Великий диктатор
Шрифт:
– Заинтересовал и заинтриговал, - пробасил в ответ хозяин.
– Неужто эти чинуши в литераторы подались?
– Нет. Всё намного проще. Их дочери написали письмо моему подопечному автору. Ну, вы должны помнить, я писал про трехлетнего поэта из северной Остроботнии в прошлом году.
– А, точно, точно. Помню. Моей Александре очень понравились стихи про деда и покраску. И что учудили дочери моих однопартийцев?
– Они, не выяснив его возраст, пригласили его выступить у них в лицее. А написав письмо, не оставили адреса для ответа, теперь вот мне приходится почтовым курьером
– Забавно. А я вот что сейчас подумал. Вы же всем составом партии именно в Остроботню в конце лета ездите. Куда? Если не секрет, конечно?
– Отец этого юного гения, - Ээро помахал конвертом, как бы давая ответ, какого именно гения.
– Имеет лесной лагерь на чудесном озере с превосходной рыбалкой. Да и охота там вполне хороша. Вот мы там каждое лето и проводим, так сказать, отпуск. Набираемся сил перед новым политическим годом.
– И наверное, в своё полное удовольствие говорите о политике? Глухомань, кто вас там услышит. Эх, хотелось бы мне тоже вырваться на отдых.
– Так присоединяйтесь к нам, херра Мехелин.
– Да я бы с радостью. Но мы в компании решили заняться гидро-электро-энергией, - по частям и со значением произнес хозяин дома.
– Ищем сейчас подходящие реки.
– Так и там есть Оулу. Чем не повод съездить?
– Куда это вы, господа, собрались? Эркко, моё почтение, - подошёл к беседующим граф Карл Маннергейм.
– Да вот, граф, Эркко приглашает на чудесную летнюю рыбалку. И я думаю, что стоит ответить согласием на это приглашение. Эркко, мой друг, давайте попозже обсудим летние планы. Люди, которых вы ищите, должны быть в кальянной. А мне надо перемолвиться тет-а-тет с графом, раз он соизволил оторвать свою великосветскую задницу от любимого дивана и навестил меня.
…..
На моё пятилетие я стал обладателем кучи нужных и совершенно мне ненужных вещей. Такое ощущение, что финны живут по пятилеткам. Ведь на свой четвёртый день рождения я получил в подарок лишь праздничный пирог от бабы Ютты и поощрительный подзатыльник от брата Эса.
Стоит отметить, что часть подарков была мною выбрана заранее. И я не имею ввиду ту винтовку, которую купил мне отец. Я её видел только издалека на традиционных мужских пострелялках. Мне даже пока не дают её в руки.
Но именно покупка отцом винтовки и сподвигла матушку подойти с вопросом — а что ты хочешь на день рождения, сын? Вот на неё я и вывалил, что хочу «Британику». Видел я в Гельсингфорсе в книжном магазине шведское издания британской энциклопедии аж из двадцати девяти томов. Но и стоила она просто запредельные пятьсот марок.
К моему удивлению, «Британику» на шведском мне подарили, но хитрая маман купила детское издание, состоящее из шести томов. Деды, по моему заказу, презентовали мне целый сундук новых деревянных кубиков, но не кубической формы, а, в основном, прямоугольной, треугольной и там даже было несколько конусов. Ведь мне всего лишь пять лет, и я ещё как минимум пять лет должен изображать из себя ребёнка. Вот и буду заниматься любимым градостроительством. Но со старыми кубиками нормальные сооружения не построишь. А мне хотелось собрать египетскую пирамиду. А из квадратных только мезоамериканские получались.
Мои братцы, скинувшись,
Из Гельсингфорса, от Ээро Эркко пришла посылка с двумя толковыми словарями, финским и шведским. Кузен Томми прислал мне в подарок половинку цейсовского бинокля, и на неё тут же наложили свои лапы мои братики. А Улеаборгский кузен Нильс Викстрём, которого повысили до штабс-капитана, привез мне в подарок своих двух сыновей, Андреаса и Ларса.
Вернее, их привезли на летнюю передержку, так как по плановой ротации рота Нильса убывала в Кеми, на шведскую границу, для смены первой роты их батальона. А мальчишек было решено отправить в деревню к родственникам.
– Вот тебе соратники для игр и проказ, - сказал мне дед Кауко.
– Смотри! Отвечаешь за своих племянников, - и погрозил мне кулаком.
Вот не было мне печали, шведских родственничков на шею повесили. Ладно, придумаем чем их занять, тем более, что их наличие позволяло избегать всяких крестьянских работ, под соусом развлечения гостей.
Самый нелепый, по моему мнению, подарок, прислала из Кийминки руова Кокконен, крестная моей матушки. Качалку в виде деревянного коня неестественного бледно-зелёного цвета. Которого тут же оккупировал мой четырехлетний племянник Ларс и самозабвением закачался на нём. Ну вот, хоть один рад этой игрушке. Да и мне иногда полезно будет оседлать этого скакуна, чтобы притвориться ребенком.
В целом, праздник удался. Хоть и со слезами на глазах. Буквально за два дня до днюхи я вприпрыжку слетал по лестнице из мансарды в дом и, поскользнувшись, кубарем скатился вниз. Ничего не сломал, только набил синяки, ну и в полёте умудрился зацепиться ногтем большого пальца левой ноги то ли за сучок, то ли за шляпку гвоздя. И прощай ноготь. Кровь, боль, да еще дед Хейди на поврежденный палец плеснул крепчайшей коскенкорвы. Не пожалел самогону, гад такой. Вот и пришлось на своей днюхе щеголять босиком с забинтованным пальцем.
А вечером, когда баба Ютта меняла мне повязку на ноге, припёрлись посмотреть на страшные раны оба моих подопечных.
– Больно было?
– поинтересовался Андреас.
– Ещё как! Ай, - не удержавшись, вскрикнул я, когда бабуля сходу оторвала присохшую к ране ткань.
– Ух ты, - с какими-то кровожадным оттенком в голосе воскликнул Андреас и жадно впился глазами в мой палец без ногтя. А Ларс неожиданно разревелся, и бабуле пришлось переключить внимание на него, чтобы успокоить.
…..
– Капральство! Равняйся! Смирно! Херра Диктатор, капральство братства рыцарей «Зелёный меч» построено и готово к торжественному маршу. Доложил — капрал Андреас Викстрём, - шестилетний племянник лихо козырнул мне двумя пальцами и застыл по стойке смирно.
Лето 1897 года пролетело как-то совсем незаметно. Вот только недавно была моя днюха, десятого июня, а уже середина августа, и моих племянников ждёт дорога домой, в Улеаборг. За это время произошла масса различных событий и приключений.