Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:
«Едва ли перемна въ Верховномъ Главнокомандованіи измнитъ исходъ войны, — писала «ГоввівсЬе 2еііип^». — Выступленіе русскаго Самодержца въ роли Верховнаго Главнокомандующаго -скоре является доказательствомъ предстоящаго развала арміи и государства. — Во всякомъ случа паденіе Великаго Князя вызывается скоре причинами политическими, чмъ военными соображеніями»...
Интересно отмтить, что генералъ Брусиловъ, перешедшій впослдствіи на службу большевиковъ, а ране бывшій сотрудникомъ Великаго Князя, хорошо его знавшій, такъ отзывается въ
своихъ воспоминаніяхъ о Великомъ Княз Никола Николаевич.
«По моему мннію, въ это время лучшаго Верховнаго
Но еще любопытне то, что большевистская власть въ Россіи нашла возможнымъ оставить этотъ отзывъ въ своемъ изданіи, признавъ, такимъ образомъ, это сужденіе справедливымъ....
3. Царь въ Ставк.
За нсколько дней до прізда въ Могилевъ Императора Николая ІІ-го, въ Ставку прибылъ его будущій начальникъ штаба генералъ Алексевъ.
«Въ тотъ же день, — доноситъ объ этомъ факт С. Д. Сазонову Кудашевъ, — генералъ Янушкевичъ сдалъ ему должность и поселился въ вагон. Великій Князь держитъ себя безупречно и съ полнымъ самообладаніемъ»...
Меня М. В. Алексевъ просилъ остаться еще нсколько дней въ должности для установленія боле полной преемственности. — Я поставилъ естественнымъ условіемъ быть освобожденнымъ отъ обязанностей генералъ-квартирмейстера до прізда Государя въ въ Ставку.
Государь прибылъ въ Могилевъ утромъ въ воскресенье, 5-го сентября. — Отбывъ обычныя офиціальныя встрчи, онъ въ тотъ же день принялъ на себя предводительствованіе дйствующими войсками.
Однако, Императоръ не сразу занялъ губернаторскій домъ и продолжалъ жить въ своемъ позд, въ которомъ пріхалъ изъ столицы. Для установки этого позда была подготовлена особая втка, отводившая царскіе вагоны отъ вокзала въ глубь какого то частнаго сада. Расположеніе царскаго позда оказалось очень удаленнымъ отъ мста пребыванія штаба и, чтобы достичь его, приходилось перескать едва ли не весь городъ. — Обстоятельство это
весьма затрудняло личныя сношенія съ Императоромъ, который лишь однажды въ день, по утрамъ, прізжалъ для выслушиванія доклада въ управленіе генералъ-квартирмейстера.
Было вполн очевидно, что пребываніемъ Государя въ позд, песмотря на оставленіе незанятымъ всего верхняго этажа іу-бернаторскаго дома, длался ясный намекъ на желательность возможно спшнаго отъзда Великаго Князя изъ Ставки. Ему было указано хать на Кавказъ, не зазжая въ Петроградъ, и, только во вниманіе къ его просьб, онъ получилъ разршеніе захать по дорог на нсколько дней въ его собственное имніе Першино, находившееся въ Тульской губерніи.
Какимъ то пророчествомъ вяло отъ его словъ, какъ-то мимоходомъ мн сказанныхъ, что Петрограда ему больше не видать... Я удивился, зная что онъ очень любилъ нашу сверную столицу н что совсмъ недавно передъ войной, онъ выстроилъ себ тамъ прекрасный Дворецъ на правомъ берегу Невы.
Съ Императоромъ Николаемъ въ Ставку прибыла обычно сопровождающая его въ поздкахъ на фронтъ свита. Во глав ея находился министръ двора — старый и весьма почтенный графъ Фредериксъ и его
«Вчера., 7-го сентября, — записываетъ въ своихъ письмахъ князь Кудашевъ, — былъ день прощаній. — Утромъ меня принялъ Великій Князь и я съ нимъ простился. Въ 2 часа онъ собиралъ для прощанія весь штабъ. — Прощаясь съ уходившими генералами, — продолжаетъ цитируемый авторъ, — мн пріятно было услышать отъ генерала Данилова, что мы все же сумемъ одолть Германію: лишь бы не падать духомъ, а миръ заключать было бы громаднйшей ошибкой!»...
— Только бы у насъ не было революціи, — добавлялъ я постоянно, о чемъ впрочемъ свидтельствуетъ и кн. Кудашевъ въ другомъ мст своей переписки съ Сазоновымъ. Мы не должны забывать минувшую Японскую войну и 1905-й годъ, — говорилъ я нашему министру иностранныхъ длъ въ 1914-мъ году, еще въ первые дни войны, передъ своимъ отъздомъ въ Ставку.
Въ этотъ же день 7-го сентября, я былъ приглашенъ къ обду въ царскій поздъ. Въ бытность Великаго Князя Верховнымъ Главнокомандующимъ вошло въ обычай, что, во время пребыванія Государя въ Ставк, — Великій Князь, начальникъ штаба, я и дежурный штабъ-офицеръ генеральнаго штаба, были всегда приглашаемы черезъ особаго гофъ-фурьера отъ имени Государя къ завтраку и обду. — И только послдній пріздъ Государя въ Ставку, то есть со времени вступленія его въ Верховное Главнокомандованіе, этотъ порядокъ былъ прекращенъ въ отношеніи уже сдавшихъ свои доллшости генерала Янушкевича и меня. — Фактъ этотъ, конечно, по желанію, молено было считать лиоо естественнымъ, вытекавшимъ изъ нашего измнившагося служебнаго положенія, или же признакомъ нкоторой опалы при Двор. — Мы перешли на довольствіе въ общую столовую штаба, гд предсдательствовалъ М. В. Алексевъ.
Такимъ образомъ мое приглашеніе къ обду пріобртало характеръ нкотораго прощанія. Я явился поэтому въ орденахъ и при оружіи, которые никогда не надвались нами раньше при посщеніи въ Ставк царскаго позда.
Къ обду на автомобил подъхалъ также Великій Князь Николай Николаевичъ. — Генералъ Янушкевичъ въ этотъ день приглашенъ не былъ.
Вншне все было по старому. Тотъ же вагонъ-столовая, раздленный на двое. — Въ передней половин зеленый шелковый салонъ, въ которомъ черезъ годъ и нсколько мсяцевъ я присутствовалъ при тяжелой сцен подписанія Императоромъ Николаемъ ІІ-мъ акта отреченія; теперь на небольшомъ стол у окна была накрыта обычная «водка и закуска». Въ этомъ салон въ ожиданіи Государя всегда собирались приглашенные. Въ задней части вагона — обденный столъ, покрытый блой скатерьтью и уставленный, «походнымъ» какъ его называли, то есть небьющимся серебрянымъ сервизомъ.
Войдя черезъ нкоторое время въ зеленый салонъ и оглядвъ всхъ незамтнымъ пытливымъ взоромъ, Государь общимъ поклономъ привтствовалъ приглашенныхъ, затмъ подошелъ къ закусочному столу, выпилъ съ Великимъ Княземъ рюмку имъ любимой водки «сливовицы», и, разсянно закусивъ, отошелъ въ сторону, съ кмъ то разговаривая, чтобы дать возможность остальнымъ послдовать его примру.
По своему обыкновенію, онъ былъ въ простой суконной рубах, цвта «хакки», съ мягкимъ воротникомъ и полковничьими по-