чем «истинный человек», все возможности которого посвящаемый призван реализовать в самом себе. На этом стоит немного остановиться, так как нам на это могут возразить, что раз проявление есть и не может быть ничем иным, как только продуктом союза Неба и Земли, то всякий человек и даже всякое существо, каково бы оно ни было, есть тем самым сын Неба и Земли, потому что его природа необходимо причастна обоим. И в определенном смысле это правильно, так как в каждой вещи есть сущность и субстанция в относительном смысле этих двух терминов, аспект ян и аспект инь , сторона «действия» и сторона «потенции», «внутреннее» и «внешнее». Однако надо видеть степени этой причастности, так как в проявленных существах небесное и земное могут комбинироваться многими способами и в разных пропорциях, что и делает их разнообразие бесконечным. То, чем является всякое существо определенным образом и в определенной степени, есть только Человек, и здесь под этим мы понимаем «истинного человека» [156] , который в нашем состоянии существования является таковым полностью и «по преимуществу», и только он один среди своих привилегий действительно может назвать Небо своим «Истинным Предком» [157] .
155
Глава IX. СЫН НЕБА И ЗЕМЛИ
Ее след встречается даже в ритуале организации, столь полностью отклонившейся в сторону внешнего действия, как организация Карбонариев; впрочем, такие остатки, естественно, непонятые в подобном случае, свидетельствуют о реальном инициатическом происхождении организации, дошедшей, однако, до крайней степени вырождения (смотри: Заметки о Посвящении , гл. XII).
156
В настоящий момент мы не говорим о «трансцендентном человеке», к рассмотрению которого мы вернемся позже; поэтому здесь вопрос может идти только о нашем состоянии существования, а не об универсальном Существовании в его целостности.
157
Выражение «Истинный Предок» встречается среди обозначений Тянь-ди-хуэй (Tien –ti-houei ).
Это прямым и непосредственным образом следует из собственно «центральной» ситуации, которую занимает человек в этом состоянии существования, присущей ему [158] или, по крайней мере, долженствующей быть ему присущей, если сказать точнее, и которую он в принципе и нормальным образом должен занимать, так как именно этой позицией отмечено различие между обычным человеком и «истинным человеком». Именно он и только он с традиционной точки зрения рассматривается как действительно нормальный человек, обладающий всей полнотой человеческой природы, развивший в себе заключающуюся в этом интегральность возможностей. Другие люди суть лишь человеческая возможность, более или менее развитая в каких-то ее аспектах (особенно в аспекте, соответствующем простой телесной модальности индивида), но в любом случае далекая от полной «актуализации». Этот доминирующий в них характер потенциальности делает их в большей степени сынами Земли, чем Неба, и он их делает также инь по отношению к Космосу. Чтобы человек действительно был «сыном Неба и Земли», в нем необходимо равенство «действия» и «возможности», что предполагает интегральную реализацию его человечности, то есть того же самого положения «истинного человека». Вот почему тот, кто совершенно уравновешен в отношении ян и инь , а также потому, что при этом необходимым образом небесная природа имеет преимущество перед земной природой там, где они реализованы в одинаковой мере, он есть ян по отношению к Космосу. Только так он может исполнять «центральную» роль, принадлежащую ему в его качестве человека, но при условии, что он человек во всей полноте значения этого слова, и что по отношению к другим проявленным существам он «есть образ Истинного Предка» [159] .
158
Смотри: Символизм Креста , гл. II и XXVIII.
159
Дао-Децзин, гл. IV. Человек сотворен «по образу Бога» или, точнее, Элохима , то есть небесных сил (возможностей), который может быть реальным только если он «Андрогин», составленный совершенным равновесием ян и инь в согласии со словами той же «Книги Бытия»: «Элохим создал человека по своему образу (буквально, Своей Тенью, то есть Своим отражением); по образу Элохима Он его создал; мужским и женским Он его создал», что в исламском эзотеризме переводится числовым эквивалентом Адама и Евы с Аллахом (сравни: Символизм Креста , гл. III).
Теперь важно напомнить, что «истинный человек», есть также «изначальный человек», то есть его положение таково, какое было естественным для человечества при его начале и от которого оно мало-помалу по ходу своего земного
160
Китайский термин жэнь может, как мы уже говорили, одинаково переводиться и как «Человек» и как «Человечество», будучи понимаем, прежде всего, как человеческая природа, а не как простая коллективность людей. В случае «истинного человека» «Человек» и «Человечество» полностью равнозначны, потому что он интегрально реализует природу человека во всех ее возможностях.
161
Вот почему, согласно символизму «Книги Бытия» (II, 19-20), Адам мог «называть» истинные имена всех существ этого мира, то есть определить в самом полном смысле этого слова (включая определение и реализацию в одно и то же время) природу, свойственную каждому из них, которую он знал непосредственно и внутренне как зависимую от своей собственной природы. В этом, как и во всем другом, Государь в дальневосточной традиции должен играть роль, соответствующую «изначальному человеку»: «Мудрый государь дает вещам имена, которые ими управляют, и с каждой вещью должно обходиться согласно значению имени, которое он ей дает» ( Liun-yu , гл. XIII).
«Место», где располагается «истинный человек», это центральная точка, в которой действительно объединяются все возможности Неба и Земли; таким образом, оно есть прямой и завершенный продукт их союза. Вот почему другие существа, будучи произведением, в некотором роде, вторичным и частным, могут только следовать за ним согласно бесконечной градации, определяемой их большей или меньшей удаленностью от той же самой центральной точки. Поэтому, как мы только что сказали, только о нем можно собственно и со всей истинностью сказать, что он есть «Сын Неба и Земли». Он таков «по преимуществу» и в самой высшей степени, которая только может быть, тогда как другие существа являются таковыми через причастность, а он остается с необходимостью средством этой причастности, поскольку только в его природе Небо и Земля непосредственно соединены, если не сами по себе, то, по крайней мере, через их соответствующие влияния в области существования, к которой принадлежит человеческое состояние [162] .
162
Последнее ограничение необходимо при различении, которое должно производиться между «истинным человеком» и «человеком трансцендентным» или между совершенным индивидуальным человеком как таковым и «универсальным Человеком».
Как мы уже объясняли в другом месте [163] , посвящение в своей первой части, которая собственно касается возможностей человеческого состояния и образует то, что называют «малыми мистериями», имеет своей целью как раз восстановление «изначального состояния». Иными словами, человек переводится из «децентрализованного» состояния, в котором он находится в настоящее время, в центральное положение, которое нормальным образом должно ему принадлежать, и восстанавливается во всех своих прерогативах, присущих этому центральному положению. «Истинный человек», в действительности, это тот, кто достиг завершения «малых мистерий», то есть совершенства человеческого состояния. С этого момента он окончательно устанавливается в «неизменной Середине» (Tchoung-young , Чжун юн), и с этого времени избегает превратностей «космического колеса», поскольку центр не соучаствует в движении колеса, но это фиксированная и неподвижная точка, вокруг которой осуществляется это движение [164] . Таким образом, не достигнув еще высшей ступени, являющейся конечной целью посвящения и завершением «великих мистерий», «истинный человек», переходя от окружности в центр, «извне» — «внутрь», реально исполняет по отношению к этому миру, являющемуся его миром, функцию «неподвижного двигателя», «действие присутствия» которого имитирует в своей области «недействующую» деятельность Неба [165] .
163
Смотри: Заметки о Посвящении , гл. XXXIX.
164
Сравни: Символизм Креста , гл. XXVIII и Заметки о Посвящение , гл. XLVI.
165
Странно видеть на Западе в XVIII веке Мартина Паскуалле, приписавшего самому себе качество «истинного человека». Как бы то ни было, можно спросить себя, каким образом он познакомился с этим термином, специфически даосским, которым пользовался, как представляется, только он.
Глава X.
ЧЕЛОВЕК И ТРИ МИРА
Когда сравнивают между собой разные традиционно троичности, то их можно действительно соотносить термин с термином, но остерегаясь заключать из этого, что соответствующие термины с необходимостью тождественны даже в том случае, когда некоторые из этих терминов обладают сходным значением, так как очень может быть, что эти значения используются через перенос по аналогии к разным уровням. Это замечание наводит на мысль о сравнения дальневосточной Великой Триады и индуистской Трибхуваны (Tribhuvana ): «три мира», которые ее конституируют, как известно, это Земля (Bhu ), Атмосфера (Bhuvas ) и Небо (Swar ), но Небо и Земля здесь вовсе не есть здесь Тянь и Ди дальневосточной традиции, всегда соответствующие Пуруш и Пракрити индуистской традиции [166] . Действительно, в то время как последние находятся вне проявления, «три мира», напротив, представляют собой ансамбль самого проявления, разделенного на эти три основные ступени, которые соответственно конституируют область абстрактного (вне форм) проявления, область тонкого проявления и область грубого проявления или телесного проявления.
166
Глава X. ЧЕЛОВЕК И ТРИ МИРА
Сравни: Человек и его становление согласно Веданте , гл. XII.
Раз так, то достаточно, для того чтобы оправдать вынужденный перевод терминов в обоих случаях словами «Небо» и «Земля», отметить, что в абстрактном проявлении, очевидно, преобладают небесные влияния, а грубое это то, где преобладают земные влияния в том смысле, которые мы дали выше для этих выражений. Можно также сказать, и это будет эквивалентно, что первое находится на стороне сущности, а второе на стороне субстанции, но без всякой возможности отождествлять их с самими универсальными Сущностью и Субстанцией [167] . Что касается тонкого проявления, которое конституирует «промежуточный мир» (antariksha ), оно в этом отношении действительно есть средний термин и происходит от двух категорий дополнительных влияний в таких пропорциях, что нельзя сказать, чтобы одно явно преобладало над другим, по крайней мере, в отношении ансамбля. При всей своей великой сложности оно содержит элементы, которые могут держаться ближе к сущностной стороне или ближе к субстанциальной стороне проявления, но всегда остающиеся ближе к субстанциальной стороне по отношению к абстрактному проявлению и, напротив, ближе к стороне сущности по отношению к грубому проявлению.
167
Обязательно надо отметить в этой связи, что те же самые «отцовские» и «материнские» черты, о которых мы говорили в предыдущей главе, иногда передаются сходным образом: когда, например, речь идет об «Отцах наверху» и о «Матерях внизу», как это как раз встречается в арабских трактатах, то «Отцы» это Небеса, рассматриваемые отдельно, то есть абстрактные или духовные состояния, от которых такое существо, как человеческий индивид, получает свою сущность, а «Матери» суть элементы, которыми конституируется «подлунный мир», то есть мир телесный, представляемый Землей, поскольку он снабжает это же самое существо субстанцией. Естественно, что эти термины «сущность» и «субстанция» берутся здесь в относительном и частном значении.
Этот средний термин Трибхуваны ни в коем случае не должен смешиваться со средним термином Великой Триады, то есть с Человеком, хотя он и имеет к нему определенное отношение, которое, не будучи непосредственно очевидным, является не менее реальным, что мы сейчас и покажем. Действительно, он не играет одну и ту же роль со всех точек зрения, ведь средний термин Великой Триады есть произведение или равнодействующая двух крайних членов, что выражается традиционным обозначением как «Сын Неба и Земли». Здесь, напротив, тонкое проявление происходит только от абстрактного проявления, а грубое проявление, в свою очередь, происходит от проявления тонкого, то есть каждый термин в порядке нисхождения имеет свой принцип в том, который ему непосредственно предшествует. Следовательно, соответствие между двумя троичностями значимым образом устанавливается не в связи с порядком произведения их терминов. Оно тогда может быть только «статическим», когда термины уже произведены, два крайних члена появляются как относительно соответствующие сущности и субстанции в области универсального проявления, взятой в ее ансамбле, конституция которого аналогична конституции частного существа, то есть взятого как «макрокосм».