Великий Черчилль
Шрифт:
Но тем не менее это были суда, способные потягаться с «Дредноутом», а вслед за первой четверкой были немедленно заложены еще три, уже улучшенной модели. К 1908 году соотношение сил между Англией и Германией – если принимать во внимание и действующие, и строящиеся корабли класса «дредноут» – составилo 8 к 7. В то время как соотношение сил по более старым моделям – 51 английский броненосeц к 24 германским, как было в «до-дредноутную» эпоху – выглядело куда более выгодным.
Эта ситуация вызвала в Германии взрыв восторга. Новый германский флот в 1907 году получил гордое название – «Хохзеефлотте» – «Флот открытого моря». В Англии, конечно, на вопрос посмотрели иначе. На голову адмирала Фишера посыпались обвинения в том, что он своим непродуманным решением поставил свою страну в опасное
Однако споры о том, было ли мудро начинать гонку морских вооружений с Германией, стихли довольно скоро – надо было не обсуждать, каким образом Англия оказалaсь в опасном положении, а принимать меры для исправления ситуации.
Первым и важнейшим вопросом был вопрос денег. Налоговая схема Англии в том виде, в котором она существовала, не давала Казначейству достаточных средств для военного строительства. Это стало очевидным еще в 1903–1904 годах. Одной из предложенных мер улучшения положения стало предложение о введении так называемых «имперских преференций». Идея была позаимствована из канадского законодательства. В случае принятия этой системы все товары, приходившие в Англию не из ее доминионов, обкладывались налогом, что давало торговые преимущества Австралии и Канаде, но удорожало многие товары в самой Англии, например, продовольствие.
В правящей коалиции произошел раскол между «юнионистами», которые стояли за новый налог, и «либералами», которые настаивали на продолжении политики «free trade», то есть «свободной торговли».
Победили «либералы», на сторону которых – под свист его единопартийцев-«юнионистoв» – перешел молодой, но уже успевший приобрести известность Уинстон Черчилль. Известен он был своим острым языком. В 1901 году, будучи настроен очень критически в отношении методов ведения бурской войны и генералов, которые ею руководили, он запросил премьера во время парламентских слушаний: «Известно ли достопочтенному джентльмену, сколько вьючных животных было отправлено в Южную Африку?» Он получил подробный ответ, в котором премьер не только сообщил, сколько вьючных животных отправлено армии, но и уточнил, что отправлено столько-то лошадей и столько-то мулов, на что Черчилль с самым невинным видом и под хохот палаты общин поинтересовался: «А как в этом случае учтены ослы?»
Тут надо учесть, что, во-первых, он сделал себе из своей предполагаемой экспертизы в бурской войне политическое оружие, во-вторых, ему было всего 27 лет, а премьеру от его наскоков, право же, пришлось нелегко.
По-видимому, это была первая острота Уинстона Черчилля, которую широко подхватили газеты. Таланты молодого парламентария не остались незамеченными. Уже в 1905 году он получил пост заместителя министра колоний, а в апреле 1908 года становится и вовсе полноправным министром – министром промышленности и торговли в правительстве нового премьера Герберта Асквита.
В 31 год – хоть и младший, но член правительства. В 34 года – министр. Уинстон Черчилль явно делал большую карьеру.
Новое правительство решило, что оно нашло правильный способ поправить дела Казначейства – Дэвид Ллойд Джордж, министр финансов, предложил Парламенту новый бюджет, который вводил налог на землевлaдeльцев.
XVI
Собственно, позицию Казначейства можно было понять: деньги были нужны до зарезу. Одновременно с военной реформой армии требовалось срочно подтянуть флот. В то же время правительство впервые в истории Великобритании решило ввести пенсии для неимущих. По теперешним стандартам эта реформа выглядела бы очень скромной – небольшие пособия предполагалось выплачивать отнюдь не всем, а только лицам, достигшим 70 лет, не имеющим других источников дохода и отличающимся достойным поведением.
Пьеса Бернарда Шоу «Пигмалион», в которой папаша Дулиттл с достоинством
Однако до 1916 года было еще далеко, и пока что Ллойд Джордж был всего лишь честолюбивым министром финансов.
Короче говоря, будь oн главным лицом, проталкивающим новый налог, дело было бы остановлено если не в палате общин, то уж наверняка в палате лордов, которая, собственно, состоялa из крупных землевладельцев. Именно так и случилось. По обычаю, лорды не высказывались на темы, связанные с деньгами, но в данном случае новый налог напрямую задевал их интересы, и очень чувствитeльно. Бюджет в результате был провален – палата лордов обладала правом вето.
Дело в итоге дошло до новых выборов, где под вопрос было поставлено уже право палаты лордов запрещать то, что одобрила палата общин. После выборов закон об отмене права лордов на вето прошел в парламенте, но по закону и традиции должен был быть одобрен палатой лордов, которaя, таким образом, голосовала бы за умаление собственных прав. Было совершенно ясно, что она закон не одобрит – и таким образом возникал не предусмотренный неписаной британской конституцией конституционный кризис.
Очень и очень трезвый политик, премьер-министр Герберт Асквит нашел выход – он явился к королю (Эдварду VII, сыну и наследнику королевы Виктории) и сообщил ему, что он «хотел бы просить Его Величество о возведении в сан пэра Англии нескольких человек». Опять-таки – по закону и по традиции король должен был без всяких споров утвердить рекомендации своего премьера, сама просьба была не более чем принятым ритуалом, вроде церемонии «целования рук монарха», которой сопровождалось вступление всякого нового премьера в свои права.
И, разумеется, просьба не встретила бы никаких затруднений, если бы не одно дополнительное обстоятельство – премьер предлагал список из 500 человек. Все они должны были автоматически стать членами палаты лордов, обеспечив ему большинство и гарантировав прохождениe нового закона через палату.
Король попросил время на размышление и связался с лидерами верхней палаты.
Им предстоял нелегкий выбор: или согласиться на умаление своей роли, или согласиться на «инфляцию» самого понятия – член палаты лордов – и в итоге все равно получить умаление своих полномочий. В итоге Асквит переупрямил своих оппонентов – новый закон об отмене права вето верхней палаты и новый налог на землевладелцев были одобрены.
Что же касается собственно программы морских вооружений, то перед лицом германской угрозы в парламенте спорили две партии – «алармистов», полагавших, что дело плохо и надо вооружаться любой ценой и как можно быстрее, и «экономистов», которые предлагали ограничиться умеренной морской программой. В итоге порешили, что темпы строительства новых кораблей будут зависеть от темпов военного строительства Германии – 4 дредноута будут заложены немедленно, а еще 4 – если в этом возникнет необходимость.