Великие и ценные вещи
Шрифт:
«Ты только еще больше разозлишь людей, если будешь тыкать меня им в лицо», - прошипела я.
«Да ладно, Пика. Я занял тебе место рядом со мной.»
Теа толкнула меня локтем в бок.
Я взяла его за руку и подняла подбородок, пока мы шли по проходу, не обращая внимания на обжигающую боль от этих проклятых взглядов, впивающихся в мою кожу с каждым шепотом. Кэм был экспертом в том, чтобы не обращать внимания на мнение людей - или, по крайней мере, выглядеть таковым.
Я была новичком.
Кэм рассказал о своем плане и ответил
Ксандер молчал, но это было неудивительно. Спокойствие и собранность на фоне ярости Кэма всегда были его манерой поведения.
«План выглядит вполне разумным», - закончил Уолт. «Мысль о том, что мы можем открыть шахту для экскурсий уже в августе, тоже очень мотивирует. Будем голосовать?»
На трибуне послышался шепот, и Уолт призвал совет из девяти человек к голосованию.
Я затаила дыхание, пока Мэри Мерфи подсчитывала бюллетени.
«Три за «за», - сказала она, ее плечи поникли. Шесть «против.»
По залу пронесся гулкий звук. Ненавидеть Кэма это одно, а отказывать городу в столь необходимом доходе из вредности - совсем другое.
Кэм напрягся, его рука побелела на трибуне.
«Серьезно?», - спросил Уолтер, переводя взгляд с одного члена совета на другого.
«Голосование состоялось», - притворно нахмурившись, сказала Женевьева.
«Трудно поверить, что среди вас было шестеро тех, кто не мог смотреть сквозь пальцы на юридические проблемы Кэма.»
Шестеро?
Трое «за.» Это, должно быть, Уолт, жена Гида, Джули, и, вероятно, Мэри, учитывая ее реакцию. А может, и нет. Никто не стал бы открыто высказывать свое недовольство.
Если только мы их не заставим.
Я подергала Кэма за локоть, и он наклонился.
«Скажи Уолту, что ты хочешь опросить совет.»
«Зачем?»
«Они тайно проголосовали против тебя из-за иска. Они не станут публично выступать против шахты. Это основная причина, по которой Альба вообще существует. Сделай это», - приказала я.
Он бросил на меня взгляд недоверия, но потом выпрямился во весь рост.
«Форман?»
«Кэм?», - ответил Уолт, потирая переносицу.
«Я предлагаю опросить совет.»
Брови Уолта поднялись, но он улыбнулся.
«Какая хорошая идея.»
«Он не может провести опрос совета. За него должно проголосовать большинство из восемнадцати других членов совета», - вмешался папа, глядя прямо на Кэма.
«Ты забыла об этом упомянуть», - прошептал Кэм, едва шевеля губами.
«Упс. Ладно. Просто смирись с этим.»
Я повернулась и окинула взглядом зал.
«С чем?», - спросил он.
«Не могла бы ты подвинуться влево, Дороти? Спасибо.»
Я забралась на складной стул.
«Боже правый», - пробормотала Дороти.
Я покачнулась на стуле, но Кэм обхватил меня за талию. Наверное, это не лучший образ, но мы уже были приговорены, так что я могла бы получить все преимущества.
«Если
Около десяти человек встали.
«Давайте. Вставайте. Разве вы не хотите узнать, кто готов позволить личной мести против Кэмдена Дэниелса лишить город возможности повысить наши доходы на пятьдесят процентов? Вы видели прогнозы. Джеймс Хадженс, у вас есть два сына, которые живут в Альбе, но вы можете оставить историческую пожарную часть только одному из них. Разве вы не хотите, чтобы ваш второй сын зарабатывать на жизнь в сезон, проводя экскурсии или перевозя туристов?»
Джеймс перевел взгляд с хмурого Оскара на своего младшего сына, Иэна. Затем он встал.
«Дженнифер Халверсон, вы зарабатываете деньги благодаря одному бизнесу. Не смотрите на меня так - вы знаете, что это правда. Представляете, сколько денег вы заработаете для своих детей, когда летом к нам приедут еще тридцать тысяч человек?»
Она открыто посмотрела на Кэма, и продолжила стоять.
Забавно, как моральные суждения улетучиваются, когда в дело вступают деньги.
Один за другим я вызывала оставшихся пятерых членов, принимавших участие в голосовании, пока все семнадцать не встали, Кэмден был восемнадцатым.
«Если вы хотите перевести совет на устный опрос, пожалуйста, поднимите руку и скажите «да», - обратилась я.
Они единогласно согласились.
Кэм опустил меня на землю, используя это как предлог, чтобы прошептать «Спасибо» в мои волосы.
«Я только подтолкнула их. Ты должен опросить их.»
«Отлично», - пробормотал он.
«Они не могут отвечать на опрос, пока ты не назовешь их имена.», - сказала я.
«Откуда ты вообще это знаешь?»
Он смотрел на меня с удивлением и недоумением.
«Папа», - объяснила я, пожав плечами. В детстве он превратил изучение правил совета в игру и расспрашивал нас за обеденным столом, уверенный, что одна из его дочерей займет его место окружного судьи.
«Так что, я должен медленно называть их имена?», - спросил Кэм, когда Уолтер призвал толпу к тишине.
«Просто продолжай говорить, пока они не примут твою сторону», - посоветовала я. «Возьми их за горло, ведь они точно возьмутся за твое.»
«Ты хочешь, чтобы я их переубедил.»
«Тебе не придется прилагать много усилий», - пообещала я. «Они стоят перед залом разгневанных соседей, а для того, чтобы переломить ситуацию, достаточно двоих. Только помни, что основатели могут перевесить их всех.»
Кэм кивнул.
«Ты готов?», - спросил Уолтер.
«Готов.»
«Начинаем.»
«Женевьева, я не могу представить, что вы откажете всем жителям нашего города в возможности увеличить свой доход. Особенно если учесть, что весь остальной год их доход возвращается в ваш ювелирный магазин. Мой собственный отец купил обручальное кольцо моей матери в «Dawson's.» Вы определенно не из тех, кто против, не так ли, Женевьева Доусон?»