Великие арабские завоевания
Шрифт:
Перед Кутайбой еще стоял меньший, но вполне значительный вызов его власти. Маленькое царство Шуман лежало на северном берегу Окса. Столицей его был город-крепость на месте современного Душанбе, столицы современного Таджикистана. Царь Шумана заключил мир с Кутайбой и, по-видимому, подружился с братом правителя, Салихом — еще один пример уз, завязывавшихся между арабами и местной элитой. Тот представлял собой доверенное лицо политики арабов. Теперь царь разорвал мирный договор и изгнал это доверенное лицо. Легкость, с которой это было проделано, указывает, что «завоевание» его царства было весьма поверхностным и что там даже не было арабского гарнизона. Кутайба попытался решить дело дипломатическим путем. Он выбрал двух послов: один известен под именем Хорасанского Аскета, вероятно, проповедовал ислам и был предтечей дервишей, а имя второго было Аййаш аль-Гкнави. Местные жители оказали посланцам враждебный прием, осыпав их стрелами.
Но беда уже случилась. После недавнего восстания Найзака Кутайба не мог допустить, чтобы какой-то местный царек отвергал его власть, и решил добиться повиновения и дани, если надо, то силой. Однако царь был настроен воинственно. Он не опасался Кутайбы, потому что его крепость была самой неприступной. «Когда я стреляю в ее вершину — я, сильнейший из лучников и самый меткий стрелок — моя стрела не долетает и до половины высоты стен моей крепости. Я не боюсь Кутайбы».
Кутайба тоже не собирался отступать. Он вышел к Балху, переправился через реку и вскоре подошел к крепости Шумана. Установив катапульты, он начал бомбардировку стен. Одна из этих осадных машин называлась «голубиная нога» и бросала камни, пролетавшие в глубь города и убивавшие людей на царском дворе. Далее события развивались очень быстро. Поняв, что ему не удержаться, царь собрал свои драгоценности и сокровища и бросил их в глубочайший из колодцев своего замка, откуда их так и не удалось достать. Затем он вышел в поле, чтобы встретить смерть в сражении. Кутайба взял крепость штурмом, и защитникам ее пришлось поплатиться: все они были убиты, а те, кто не сражался, взяты в плен. Шуман был захвачен, и его царь погиб, однако княжество, по-видимому, сохранилось как единое целое, и позднее мы слышим о князьях Шумана, сражавшихся в рядах мусульман.
На обратном пути к Мерву Кутайба с братом Абд аль-Рахманом нанесли визит Тархуну, царю Самарканда, чтобы увериться, что тот не задумал ничего дурного, и собрать дань. Они встретились с войском Тархуна под вечер на зеленом лугу. Солдаты Согдианы разбились на группы и стали пить вино, «пока не одурели и не начали творить безобразие», пренебрежительно пишет арабский хронист. Чтобы не дать мусульманам последовать их дурному примеру, пришлось прибегнуть к суровым мерам. Забрав дань, Абд аль-Рахман вернулся к брату в Мерв.
Тяжелая рука Кутайбы вызвала озлобление во многих местах. В Самарканде разрасталось волнение и недовольство слабодушием Тархуна: его называли стариком, готовым терпеть унижения, и оспаривали его согласие на выплату дани. Его низложили в пользу человека по имени Гyрак, по некоторым сведениям — его брата. Тархун тяжело перенес потерю престола и, сказав, что скорее умрет от собственной руки, чем будет ждать убийц, упал на меч, так что острие вышло у него из спины. Подобные самоубийства по политическим мотивам были совершенно неизвестны в арабском мире, хотя они, разумеется, были в порядке вещей в императорском Риме, и, как видно, были и в обычаях Средней Азии. Эта смерть влекла опасные последствия для Самарканда, поскольку дала Кутайбе, который ввел свою армию в Согдиану, выступать в роли мстителя за Тархуна, однако Гурак проявил себя способными и коварным правителем, который постоянными интригами сохранял независимость от своих могущественных соседей.
Сезон следующей кампании, 711 года, застал Кутайбу продвигающимся дальше на юг, навстречу занбилу Систана — возможно, самому грозному из царственных врагов мусульман. В этот раз, однако, обошлось без серьезного сражения. Занбил согласился на мирный договор. Интересно, дошло ли до Кутайбы известие о том, что в том же году, но 6000 километрами западнее другой военачальник мусульманской армии, Тарик ибн Зияд, пересек Гибралтар и начал завоевание Испании?
В следующем, 712 году, Кутайба перед началом кампании получил несколько предупреждений, что его войска измотаны долгим переходом из Систана и хотели бы годичного отпуска от военных походов. Впрочем, неожиданно изменившаяся ситуация вынудила их продолжать военные действия. Царь Хорезма обратился к Кутайбе за помощью в борьбе со своим зарвавшимся братом Хурразадом. Хурразад завел привычку забирать себе любых приглянувшихся ему рабов, ездовых животных и ценное имущество, посягая даже на дочерей и сестер придворных. Царь признался, что сам он бессилен что-либо сделать, однако послал тайного гонца к
Царь Хорезма убедил своих приближенных, что Кутайба идет на Согдиану, а им в этом году не придется воевать, и те, как нам сообщают, предались пьянству и отдыху. Не успели они оглянуться, как Кутайба со своим войском оказались уже в Хазараспе (это название на персидском означает «Тысяча лошадей»). Город лежал на западном берегу Окса в верховьях дельты. Царь со своим двором пребывал в столице, Кате, на другом берегу. Он отговорил своих приближенных от сражения с Кутайбой, и начались переговоры: мир обошелся им в 10 ООО пленников и сколько-то золота. За время переговоров брат и правая рука Кутайбы Абд аль-Рахман сразился с братом царя и убил его, хладнокровно казнив и множество его сторонников. Влияние мусульман в древнем царстве в дельте Окса поднялось на новую ступень, однако династия Афригидов еще двести лет ос-тавалась шахами Хорезма, и область эта сохранила свою индивидуальную культуру и особенности.
Однако истиной целью кампании 712 года был Самарканд. Самарканд являлся самым большим и мощным городом этих мест, фактически столицей Согдианы. Ныне существующий город был отстроен после монгольского нашествия 1220 года, а в XIV и XV веках Тамерлан и его родичи украсили его куполами и минаретами, крытыми голубыми изразцами, которыми он и славен. Позднее узбекские правители построили новые медресе и завершили площадь регистан, а после завоевания в 1880 году царской Россией город украсился прямыми тенистыми аллеями. Город раннего Средневековья лежит за массивными укреплениями из сырцового кирпича между поселением Тимуридов и рекой. Сейчас это пустынное заброшенное место. Над рекой легко прослеживаются очертания стен и остатки цитадели за глубокими рвами. Среди этих руин стоит древний дворец, на стенах которого изображены шествия утонченных согдийских князей с их гостями — картины мира, уничтоженного арабами.
Самаркандом теперь правил новый царь, Гурак, вознамерившийся дать арабам решительный отпор. Считается, что армия Кутайбы насчитывала 20 000 человек — одна из самых многочисленных мусульманских армий в Трансоксании. Значительную долю ее составляли новобранцы из Хорезма и Бухары, однако неясно, были ли то новообращенные мусульмане, присоединившиеся к джихаду, наемники или люди, загнанные в армию против воли.
Первым намерением Кутайбы, кажется, было застать противника врасплох, и он отослал брата в Мерв, чтобы создать впечатление, что кампания этого года завершена. Однако обмануть защитников города не удалось. Самаркандцы между тем снеслись с правителем Шаша и с Икшидом Ферганским, призывая их на помощь. Они приводили довод, что если те позволят арабам захватить Самарканд, незамедлительно настанет и их черед. Конница, набранная из благородных людей Трансоксании, нанесла неожиданный ночной удар по лагерю арабов. К несчастью для них,
Кутайбе стали известны их планы: по всей видимости, он располагал отличной разведкой. Он послал одного из своих братьев, Салиха, устроить на них засаду. Ночная схватка была чрезвычайно яростной. Знать Трансоксании показала себя, но в конечном счете была разбита. Многие погибли, некоторые попали в плен, и множество знатных семейств лишилось своих сыновей и коней. Мусульманам досталось богатое трофейное оружие, и Кутайба позволил маленькому засадному отряду оставить всю добычу себе, вместо того чтобы, по обычаю, разделить ее на все войско.
Поражение конницы обескуражило обороняющихся. Кутайба месяц осаждал город, установив под стенами осадные орудия и пробив в стене брешь, которую защитники города заложили мешками проса. Мусульмане рванулись в пролом, держа щиты перед лицами, чтобы защититься от ливня стрел, которыми осыпали их согдийцы. Когда они захватили стену, Гурак послал гонцов просить мира. Кутайба согласился. Самаркандцы обязались выплачивать немалую ежегодную дань: множество хороших рабов, среди которых не должно было быть стариков и маленьких мальчиков. Власть Кутайбы сказалась и на религиозной стороне жизни. Он потребовал возвести мечеть с минбаром и снести старые храмы огня с их «идолами». Со всех скульптурных произведений Самарканда ободрали серебро, золото и шелковые украшения, а статуи свалили в большую груду. Кутайба велел сжечь их. 1урак и другие согдийцы отговаривали его, уверяя, что тому, кто совершит подобное, придется плохо, но Кутайба бесстрашно сам поджег костер. Такое целенаправленное уничтожение старой религии нетипично для мусульманских завоеваний. Кутайба всегда ясно давал понять, что его война — джихад, хотя подобные разрушительные действия были редки и для него. Возможно, он хотел раз и навсегда сломить сопротивление согдий-цев, и его победа была торжественно ознаменована горящими реликвиями старой веры.